Драгоценность

Эвинг Эми

Я нахожу губами его рот. Во мне все поет, когда я прижимаюсь к его груди, чувствуя его крепкие мышцы, обтянутые рубашкой.

Я слышу вздох, и включается свет. Мы с Эшем отпрыгиваем друг от друга. Люсьен стоит в дверях, его лицо белое от ужаса.

Я не могу пошевелиться. Ничего не соображаю.

Люсьен быстро приходит в себя, закрывает за собой дверь и поворачивается к нам лицом.

– Что происходит? – шипит он. Его глаза мечутся между мной и Эшем. Я чувствую, как во мне горячей волной

поднимается стыд, и опускаю взгляд в пол.

Молчание становится зловещим.

– Вайолет. – Голос Люсьена холоден, и на этот раз мне совсем не нравится звук моего имени. Я заставляю себя встретиться с ним глазами и вижу в них гнев и недоверие, к которым примешивается что-то еще, гораздо хуже. Разочарование. – Ты сошла с ума?

Эш с недоумением смотрит на нас.

– Вы… вы знаете друг друга?

– М-м… – Я не знаю, кому ответить первому.

Люсьен не обращает внимания на Эша.

– Да что с тобой случилось? – отчитывает он меня. – Это не игра. Ты что, совсем не понимаешь, какой опасности ты себя подвергаешь? Он компаньон, Вайолет. Компаньон.

– Я знаю, кто он, – огрызаюсь я. – И ничего ему не рассказывала. Он не имеет к этому никакого отношения.

– К чему я не имею отношения? – спрашивает Эш.

– Убирайся, – приказывает Люсьен.

Я понимаю, что, если Эш сейчас уйдет, я больше никогда не останусь с ним наедине. Даже не смогу с ним попрощаться.

– Эш… я ухожу, – запинаясь, бормочу я.

– Вайолет! – кричит Люсьен. Но уже слишком поздно. Слова сказаны.

– Он никому не расскажет, – настаиваю я.

– Может мне кто-нибудь объяснить, что происходит? – просит Эш.

– Люсьен помогает мне сбежать отсюда. Из Жемчужины. Я ухожу… завтра. – Облегчение, которое я испытываю от наконец-то произнесенной правды, тут же сменяется ужасом, в который меня повергает выражение его лица. Мне казалось, что страшнее обвиняющего взгляда Люсьена ничего быть не может.

– Я не понимаю, – медленно произносит Эш.

– Мне так жаль, – шепчу я.

Эш на миг закрывает глаза.

– Как? Как ты могла даже…

– Люсьен сделал сыворотку, – говорю я. Люсьен дергается, протестуя, но я останавливаю его жестом. – Нет. Я обманывала его больше месяца. Пожалуйста, позволь мне договорить.

– Больше месяца! – восклицает Люсьен.

Я не обращаю на него внимания и говорю очень быстро:

– Сыворотка введет меня в кому, и все подумают, что я умерла. Люсьен вывезет мое тело из Жемчужины и спрячет меня… где-нибудь. Это все, что я знаю.

– Именно поэтому я не стал говорить тебе, где спрячу, – бурчит Люсьен.

Эш как будто рассыпается на куски.

– И ты хотела, чтобы я думал, будто ты умерла? – спрашивает он.

– Я… – Слезы наполняют мои глаза. – Я дала обещание.

– А как насчет твоих обещаний мне? – взрывается Эш. –

Или они ничего не значат? Могу ли я верить всему, что ты мне говорила? Или я был нужен лишь для того, чтобы удовлетворить кое-какие желания, прежде чем сбежать неизвестно куда и неизвестно с кем?

– Конечно, нет, – возражаю я. – Не говори так. Как еще я могла поступить?

– Ты могла довериться мне, – говорит Эш.

– Я это и делаю.

– Все, довольно. – Люсьен встает между нами, сурово глядя на Эша. – Убирайся!

Эш выдерживает его взгляд.

– Зачем ты это делаешь? Какой у тебя в этом интерес? И не делай вид, будто его нет, потому что и ты, и я, мы оба знаем, что в этом кругу никто и ничего не делает бескорыстно.

Губы Люсьена кривятся в презрительной усмешке.

– Еще не хватало, чтобы мою чистоплотность ставил под сомнение какой-то низкопробный компаньон.

– Люсьен, не надо… – начинаю я, но Эш меня перебивает.

– Я знаю, какие слухи о тебе ходят. О твоей лаборатории, твоих экспериментах. Она тебе нужна для этого? Как тестовый образец? Лабораторная крыса?

– Эш, это не… – На этот раз я сама осекаюсь. Что он такое говорит? Я знала, что Люсьен изобретатель, но какие еще эксперименты?

– Ты ничего не знаешь обо мне, – рычит Люсьен. – Ее необходимо защитить. Ее необходимо спасти.

– Она сильнее, чем ты думаешь, – возражает Эш.

– Ее предназначение гораздо выше, чем ты можешь себе представить, и она покидает тебя. Все, что она делает, отныне не твоя забота. Так что сделай всем одолжение и уйди. Вон.

Эш поворачивается ко мне.

– Значит, все? Так мы расстаемся?

Я открываю рот, но слова не вылетают. Я должна уйти, я это знаю, только вот не знаю, как сказать ему «прощай».

– На кону стоит гораздо больше, чем какая-то глупая интрижка, – резко произносит Люсьен. – Если Вайолет не покинет это место, причем немедленно, она умрет.

Мы с Эшем смотрим на него, цепенея от ужаса.

– Что? – Мой шепот еле слышен.

Взгляд Люсьена по-прежнему прикован к Эшу.

– Ты хочешь знать, что на самом деле происходит с суррогатами после рождения королевских детей? – Холодные струйки страха бегут по моему телу. – Они умирают. Они все умирают. Роды убивают их.

Комната приобретает странные очертания. У меня такое чувство, будто я наблюдаю за чужой жизнью, и слова Люсьена – они не про меня.

– Нет. – Голос Эша глухой и безжизненный. В нем не осталось даже злости.

– Что ж, тогда слушай, – с издевкой произносит Люсьен. – Ты много чего знаешь о королевских особах, гораздо больше, чем она. Неужели ты и впрямь веришь, что они построили центр для суррогатов, которые уже бесполезны? Она умрет, если не выберется отсюда. Ты этого хочешь?