Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Ричардсон Сэмюэл

Сочти однако искреннее сіе извстіе за правило:,,Надлежитъ весьма быть увреннымъ въ своемъ разум, когда предпринимаешь исправлять своего учителя.

Но, дабы возвратиться къ моему предмету; то примчай со мною со вниманіемъ, что въ которую бы сторону мои намренія ни обратились; но сіе дерзское письмо, полученное моею красавицею отъ своей сестры, приводитъ меня къ концу моего намренія по крайней мр ране цлымъ мсяцемъ. Я теперь могу, какъ о томъ и прежде теб далъ знать, говорить о любви и о брак, не опасаясь никакого противорчія, ни чемъ не будучи не ограничиваемъ, и жестокіе ея законы не производятъ уже боле во мн ужаса.

Въ семъ пріятномъ и дружескомъ обхожденіи мы отправимся въ Лондонъ. Старшая дочь госпожи Сорлингсъ будетъ

сотовариществовать моей любезной въ коляск, а я сопровождать ихъ буду верьхомъ. Они весьма страшатся заговора Синглетонова. Они общались имть великое терпніе, естьли что ни есть случится на дорог, но я увренъ, что ничего не будетъ. Я сего дня получилъ письмо отъ Осипа, которой меня увряетъ, что Жамесъ Гарловъ уже оставилъ глупое свое намреніе, по прозьб всхъ его друзей, которые страшатся отъ того худыхъ слдствій. Однако ето такое дло, отъ котораго я не отркаюсь, поелику польза, которую я могу изъ того получить, еще не изтребилась изъ моихъ мыслей.

Красавица моя мн сказала, что ей общались прислать платье. Она надется, что конечно присовокупятъ къ тому ея драгоцнны каменья, и оставленные ею деньги. Но Осипъ пишетъ мн, что одн токмо ея платья будутъ ей присланы. Я весьма остерегаюсь ее о томъ увдомить. На противъ того я ей часто повторяю, что она не должна сумнваться, чтобъ ей не прислали всего лично ею требуемаго. Чемъ боле обманется она въ своемъ ожиданіи съ сей стороны, тмъ боле она ввергнется въ мою зависимость.

Но при всемъ томъ я надюсь собрать столько силы, чтобъ могъ быть честнымъ человкомъ для двицы столь знатнаго достоинства. Провалъ тебя возьми и съ тмъ мнніемъ которое ты мн хочешь внушить весьма не къ стати, что она можетъ погибнуть.

Я тебя слышу. Естьли я намренъ, скажешь ты, быть честнымъ человкомъ; то для чегожъ не отречься отъ заговора Синглетонова, какъ и ея братъ?

Естьли теб отвчать нужно; то скажу, что скромной человкъ, не надющійся на свои силы, долженъ для своего бгства прежде для себя разтворить двери. Присовокупи, естьли ты хочешь, что когда кто предпринимаетъ намреніе, и находитъ себя принужденнымъ оставить оное по какой ни есть причин; то весьма трудно ему удержаться, чтобъ опять не взяться по окончаніи трудностей за сіе же намреніе.

Письмо CLXXVII.

Г. ЛОВЕЛАСЪ, къ Г. БЕЛФОРДУ.

Во Вторникъ 25 Апрля.

Вс теперь въ движеніи по причин нашею отъзда. Откуда произходятъ т сердечныя колебанія, которыя я ощущаю? Какое предчувствованіе меня колеблетъ? Я твердо ршился быть честнымъ человкомъ, и сія мысль умножаетъ то удивленіе, которое причиняетъ мн не весьма произвольныя колебанія. Сердце мое мн измняетъ; оно всегда было таковымъ, и я страшусь, чтобъ оно и теперь не было таково. Оно исполнено бываетъ такою живостію тогда, когда достигаетъ успха въ какомъ ни есть зломъ дл! Я весьма мало имю надъ нимъ власти! Впрочемъ мои мысли совершенно клонятся къ оправданію ея склонностей. Нтъ нужды. Я хочу противъ тебя вооружиться, старой другъ и естьли ты въ семъ случа будешь сильне; то я теб никогда противоборствовать не стану.

Прелестная особа безпрестанно находится въ чрезвычайномъ ослабленіи и уныніи. Нжной цвтокъ! Сколь мало способна она къ сопротивленію пылкимъ страстямъ, и гнву гордаго и наглаго! Будучи покрываема даже до сего времени крыльями такой фамиліи, отъ которой она получала токмо знаки нжности и снисхожденія, и даже обожанія, и привыкши покоишься на ндрахъ своей матери!

Таковое то было первое мое размышленіе, смшанное съ жалостію и сугубою любовію, когда по возвращеніи моемъ нашелъ я прелестную сію двицу едва пришедшую въ чувство отъ продолжительныхъ припадковъ, въ которые ввергало ее письмо ненавистной ея сестры, положа свою голову на грудь откупщицы. Она погружена была въ слезахъ. Колико печаль изъявляла прелестей на лиц ея. Блестящіе ея глаза, которые обратились ко мн когда она меня увидла вошедшаго, казалось требовали моего покровительства. Могъ ли я ей въ томъ отказать? Конечно нтъ. Но, ты презрительной Белфордъ, для чего заставилъ ты меня думать, что она можетъ быть побждена? И достойна ли она извиненія, что вздумала столь поздо и съ толикимъ отвращеніемъ положиться въ своей довренности на мою честь?

Но, не взирая на то, естьли ея слабость и изнеможенія безпрестанно продолжаться будутъ въ такой сил; то не угрожаемъ ли я, сочетавшись съ нею бракомъ, видть впадшую въ мои руки задумчивую женщину? Тогда я сугубо буду раскаяваться. Поелику въ теченіе двухъ недль я великое буду о ней имть попеченіе; но когда человкъ препроводивши около трехъ недль, въ первыхъ своихъ восхищеніяхъ, перелетывая съ цвтка на цвтокъ, подобно трудолюбивой пчел, привыкнетъ къ своему дому и жен своей; то думаешь ли ты, чтобъ ему было сносно, дабы принимали его съ хладнокровіемъ?

Да сохранитъ небо мою любезную въ вожделенномъ здравіи. Сію то молитву я ежеминутно о ней къ небу возсылаю. Долгъ требуетъ чтобъ тотъ человкъ, которой ей опредляется, позналъ, можетъ ли она любить кого другаго, кром своего отца и матери. Я страшусь, чтобъ она всегда отъ нихъ не зависла, къ уменшенію благополучія своего мужа; а чтобъ презирала ихъ толико же, какъ и я; сіе размышленіе чрезвычайно меня трогаетъ. Въ нкоторое время я почитаю ее превыше женщины. Въ инное же, что ей свойственно, усматриваю въ ней Ангела; но въ другое же опять я почитаю ее совершенною куклою. Толико соболзнованій о отц своемъ! Толикое пристрастіе къ своей фамиліи! Какуюжъ ролю долженъ играть мужъ съ такою женою? По крайней мр, можетъ быть, что ея родители не согласятся съ нею примириться, и что сіе примиреніе будетъ недолговременно.

Клянусь моею честію, гораздо бы было лучше, какъ для нее такъ и для меня, естлибъ мы отреклись оба отъ брака. Колико пріятно жить въ непринужденной любви съ такою двицею, какъ она! Ахъ естьлибъ я могъ внушить въ нее склонность къ оной! опасности, безпокойствія, перемнчивые дни, перерывчивыя ночи, то сомнніемъ опасаясь обидть, то отсутствіемъ, коего страшатся, чтобъ не на всегда продолжилося. Потомъ, какія восхищенія по возвращеніи, или въ самомъ примиреніи! Какія пнянія! Какія пріятныя награды. Таковая страсть содержитъ любовь въ безпрестанномъ жару. Она подаетъ ей такой видъ живости, которой никогда не ослабваетъ. Щастливая чета вмсто того, чтобъ сидть, думать, и спать каждому по сторонамъ камелька, въ зимніе вечера, кажется всегда новымъ одинъ другому, и всегда имютъ сказать что нибудь другъ другу.

Ты видлъ въ послднихъ моихъ стихахъ, что я думаю о семъ состояніи. Когда мы будемъ въ Лондон; то я оставлю ихъ какъ будто безъ намренія въ такомъ мст, въ коемъ она ихъ можетъ прочесть; когда я не получу вскор ея согласія идти въ церковь. Она изъ оныхъ узнаетъ мои мннія о брак. Естьли я усмотрю, что она тмъ ни мало не будетъ оскорблена; то сіе подастъ мн такое основаніе, на которомъ и постараюсь утвердиться.

Сколько двицъ могли бы впасть въ заблужденіе, которыя толико же защищались бы отъ нападенія, естьлибъ оказывали подобной гнвъ, когда разставляютъ на нихъ сти? Мн нкогда случилось поймать въ оныя нсколько двицъ любовною книжкою, отважнымъ словомъ, или нескромнымъ изрченіемъ: и т, которыя отъ того не показываютъ никакой обиды или которыя токмо краснютъ, наипаче, естьли я увижу, что он улыбаются или косятся; то мы уже почитаемъ, а и способствующей къ тому діяволъ, что он наши. Какія спасительныя наставленія могъ бы я подать симъ глупинькимъ, естьлибъ разсудилъ то за благо! Можетъ быть нкогда предложу я имъ наставленія, произходящія боле отъ зависти, нежели отъ добродтели, когда старость отыметъ отъ меня весь жаръ любострастія.