Дожди на Ямайке
Шрифт:
Пилот болезненно поморщился от его крика и вернулся к экрану.
– Командир!
– Отставить залпы!
– радостно приказал Аугусто.
– Теперь не надо. Все кончено. Ах, Федер, Федер, что ж ты так дешево купился, дорогой Федер? Обнаружил, значит, взрывчатку на борту, когда на первой крейсерской шел, а потом даже дернуться боялся - не знал, от чего грохнет. Ну конечно! Ну конечно, ведь ты без своего этого гения интеллекторного, без Антона, ничего сам сообразить не мог, - и тем же тоном обратился к пилоту: Пилот, ты молодец. Как тебя зовут?
– Э-э-э... спасибо... извините... Аугусто Ноблес.
– Ка-ак?
– Аугусто Ноблес, к вашим услугам, командир.
Аугусто захохотал, отчего
– Аугусто Ноблес! Аугусто Ноблес к нашим услугам!!! Я тебя даже сам не знаю как награжу, Ноблес! Нет, ты посмотри, они все-таки решились на переход. Они, дорогой мой Аугусто Ноблес, перехода очень боялись, они его боялись до дрожи, и правильно, кстати, делали. Вот почему они так осторожно шли. Но мы их догнали, а с флотом в бой вступать одному вегиклу, пусть даже и командирскому, - верная гибель. Они это понимали, они решили рискнуть. Так! Приблизиться! Приблизиться к обломкам! Хочу сам убедиться! Экспедицию подготовить, пусть проверят, что там от них после взрыва осталось. Пусть внимательно все проверят!
Осталось от них не так чтобы очень много. Мамуты в легких катерах перелетали от осколка к осколку, фотографировали их по нескольку раз с разных точек, иногда брали мелкие пробы.
Хвостовая часть вегикла осталась неповрежденной. Бешено вращаясь, она с хорошей скоростью уходила в сторону Ориона, но ее быстро догнали, осторожно проникли внутрь.
– Командир! Федера нашли! Голова почти целая, остальное, правда... доложили с катера.
– Ага-а-а-а!!!
– Тут еще интересные останочки, командир! Похоже, баба.
– Федера и бабу - сюда, на борт.
Он еще не был удовлетворен, интуиция подсказывала, что еще не все в порядке - например, эта странная головная боль. У него прошла если не полностью, то во всяком случае снизилась до той кондиции, которую вполне можно терпеть, а вот мамуты, похоже, мучились так же сильно, как и в момент пробуждения. И еще что-то настораживало Аугусто, даже пугало, но тут он отвлекся, потому что на экране стали появляться первые фотографии, передаваемые интеллектору на анализ. Вообще-то от них любого нормального человека, в том числе и Аугусто, должно было бы тут же вытошнить, но сейчас Аугусто нормальным человеком никак не был. Он от фотографий пришел в восторг.
– Восхитительно! Именно то, что нужно! Будут знать, как красть командирский вегикл у Благородного Аугусто! А? Ноблес!
– Я!
– вскинулся пилот.
– Я приближу тебя, Аугусто Ноблес, ты мне нравишься. А уж имя у тебя... Ты станешь моим другом, так же, как Киямпур, даже больше, чем Киямпур, потому что по вечерам мы будем с тобой вести беседы, а с Киямпуром не побеседуешь. Тебе очень повезло, Ноблес, что у тебя такое имя и что ты был со мной в такой... в такой жизнеопределяющий момент! Здорово я завернул?
– Слушаюсь, командир!
– расплывшись в улыбке, забыв про боль, ответил Аугусто Ноблес. Он всегда точно знал, что когда-нибудь его имя сослужит ему хорошую службу.
– А теперь возвращаемся! Но только быстрее, одним прыжком!
И они вернулись на Ямайку, где по-прежнему сияло необычно чистое небо.
Период чистого неба, однако, вскоре закончился, еще два дня дул приятный северный ветер, затем возобновились еле заметные, моросящие дожди и вообще все вошло в норму - даже головные боли у мамутов почти прошли.
Аугусто в эти дни, как и предполагал сделать раньше, устроил себе небольшой отдых и предпринял круиз над Ямайкой. Его бесколеска в сопровождении истинно королевского эскорта обогнула всю планету и посетила оба материка: Западный и Восточный. Путешествие показалось Аугусто довольно скучным. Его не взволновали ни ставшие его собственностью океаны, безмятежные, как лужи, ни тайная, скрытая облаками и джунглями жизнь, кипевшая на материках.
Но Аугусто особых впечатлений от путешествия и не ждал - он просто отдыхал, купался в блаженном, безмятежном ничегонеделании. Если верить покойнику Федеру, скоро на Западном материке ожидались большие перемены "затравочная" зона уже начала свою экспансию. Облака и ветер со временем должны были перенести споры новой жизни и на Восточный материк. Но это со временем - для этого нужны годы, если не десятилетия. А пока... пока небольшой участок в несколько сотен квадратных километров, пригодных к комфортной жизни для человека, - вот все, чем располагал Аугусто на Ямайке.
Но это были весьма симпатичные квадратные километры. Федер со своей командой очень хорошо здесь все устроил. Конечно, думал Аугусто, следовало все-таки настоять на своем и пригласить специалиста по парковым зонам, чтоб все было похоже на пейзажи курортных планет, которые Аугусто очень любил. Немножко цивилизовать этот уголок совсем бы не помешало. Но это можно будет сделать и в будущем, а пока ему необыкновенно нравилось и то, что он здесь видел. Хищники вели себя вполне прилично и без повода на людей вроде не нападали - им вполне хватало другой еды. Зато сколько острых ощущений получаешь, прогуливаясь по "затравочной" зоне этаким помещиком, обязательно с тросточкой и в шлеме от всякой летающей и падающей с ветвей пакости; прогуливаешься этак и натыкаешься вдруг на роскошнейшего тигра какого-нибудь, сопящего на черных корневищах черт его знает какого дерева. Он, этот тигр, а может, и не тигр, но что-то очень похожее, лениво открывает глаза, сонно тебя оглядывает, вздыхает шумно и снова, мерзавец, засыпает. Воняет от него, само собой, как от самого паршивого козла, даже погуще, но красив, сволочь, - сразу видно, кто в этих краях царь зверей.
Или еще вот эти... кожистые, с рогом вместо носа. Пробежит, вихляя задом, прошелестит мимо, коротко прошипит в твою сторону на ходу; страшная, говорят, зверюга - сначала проглотит, а уж потом разбираться станет, съедобен ты или нет. Обезьяна какая-то, что-то из их породы. Но опять-таки без повода не полезет.
А ты идешь себе, тросточкой помахиваешь как ни в чем не бывало, по бокам телохранители, звуки разные слушаешь, а звуки здесь удивительные, особенно когда дождь...
Аугусто откровенно наслаждался жизнью на причесанном уголке Ямайки. Но каникулы, которые он себе устроил, быстро подходили к концу, и в один прекрасный с моросящим дождичком день пришла к нему долгожданная весть от информатора Пинто Слански из службы межпланетной навигации. Слански сообщил, что охраняемый караван с грузом питья из Санта-Зугилло и с двумя тоннами необработанной костяной крошки от "Процион"-ГМБХ приближается и надо бы подготовить ему теплую встречу в одной из ранее намеченных точек.
Аугусто, вздохнув, оплатил счет, засел со своими матшефами - так после смерти Антона он стал звать свою не очень многочисленную, но вполне толковую интеллекторную братию, - быстро разработал и утвердил план захвата, а тут как раз подоспел крупный заказ на эрогенную бижутерию, от которой Аугусто уже и не чаял избавиться.
Поскольку налет на караван по времени совпадал с отгрузкой бижутерии, пришлось торговцев звать на Ямайку, чтоб забрали товар собственным транспортом. Вообще-то это было против правил, установленных Аугусто, который решил полностью запретить посещение Ямайки чужими транспортниками, но, во-первых, контрагенты были давними знакомцами Аугусто, слишком во многом преступном повязанными с ним; во-вторых, это уменьшало расходы и увеличивало прибыль; ну и, наконец, в-третьих, Аугусто очень хотел похвастаться своей новой резиденцией - совсем не мешало лишний раз поразить возможных противников своей силой. В конце концов, правила устанавливал он, а значит, он мог их и отменять. Подумаешь, правила!