Дракоморте
Шрифт:
— Мы будем ожидать вас с добрыми вестями обратно через шесть или семь дней, — донёсся до Илидора голос Юльдры, и дракон неохотно разжал объятия, опустил Фодель. — Мы очень сильно рассчитываем встретить вас в этом самом месте не позднее чем через семь дней! Не позднее!
Илидор и Фодель поспешили на голос: эти слова верховного жреца были сигналом к отъезду. Kрылья дракона трепетали и требовали немедленно нестись навстречу новой упоительной авантюре.
— Ведь семи дней достаточно, Тай? — продолжал зычно вещать Юльдра. — Этого точно достаточно?
— Тай много раз сказа-ула, —
— Ыкки знает! — влез котуль, привстав в седле на колени. — Домовкаться с шикшами потребствует вечность времени!
Младшие жречата, котули и некоторые жрецы рассмеялись. Илидор, наконец вскарабкавшийся в седло, тоже сверкнул зубами и поёрзал, устраиваясь поудобнее. У Йеруша был взгляд эльфа, который в своих мыслях уже находится за тысячу переходов отсюда. Лица жрецов, сидевших верхом, остались непроницаемыми.
— Полагаю, от моего предложения шикши не захотят отказываться, — ровным голосом произнёс Кастьон и похлопал по одному из множества плотных тюков, навьюченных на волочи-жука. — У меня есть для шикшей весьма важные и весомые доводы. Весьма неожиданные.
— Мы только должны довезти эти доводы побыстрее, пока о них не прознал весь лес, — неожиданно даже для себя заявил Илидор. Его кровь бурлила и требовала немедленно начать путешествие, а не сидеть, как болван, на солнцепёке. — Так что давайте скорее поедем!
И, щёлкнув своего жука по панцирю, как учили котули, Илидор с радостно-шальным «Уо-о-у!» помчался в лес, на северо-запад. Остальные всадники поспешили следом. От толпы котулей им в спины неслись пожелания удачи и «Чтобы батько-солнце много света подарил вашему пути». А от жрецов сыпались наставления «Берегите себя» и заверения «Мы будем ждать!».
Прежде чем окончательно затеряться среди деревьев, Илидор обернулся и помахал Фодель.
Пока маленький отряд углублялся в лес, то справа, то слева за деревьями, на большом удалении, мелькали какие-то существа. Некоторые были похожи на недовитые гнёзда размером с человека. Другие походили на людей — эти быстро отстали от шустрых жуков. Всадники делали вид, что никого не заметили.
Удалившись от поселения, путники придержали волочи-жуков. Если они будут ехать в таком средне-быстром темпе достаточно долго, отставшие полунники сумеют их нагнать.
Котульские владения заканчивались редколесьем с чахлыми корявыми ольхами, жухлой травой и многочисленными кочками, на которых какая-нибудь лошадь в два счёта сломала бы ногу. Волочи-жуки же деловито и ловко перебирали лапами, переползая с кочки на кочку. Многоногие, они лишь едва заметно оступались, если попадали одной из ног в ямку или чью-нибудь нору, и всадников даже почти не качало.
Полунники догонят процессию задолго до заката. Шикши пока не показываются, преследуют отряд на большом удалении — они слишком заметны, чтобы спрятаться среди редких тонких ольх.
Над головами путников летит, чуть сгорбившись, большеглазый
А может быть, сокол просто летит куда-то по своим неотложным птичьим делам.
***
Выезд с территории прайда был обозначен группой голых древесных стволов толщиной в ногу. На одном висел основательно объеденный мухами труп котуля и вонял так, что подкатывало к горлу — как пояснила Тай, презрительно скривив губы, прайд решил «завялить этого негодного кота на солнце» за то, что тот ловил рыбу, шедшую на нерест, и, хуже того, продавал икру шикшам.
Илидор даже не знал, что его больше озадачило: что шикши едят икру или что мирные с виду котули способны столь жестоко расправиться со своим сородичем, а вожак, выходит, совсем не шутил, когда говорил, что прайд, возможно, завялит Ньютя. Хотя тот, на взгляд Илидора, не сделал ничего ужасного. Ну подумаешь, вызверился на чужака, за которым хвостом ходили женщины. Кому бы такое понравилось, на самом деле?
Йеруш, устроившись в седле полулёжа, как в гнёздышке, листал толстую книжку с ужасно засаленными страницами, прямо так, полулёжа, подпрыгивал и бормотал себе под нос: «Ну конечно, водоросли. Почему они там, почему? Невозможно!».
Жрецы, которые остались в котульском поселении, на самом деле не будут ожидать возвращения отряда, а сегодня же ночью двинутся дальше в лес. Часть пути они проделают на сгонах, затем пойдут пешком в одно из крупных поселений грибойцев. Всадники на волочи-жуках будут отвлекать внимание тех, кто следил за посёлком, до завтрашнего полудня — потом до преследователей дойдёт, что всадники направляются не к селениям шикшей, о чём громко вещал Юльдра.
Путники должны были разделиться на три группы завтра днём и поморочить головы преследователям ещё немного — пусть побегают по лесу туда-сюда, в попытках понять, что же этот Храм задумал. А потом, как утверждали котули, взяв путь на северо-восток, они объединятся с основной храмовой группой в землях грибойцев, в месте, называемом Стылый Ручей.
Лес шумел, шелестел, стрекотал, шуршал и наполнял тело силой — спокойной, мудрой, может быть, чуждой, но вроде бы не враждебной. Пахло свежей листвой, растёртой пальцами, а ещё — свежеразрытой землёй и стоячей водой, нагретой солнцем. Пекли расцарапанные Ньютем ноги, на что Илидор едва обращал внимание, и немного костенела поясница от непривычной позы и напряжения тела, ожидающего срочных и ужасных подлостей от преследователей.
То и дело котули-проводники поднимали ладони, требуя остановиться, и все какое-то время сидели недвижимо. На взгляд чужаков, совсем ничего не происходило и не менялось, но в какой-то момент котули отмирали и махали руками, показывая, что можно продолжать путь. Илидор бешено блестел глазами, словно требуя: а давайте поедем куда-нибудь, где нельзя! А давайте из кустов на нас вывалится страшная опасность и лютая жуть, ну, ну-у! Один раз дракон неосознанно принялся напевать тревожно-задиристый мотив, и Йеруш немедленно запустил орехом в драконью спину.