Достаточно одной таблетки

Андреева Наталья Вячеславовна

И Пичугин зашел еще раз. Ему опять показалось, что пары кремовых тортов и бутылки вина вполне достаточно.

– Чем же ты, милок, занимаешься? – как бы невзначай спросила баба Аня.

– Как и все: там купил, тут продал. Купил оптом, по одной цене, продал в розницу, по другой.

– А ну как не купят?

– Не купят одни, купят другие, – пожал плечами Пичугин.

– А коли товар испортится?

– Мой товар не портится.

– Не портится, милок, только один товар:

деньги, – наставительно сказала старуха, прихлебывая чай.

– Портятся банки, – рассмеялся Пичугин.

– А при чем тут банки?

– Этим бизнесом занимаются банки, – пояснил он.

– Только дураки доверяют банкам, – проворчала старуха. – Там разве деньги?

– А что? – удивился Пичугин.

– Воздух. Пришел ты однажды за своими денежками, а получил дулю. – И баба Аня сунула ему под нос заскорузлый кукиш.

Пичугин оторопел.

– Я работаю только с надежными банками, – пробормотал он.

– С трехлитровыми, что ли? – подмигнула старуха.

– Хорошая шутка, – Пичугин достал из кармана платок и вытер пот со лба. Ему вдруг стало не по себе.

– А я не шучу, – выцветшие глаза с голыми веками взяли его под прицел. Пичугин заерзал и спросил:

– И что, по-вашему, надо делать с деньгами?

– Можно квартиру купить, пока дешево. А можно землю.

– Вы так и поступаете?

– Откуда у меня деньги, милок? Эк хватил! Квартиру купить! Как бы этой не лишиться! Квартплата все дорожает и дорожает. Боюсь не потяну... – закряхтела старуха.

«Неужели Наиля ошиблась? – похолодел Пичугин. – А говорит: у бабки денег полно! Тогда на кой мне все это? Чай с ней пить да наставления слушать? Да не пошла бы она...»

Пичугин все лихорадочно пытался подсчитать размер бабкиного богатства. В квартире – нищета. Сама зачуханная, ходит в рванье. Собаки... Сколько их? Четыре? Пять? Но не все же деньги сжирают собаки?

– Ты, милок, заходи, – сказала на прощание старуха. – Я молодежь люблю. Хорошая нынче молодежь. Совсем без мозгов живут. Эх-эх... Мне бы еще пожить... Годков десять... Я б тогда развернулась...

«Есть у нее деньги! Есть! Годков десять... Еще чего! Размечталась, старая карга! Ты только бумаги подпиши...»

Так началась игра между ним и бабой Аней, в которой Пичугин, как он себе потом признался, потерпел полное поражение.

Едва он терял интерес к процентщице, та подбрасывала в костер дров. Похоже, она раскусила Пичугина сразу.

Как-то раз Наиля похвасталась кольцом:

– Баба Аня дала поносить. Смотри, какая прелесть!

Пичугин глянул на прелесть и обомлел:

– Откуда это у нее?

– Что, дорогое?

– Дорогое?! Это же бриллианты! И какие бриллианты!

– Может,

не отдавать? – рассмеялась Наиля. – Скажу: потеряла.

– А у нее еще драгоценности есть? – жадно спросил Александр Сергеевич.

– Откуда ж я знаю?

На следующий день Пичугин наведался к старухе с гостинцами. И как бы невзначай сказал:

– Наиля девушка беспечная. Зачем давать ей такие дорогие вещи? А вдруг она потеряет кольцо? Или украдут.

– А ты рядом ходи. Ходи, сторожи. Богатству сторож нужен.

– Откуда у вас такое дорогое кольцо?

– От мамы в наследство досталось. Уж как я его берегла! В самые голодные годы не продавала! – аж прослезилась старуха. – Как же? Мамина память!

Пичугин слегка поостыл. Память, значит. Не на деньги куплено.

– Кому-то достанется после моей смерти, – вздохнула баба Аня. – Гляжу я на Наилю: девочка хорошая. Как дочка мне. Молодая, наряжаться любит. Пусть носит. Что мне, жалко, что ли? Она с моими собачками гуляет.

– Вот вы бы ее и удочерили, – как бы пошутил Пичугин.

– Разве ж можно? У нее родители есть, – хитро посмотрела на него баба Аня.

– Можно оформить опекунство.

– Разве ж можно? Ни жилья, ни работы, – старуха вздохнула.

«Все знает, – похолодел Пичугин. – Справки навела».

– Был бы человек хороший, я бы и не прочь, – продолжала меж тем хозяйка. – Да как их распознать-то, хороших?

– Вот я, к примеру, – осторожно забросил Пичугин. – Разве плохой?

– Да кто тебя знает? Присматриваюсь я к тебе, милок. Да-а... Присматриваюсь...

– Не хотите, как хотите, – Пичугин поднялся. Он уже начал терять терпение. Другая бы счастлива была, что нашелся человек, который...

– Мамка-то мне хорошую память о себе оставила, – вздохнула баба Аня. – Вот и я хочу о себе хорошую память оставить. Глянь-ка.

Из кармана грязного халата появилось на свет колье. Обомлевший Пичугин, как зачарованный, сел. Колье лежало перед ним, на засаленной клеенке, и случайный луч солнца, проникший в грязную кухню, любя, ласкал бриллианты.

– Хорошая у вас была мама, – только и смог вымолвить он.

– Хорошая, – баба Аня проворно убрала колье в карман засаленного халата. – Ну, так как, милок?

– Что вы от меня хотите? – вытер вспотевший лоб Пичугин.

– Э, нет. Это ты от меня хочешь. Вот и скажи прямо: хочу, мол, Анна Павловна, оформить над вами опекунство с правом наследования. В месяц кладу вам столько и столько. И встречное завещание надо составить.

– Как-как?

– А вдруг ты раньше меня помрешь?

– Я?!

– Неисповедимы пути Господни, – фальшиво сказала старуха.