Dragon Age. Inquisition. Воля Создателя
Шрифт:
В уши ударили разноголосые возгласы боли, быстро оборвавшиеся. Я сделал шаг вперед, и едва уклонился от рухнувшего в полуметре от меня ствола дерева.
– Твою мать!
– выругался я. Поснесенные мной деревья выбрали именно этот момент, чтобы начать падать после моих чар. Вскоре мне пришлось, пригнув голову, спрятаться под стволом упавшего дерева. Место падения остальных деревьев пришлось совсем рядом со мной, словно они каким-то образом чувствовали, кто послужил причиной их гибели. Почти сразу же, зеленая листва и ветви деревьев полностью закрыли мне обзор, и я лишь
Яростно отплевываясь, и отталкивая гибкие ветви от лица, я выполз из под зеленого кургана, и огляделся вокруг, готовый повторить атаку еще раз - и сколько угодно еще раз, если противник еще жив.
Напрягая чуткий слух до предела, я услышал лишь потрескивание сухой коры - она уже не горела после моих чар, но лишь слегка тлела в местах попадания огненных брызг. Лесного пожара не случится - и, слава Богу, подумал я. Каких-либо признаков выживших я уже не находил, и, пожав плечами, принялся исследовать разворошенную моими чарами чащобу.
Тела разбойников нашлись, погребенные обрушившимися на землю деревьями. Веер огненных брызг оказался крайне эффективен, накрыв большую группу вооруженных луками людей с первого же попадания. Фактически, удар попал настолько удачно, что я даже не заметил поначалу его результата. Еще тройку людей я обнаружил в месте второго удара. Очевидно, они стояли на подстраховке, но впустую. Засада была разгромлена подчистую в первые же секунды.
Я огляделся вокруг, и присвистнул. Мои чары, словно огромной косой, срубили изрядный кусок леса - то-то я удивлялся, почему так резко вдруг стало светло.
Бывший клочок леса превратился в поляну, накрытую густым ковром листьев, и обрушившихся на землю деревьев. Обломанные у основания стволы тонких деревьев - а других здесь не было - одинокими копьями уныло грозили голубому небу, словно понимая никчемность своих жалоб. Ноздри щекотал неприятный запах подпаленной листвы, смешанный с запахом свежесрубленного дерева. Как только я не чувствую запаха опаленной плоти? Они же должны были сильно пострадать от огня?
Внезапно замеченная боковым зрением черная тень едва не заставила меня подпрыгнуть от неожиданности. Тотчас же, на меня навалилась страшная тяжесть, и придавила к земле, несмотря на всю силу магического барьера. Влажный, шершавый язык облизал мне лицо, и я услышал довольный рык мабари.
– Тьфу, - сплюнул я, не зная, куда деться от отвращения, - Ты меня всего обслюнявил, барбос блохастый! Слезь с меня!
Чертов мабари вертелся вокруг меня юлой, то и дело, оглашая пространство оглушительным лаем. Порой он вспоминал обо мне, и грубой собачьей лаской заставлял меня вновь растянуться на земле. Возможности как-то утихомирить сто килограммов буйства не было совершенно. Спасла меня владелица.
– Барбас, фу!
– скомандовала Нитка Хардинг, и вскоре принялась строго отчитывать припавшего перед ней на передние лапы пса, даже в таком виде высотой оставшегося гномке по грудь. Жалобно скуля, мабари яростно вертел куцым хвостом, и утвердительно лаял в ответ на каждое
– Значит...
– подошедшая ко мне гномка с непонятным выражением на лице рассматривала меня, - Это и есть твоя магия? Мне кажется, или тебя злить даже опаснее, чем я думала?
– Объясни это мабари, - кивнул я на пса. Хардинг пожала плечами.
– Я пока не ловила его за пониманием человеческой речи, - заметила она, - Хотя, с него станется. Впрочем, я бы на твоем месте не беспокоилась: он как-то чувствует опасность. Думаю, он не будет переходить с тобой определенные рамки.
– Это меня не слишком успокаивает, - буркнул я, - Похоже, возня по траве в его рамки прекрасно вписывается.
– Может быть, - пожала плечами Хардинг, - Пошли, исследуем твою добычу... если после тебя от них что-то осталось.
– Я был почти нежен, - уверил я гномку.
– Хм, - совершенно серьезно посмотрела она на меня, выразительно оглядев воцарившийся вокруг хаос с поваленными деревьями. Я медленно стер с лица ухмылку. Похоже, у гномов чувство юмора устроено как-то иначе, раз в некоторых случаях оно дает осечку. Знать бы еще, в каких, именно?
Тщательно исследовав и осмотрев останки разбойников самолично, Хардинг нахмурилась.
– Если это обычные разбойники, то я белошвейка, - вынесла она решительный вердикт, - Доспехи схожего фасона и кроя, словно делались у одного и того же мастера. Комплекты единообразного оружия - кинжалы и луки. Даже стрелы в колчане - лишь стальные с одинаковым оперением. Эти ребята вооружаются из одного арсенала. Больше похоже на чью-то личную дружину, или на высокооплачиваемый отряд наёмников.
– Зачем таким людям может понадобиться выходить на большую дорогу?
– спросил я, в целом, согласившись с выкладками гномы.
– Это мне тоже хотелось бы выяснить, - произнесла Хардинг, продолжая исследовать тела, - Карманы у всех совершенно пусты, хм. Ничего лишнего. Похоже, они шли на разбой, как на... работу.
– Что ты имеешь в виду?
– спросил я.
– Разбой - не их образ жизни, а работа, - коротко ответила гномка, - Если ты видел настоящих грабителей с большой дороги, то ты сразу поймешь, в чем разница. Если же нет - просто поверь мне на слово: это отряд воинов, которых направили изображать разбойников.
– Разбоем они здесь занимались вполне себе настоящим, - не согласился я.
– Я и не говорю, что они не занимались разбоем, - буркнула Хардинг, - Я говорю, что это было для них не образом жизни.
– И, что теперь?
– спросил я.
– Будем надеяться, я смогу найти какие-нибудь следы, - предположила гномка, - Это будет довольно сложно сделать после тебя, но выбора у нас всё равно, нет. Барбас! Ко мне!
Я подавил порыв последовать за гномой, чтобы посмотреть, как она будет находить след. Находиться поблизости от её мабари желания не возникало, и я отправился искать относительно удобное место для того, чтобы прилечь.