Дороти должна умереть
Шрифт:
Такая, как я, никогда бы не заинтересовала Дастина, даже если бы в этом мире вообще не существовало Мэдисон Пендлтон. Он уже целый год каждый божий день «заимствовал» мою тетрадку по алгебре. Но посмотреть на меня как на девушку ему вряд ли когда-либо могло прийти в голову.
Даже беременная и поправившаяся на восемнадцать килограммов Мэдисон сияла, подобно надписи на ее огромном бюсте. Ее тени для век, помада и лак для ногтей были усыпаны блестками, огромные серьги-кольца свисали до самых плеч, запястья обвивали сверкающие браслеты, и, если бы сейчас в коридоре вдруг погас свет, Мэдисон
Я целиком состою из угловатостей и несоответствий — слова слетают с губ слишком быстро и всегда не к месту. А еще я сутулюсь. Дастин же западает на сияющих девиц наподобие Мэдисон, так что мне ловить нечего. Честно говоря, понятия не имею, нравится ли мне Дастин на самом деле, но у нас все же есть кое-что общее: и я, и он хотим сбежать из Канзаса, точнее, из нашего городка Флэт-Хилл.
Когда-то мне казалось: у Дастина это обязательно получится. Все, что нужно, — лишь небольшой толчок извне. Порой таким толчком становится торнадо, а порой — хорошие связи, с помощью которых удается добиться спортивной стипендии. Дастин был особенным, он должен был уехать. А потом, восемь с половиной месяцев назад, кое-что случилось. Не знаю даже, что хуже: получить шанс и так глупо облажаться или никогда его не иметь.
— Я не… — возмутилась было я в ответ, но договорить не успела — Мэдисон уже приблизила лицо вплотную к моему.
— Слушай-ка, дурища, — заявила она. Капля ее слюны попала мне на щеку, и я едва удержалась, чтобы не стереть ее: не дождется такого удовольствия. — Дастин мой. Как только родится ребенок, я влезу в платье тетушки Робин, и мы сразу поженимся. Так что держись от него подальше! Хотя… на такую, как ты, он все равно не посмотрит.
Все в коридоре отвлеклись от содержимого своих шкафчиков и с интересом уставились на нас. Мэдисон привыкла быть в центре внимания, а вот я нет.
— Послушай, — пробормотала я, мечтая, чтобы все поскорее закончилось, — я просто дала ему списать домашку.
Мое терпение стремительно таяло. Я же всего лишь пыталась помочь Дастину. И не от великой любви. Просто он заслужил небольшую передышку.
— Дурища размечталась, будто Дастину нужна ее помощь, — влезла Эмбер. — Мне тут Таффи рассказала, что слышала, как Эми предлагала ему позаниматься после уроков. Представь, скромненькое такое занятие наедине. — Она громко хохотнула. Из уст Эмбер это прозвучало так, словно я после того разговора весь урок танцевала перед Дастином стриптиз.
И кстати, ничего я не предлагала. Он сам попросил. Хотя какая разница? Мэдисон все равно уже кипела от злости.
— Ах вот как, неужели? Так почему бы тогда и мне не преподать этой сучке урок?
Я хотела было уйти, но Мэдисон схватила меня за руку, рывком развернув к себе, и придвинулась так близко, что почти касалась своим носом моего. Дыхание ее было кисло-сладким, со вкусом жевательных мармеладок и клубничного блеска для губ.
— Кем ты, черт возьми, себя возомнила? Пытаешься увести моего парня и, замечу, отца моего ребенка?
— Он сам меня попросил, — произнесла
— Что?
Да, мне стоило бы заткнуться. Но ведь… это нечестно! Я всего лишь пыталась помочь, сделать что-то хорошее.
— Я не предлагала. Он сам попросил, — повторила я на этот раз громче.
— И чем же таким ты могла его зацепить? — выплюнула она так, словно мы с Дастином принадлежали к совершенно разным мирам.
Интересный вопрос. Бьющий по больному. Но ответ на него вдруг вспыхнул в голове именно сейчас, а не парой секунд позже, когда Мэдисон, виляя бедрами, уже скрылась бы в конце коридора. Я понимала, что поступаю мерзко, но слова сами сорвались с языка, оказавшись быстрее мыслей.
— Может, он хотел поболтать с человеком, чьи объемы соответствуют его собственным?
Мэдисон, словно рыба, беззвучно начала хватать ртом воздух. Довольная своей маленькой победой, я сделала шаг назад, собираясь уже уйти, но тут Мэдисон развернулась на каблуках и — я даже уклониться не успела! — заехала кулаком прямо мне в челюсть. От пронзившей голову боли я пошатнулась и грохнулась на задницу.
Теперь настал мой черед удивляться. Я пораженно глядела на нее снизу вверх. Она что, правда меня ударила? Мэдисон, конечно, всегда была той еще стервой, но, кроме привычных толчков в раздевалке, особой жестокостью не отличалась. До сегодняшнего дня. Видимо, виной всему гормоны.
— Возьми свои слова назад! — потребовала она, когда я начала подниматься.
Эмбер я заметила слишком поздно. Привычно подражая своей лучшей подружке, она схватила меня за волосы и швырнула обратно на пол. «Бей! Бей! Бей!» — эхом отдавались в ушах крики. Пощупав голову, я с облегчением вздохнула: крови не было. Зато Мэдисон подошла ближе, явно готовая к новому раунду, и теперь башней нависла прямо надо мной. За ее спиной собралась уже внушительная толпа зрителей.
— Возьми слова назад! Я не толстая, — настаивала Мэдисон, однако ее губы едва заметно дрогнули на слове «толстая». — Я хоть и беременная, но все еще ношу размер XS.
— Бей ее! — прошипела Эмбер.
Меня отбросило от удара босоножки Мэдисон — как и все остальное, прямо-таки усыпанной стразами, — и я смогла вновь принять более-менее вертикальное положение как раз в тот момент, когда в коридоре в сопровождении пары охранников появился наш завуч мистер Стракен. Толпа, негодуя, что шоу уже закончилось, начала постепенно рассасываться.
Мэдисон поспешно опустила занесенный кулак и вновь принялась, воркуя, поглаживать свой живот. Лицо ее исказила страдальческая гримаса, словно девушка вот-вот была готова заплакать. Я закатила глаза. Интересно, она вообще умеет плакать?
Завуч остановился, сверля нас с Мэдисон взглядом сквозь стекла очков.
— Мистер Стракен, — дрожащим голосом произнесла Мэдисон, — Эми ни с того ни с сего накинулась на меня! На нас! — Она погладила живот, ясно давая понять, что сейчас говорит от имени себя и ребенка.
Мужчина скрестил руки на груди и опустил взгляд на меня, корчившуюся на полу. Купился на ее «мы».
— Неужели, Эми? Драться с беременной? Ладно, ты совершенно не понимаешь, когда стоит держать рот на замке, но это низко даже для тебя.