Досье Госпожи

Райз Тиффани

– Достаточно?
– спросила она, его дыхание становилось все более и более затрудненным.

– Никогда, - прошептал он.

– Окей. Хорошо. Я продолжу трахать тебя. Я собиралась отсосать тебе и позволить кончить мне в рот, но как скажешь. Если ты так настаиваешь.

– Я могу изменить ответ?

– Думаю, ты только что это сделал.

Она вышла из него и сняла страпон, с размаху сбрасывая его на пол. Мужчина должен быть счастлив, что у его члена такая выдержка.

Час болевых игр, доминирование и трах сделали ее более чем готовой принять

его член в свой рот. Она освободила его, перевернула на спину и стоя на коленях, развела его бедра настолько широко, чтобы она могла сесть между ними. Сначала, она взяла его в руку и только потом в рот.

Сейчас она была не в настроении дразнить его, а он не был в настроении терпеть. Ни капли. Не после такого количества боли и эротической пытки. Ему нужно было кончить, и она хотела, чтобы он кончил, жестко и как можно быстрее.

Она скользила языком по его длине от основания до головки и опускалась вниз. Госпожа дразнила его губами. Затем она начала сосать глубоко и долго, он приподнял бедра над кроватью, проникая еще глубже в ее рот. Она любила его теплый вкус, его размер, то, как он терял себя, полностью подчиняясь ей. Он вцепился в простыни и изогнулся под ней.

Раздвинув его бедра еще чуть шире, она проникла в него двумя пальцами. Она нажимала на все любимые точки внутри него с правильным давлением, чтобы заставить его подняться над постелью и кончить ей в рот.

Она приняла каждую каплю того, что он ей дал и одним глотком проглотила все.

– Лучше, шлюха?
– она забралась на него, оперлась на грудь и оседлала живот.

– Намного. Merci, Ma^itresse.

– Все ради тебя, в любое время.
– Она взяла его запястья и прижала к подушкам.
– Конечно же, пока ты платишь мне.

– Конечно.

Нависнув над ним, она еще раз поцеловала его, позволяя ему ощутить собственный вкус на ее языке.

– Думаю, мне нужно позаботиться о тебе.

Она снова села и оценивающе посмотрела на него. Он был избит, в крови и покрыт смазкой. Довольно типичный вечер для них обоих.

– Буду признателен.

– Я могу тебя искупать. Неспешно принять ванну с пеной. Может, немного ванильного мыла?

– Ты не посмеешь, - скривился он.

– Еще как. Ты все еще в моей маске. Ты по-прежнему мой маленький сабмиссив.

– Я больше не выдержу, - сказал он, и она заметила редкую нотку искренности в его голосе.
– В вас есть сострадание?

– Нет. Обычно нет. Но для тебя... может и найду немного, - она подмигнула ему и еще раз поцеловала.
– Никакой ванны с пеной. Принесу таз с теплой водой. Смою с тебя кровь. Думаю, еще нам понадобится аптечка.

– Если у нас хоть раз будет сессия, после которой нам не понадобится аптечка, я найду новую Доминатрикс.

– Я этого не переживу. Ты оставляешь худшие чаевые и, тем не менее, мой самый любимый клиент. Но не говори об этом боссу. Он говорит, что мне нельзя заводить любимчиков.

– Ваш секрет умрет со мной.

– А твой со мной. Навсегда, - сказала Госпожа, скользя большим пальцем по его полной нижней губе.

Она

защитит его секреты своей жизнью. Нужно столько храбрости, чтобы мужчина смог признать свою сабмиссивную сторону. Последнее, что она хотела сделать - это предать его, после того как он показал ей свою уязвимость. Он хранит ее секреты, а она - его. Он знал, что она изредка подчиняется в клубе и во время сцен, она известна как "бывшая саба", "экс- саба ", даже как " перевоспитанная саба ". Но не существует никаких "бывших" или "экс" для нее. И только Бог знает, что она пройдет через ад, чтобы позволить кому-то "перевоспитать" ее. Нет, как и он, Госпожа была свитчем.

– Merci, - он поцеловал ее ладонь, и она улыбнулась ему.

– Плохой мальчик. Я добавлю в твой счет еще одну сотню за этот поцелуй. Ты знаешь правила босса - я прикасаюсь к клиентам, но клиенты не трогают меня.

– Глубоко извиняюсь. Больше этого не повторится.

– Вижу, что не повторится, - она щелкнула его по носу и выбралась из постели.

В другой комнате она нашла большую металлическую миску и наполнила ее теплой водой. Госпожа взяла кусок мыла, самое мягкое полотенце и вернулась в спальню. Когда она обошла кровать чтобы поставить миску на тумбочку, она сделала ошибку, повернувшись спиной к нему на каких-то пять секунд. За эти пять секунд она заметила, как что-то упало на пол у ее ног.

Черная маска.

– Не...
– предупредила она, но предупреждение не было услышано. Прежде чем она успела повернуться, две сильные руки окружили ее и потащили в постель.

– Без маски я больше не твой саб.

Он прижал ее к простыням, удерживая за запястья и придавливая своим телом.

– Прекрати, - приказала она, сопротивляясь.

Ее борьба была напрасной. Может он и был сабмиссивом и мазохистом, но никто не мог назвать его слабым. Если этот «никто» не желал собственной смерти.

– Заставь меня.
– Он коленями раздвинул ее ноги. Одной рукой сорвал с нее корсет, обнажая груди и набрасываясь на них жадными поцелуями. Чем сильнее она сопротивлялась ему, тем сильнее становилась его хватка. Он сосал ее соски, целовал и кусал шею. Он резко отпустил ее, но прежде, чем она смогла выбраться из-под него, он снова схватил ее, забрался рукой под юбку и сорвал ее кружевные черные трусики. Они разошлись на две части после двух рывков и присоединились к маске на полу. Трахая его, она так возбудилась, что проникновение его пальцев причиняло боль.

– Думаю, тебе понравилась эта маленькая сессия так же сильно, как и мне.

– Понравилась, - ответила она сквозь стиснутые зубы, когда он погрузился в нее четырьмя пальцами.

Он растягивал ее своей рукой и трахал пальцами. Ее гордость требовала ненавидеть проникновение, но ее тело, гордость и влагалище редко разговаривали друг с другом. Она ухватилась за изголовье, пытаясь найти способ ускользнуть от него. Его большой палец проникал в нее анально, пока остальные пальцы глубоко брали ее киску. Если этот ублюдок доведет ее до оргазма, она никогда себе этого не простит.