Dragon Age. Inquisition. Воля Создателя
Шрифт:
– Почему ты так говоришь со мной, словно я...
– пробормотала Манвэ.
– Говорят, вы спасли нас, - прошептала служанка, - Вы усмирили Брешь, и теперь она не растет... как и ваша метка.
Первая долийской хранительницы опустила взгляд на свою левую ладонь, и вскоре её лицо осветили зеленоватые лучи яркой вспыхнувшей метки. На первый взгляд, ничего не изменилось, но эльфийка чувствовала, что въевшаяся в ладонь магия стала более спокойной. Больше не было ощущения, словно от вонзавшихся в руку тысяч раскаленных игл. Если не обращать внимания, то метка
– Если мы преуспели, то, что теперь?
– хрипло спросила Манвэ, помедлив - Суд?
– Мне об этом неизвестно, - ответила служанка растерянно. К этому времени она набралась достаточно храбрости, чтобы выпрямиться.
– Я точно уверена, что леди Кассандра хотела бы знать, когда вы очнетесь, - произнесла она, пятясь в сторону двери, но не решаясь повернуться спиной к Манвэ, - Она сказала, что хочет узнать об этом сразу же! Простите!
– выпалив это, девушка выскользнула из хижины, оставив ученицу Хранительницы пребывать в недоумении.
Что происходит?
– спросила она себя. Донесшийся до неё отчаянно ломающийся девичий голос снаружи яснее ясного сообщил ей, что теперь о том, что она проснулась, известно всем и каждому, где бы она сейчас не находилась.
Подскочив с кровати, Манвэ бросилась подбирать с пола одежду, прежде чем кто-то еще вошел в незапертую дверь.
Проклиная многочисленные неудобные застежки и шнуровки, ученица Хранительницы принялась облачаться в то, чем заменили её удобное снаряжение долийского разведчика.
– Меня всё-таки одели в мантию, - пробормотала она, - Как городского эльфа... то есть, мага.
Непривычность некоторых элементов гардероба едва не заставила её надеть рубаху поверх мантии, а безрукавку - наоборот, под неё. Лишь очевидная несуразность внешнего вида позволила догадаться о том, что же она делает не так. Теплые штаны потребовали некоторое время, чтобы Манвэ догадалась, что это - всё-таки штаны, а не что-то другое. Наконец, эльфийка надела отполированные до нестерпимого блеска черные сапоги, и приготовилась выйти наружу.
Узрев выстроившуюся перед её хижиной толпу, Манвэ на краткий миг испытала желание закрыть дверь, а затем снова её открыть - в надежде на то, что после этого видение рассосется. Увы, протирать глаза было бесполезно - толпа людей, очевидно, только её и ждала. Промеж толпы тут же пробежал громкий шепоток, вместе сливавшийся в монотонный гул. У долийской эльфийки от такого количества людей быстро зарябило в глазах, и она потерялась, не зная, что делать.
– Госпожа Вестница, - услышала она почтительное обращение со стороны, невесть как, выросшего перед ней воина в металлической кирасе поверх теплой куртки, - Прошу вас пройти со мной. Леди Кассандра уже ждет вас в Церкви.
Манвэ испытала противоречивые чувства. С одной стороны, произнесенное сильно напоминало приглашение на суд, итогом которого могло быть только сожжение на костре. С другой стороны, уважительный голос стража, поведение толпы, прижатый к сердцу кулак в церемониальном жесте почтения - люди не стали бы с ней так обращаться,
– Тогда веди, - кивнула она.
Вид почтительно расступающейся перед ними толпы произвёл на неё неизгладимое впечатление. Вооруженные люди - и даже к шоку эльфийки, храмовники - выполняли при их появлении воинское приветствие. Не зная, как отвечать, Манвэ изображала каменное лицо, и к тому моменту, как она вошла в Церковь, с неё сошло семь потов. Массивные дубовые ворота с жутким грохотом отсекли её от внешнего мира, и только после этого она решилась выдохнуть.
Первая ученица долийского хранителя ни разу не была в людской церкви ранее, и теперь с любопытством озиралась. Помещение было довольно длинным, и могло вместить в себя немало людей. Вдоль каменных стен стояли многочисленные двери - возможно, что в кельи монахов, или куда-то вглубь подземных казематов, где пытали пленных отступников - Манвэ не знала, как это место используется теперь. Вдоль помещения стояли высокие, не менее четырех метров в высоту, колонны, упиравшиеся в потолок. Многочисленные светильники делали помещение достаточно освещенным, несмотря даже на то, что в него не проникало ни единого солнечного луча.
Доносящиеся из двери прямо по коридору разговоры на повышенных тонах подсказали Манвэ, куда идти.
– Вы что, совсем с ума сошли!?
– донесся до её ушей голос верховного канцлера, - Её нужно немедля же арестовать, и отправить в Вал Руайо - в цепях!
Нахмурившись, Манвэ решительно толкнула дверь, и вошла внутрь, сразу же став напротив широкого дубового стола, заваленного горой карт, свитков и книг. Вокруг него собралась большая толпа людей, которые при появлении эльфийки вздрогнули, оторвавшись от дел. Даже верховный канцлер Родрик при её появлении на краткий миг изменился в лице - быстро, впрочем, вернув самообладание.
– А, - казалось, он скоро начнет потирать руки от удовольствия, - Она уже явилась.
– Меня что, - спросила эльфийка, - До сих пор подозревают в том, что случилось на Конклаве? Даже после того, что мы сделали?
– Именно так, - с нажимом на каждый слог, произнес канцлер Родрик.
– Нет, - твердо возразила со своего места леди Кассандра, подняв голову, - Мы тебя ни в чем больше не подозреваем.
– Это не тебе решать, Искатель, - жестко отозвался канцлер Родрик, скрестив руки на груди.
– Тот, кто устроил катастрофу на Конклаве, - вмешалась в разговор леди Лелиана, - Может быть еще жив, и продолжает строить козни. Я не исключаю, что он мертв, но у него, почти наверняка, остались еще живые сторонники.
Внезапно канцлер Родрик резко изменился в лице. Повернувшись к леди Лелиане, он с выражением презрения и отвращения произнес,- Я что, с вашего позволения - тоже подозреваемый?
– Именно так, - со схожей интонацией, произнесла леди Лелиана. На краткий миг на её тонких губах появилась тень улыбки. Манвэ первый раз в своей жизни видела, как улыбка одновременно может не отражать никаких испытываемых чувств - и смертельно угрожать.