Дозоры.Сборник. Книги 1-10
Шрифт:
Я не сразу поняла, что значит это холодное «знал». И этот безличный тон, и не появляющееся ощущение Силы… он всегда делился со мной Силой, даже когда та не была столь нужна…
– Завулон, я умру?
«Я сожалею».
Мой защитный полог таял, а я все еще не могла осмыслить происходящее.
Ведь он же может вмешаться! Даже на расстоянии! Доли его сил хватит, чтобы я выдержала натиск, свела дуэль вничью!
– Завулон, ты говорил, что любовь – великая сила!
«А разве ты в этом не убедилась? Прощай, девочка
Только теперь я поняла все.
Одновременно с тем, как растаяли мои силы и невидимый пресс вновь навалился на меня, вдавливая в теплую, сумрачную глубь.
– Игорь! – крикнула я, но плеснувшая волна заглушила мой голос.
Он плыл метрах в пятидесяти. Он даже не смотрел в мою сторону. Он плакал, но в море нет места слезам.
И меня тащило, тащило, тащило в темную бездну.
Как же так… как же так…
Я попыталась собрать Силу с берега. Но там почти не было Тьмы, которую я могла бы взять. Сладостный восторг, радостные крики – это не ко мне.
Только метрах в ста позади нас с Игорем тщетно пытался лечь на волны и размять сведенную судорогой ногу так неудачно влюбившийся в меня подросток, невесть как заметивший, что мы вошли в воду, и поплывший следом. Гордый мальчишка со смешным именем Макар, уже понимающий, что ему не доплыть обратно до пляжа.
Любовь – великая сила… какие же вы глупые, мальчишки, когда влюбляетесь…
И барахтающийся в подступившей панике Макар… я могу взять его страх и продлить свою агонию на пару минут…
И плывущий Игорь: не видящий, не слышащий, не чувствующий ничего вокруг, думающий лишь о том, что я убила его любовь. Глупый светлый маг, не знающий, что в дуэлях не бывает победителей, особенно если дуэль тщательно подготовлена Завулоном…
– Игорь… – прошептала я, ныряя и чувствуя, как давит, давит, давит меня темное небо – прямо к темному, темному, темному дну.
Папа, прости… я не могу переплыть это море…
Часть вторая
Чужой для Иных
Пролог
Впереди уже тлели огни вокзала, но окраина мрачного запущенного парка рядом с заводом «Заря» хранила густую стылую темень. Под ногами хрустел наст, который к полудню, вероятно, опять подтает. Далекие свистки локомотивов, невнятные объявления по радиотрансляции да хруст под ногами – вот и все, что мог бы услышать случайный гуляка, забреди он в такое время в парк.
Но сюда давно уже не совались ночью – да и вечером тоже. Даже прогуливающие здоровенных и зубастых питомцев собачники.
Потому что собаки не спасали от того, кто мог встретиться ночью во тьме, среди подросших за четыре десятилетия дубков.
Одинокий путник с объемистой сумкой на плече явно спешил на поезд и поэтому решил срезать угол. Пойти через парк. По хрустящей настом и иногда гравием дорожке. Звезды удивленно глядели на этого смельчака. Сквозь изломы голых
Парный отблеск чьих-то глаз путник заметил, когда до крайних деревьев оставалось метров тридцать. На него глядели из кустов, что тянулись вдоль дорожки – в это время года кусты походили на скелеты. Что-то темное угадывалось там, в зарослях; даже не что-то – кто-то, потому что этот сгусток мрака был живым. По крайней мере – подвижным.
Глухое ворчание, вовсе не рев, только тихий утробный клекот – вот и все, что сопровождало молниеносную атаку. В лунном свете блеснули зубы – полный набор.
Луна уже приготовилась к новой крови. К новой жертве.
Но нападающий неожиданно замер, на мгновение, словно наткнулся на невидимую преграду, а затем рухнул на дорожку, смешно пискнув.
Путник на секунду задержался.
– Ты что делаешь, придурок? – прошипел он нападавшему. – Ночной Дозор крикнуть?
Сгусток тьмы под ногами путника обиженно заворчал.
– Твое счастье, я опаздываю… – Путник поправил на плече сумку. – Дожили, блин, Иные на Иных нападают… – Он торопливо преодолел последние метры парка и, не оборачиваясь, поспешил к вокзалу.
Нападавший уполз с дорожки под деревья и только там совершил трансформацию, превратившись в голого, совершенно голого парня лет двадцати. Высокого и широкоплечего. Наст возмущенно заскрипел под босыми ногами. Холода парень, похоже, не чувствовал.
– Проклятие! – выдохнул он шепотом и только после этого зябко поежился. – Кто же это был?
Он остался голодным и злым, но странная несостоявшаяся жертва отбила у него всякую охоту к охоте. Он испугался, хотя еще несколько минут назад был уверен, что бояться должны только его – оборотня, вышедшего на охоту. На пьянящую и дурманящую охоту на человека. Охоту без лицензии – от этого ощущение риска и собственной удали делались еще острее.
Две вещи начисто охладили пыл охотника. Во-первых, слова «Ночной Дозор» – лицензии у него все-таки не было. И во-вторых, тот факт, что он не сумел распознать в несостоявшейся жертве Иного. Такого же, как сам.
Еще совсем недавно и оборотень, и любой из его знакомых Иных заявили бы, что это попросту невозможно.
Как был, в обличье голого человека, оборотень поспешил через заросли к месту, где оставил одежду. Теперь много, много дней придется прятаться вместо того, чтобы рыскать по ночному парку в поисках случайной жертвы – сидеть взаперти и ждать санкций от Ночного Дозора. А может быть, и от своих.
Единственная надежда на то, что одинокий путник, не убоявшийся ночью пересечь парк, этот странный не то Иной, не то только притворяющийся Иным, действительно опаздывает на поезд. Что он успеет и уедет из города. А значит, не сможет обратиться к Ночному Дозору.