Дракон на войне
Шрифт:
— Эй! — крикнул он. — Слугу к лорду Джеймсу! Немедленно! — Он вернулся в комнату, закрыл за собой дверь и быстро сказал Секоху: — Теперь слушай внимательно. Я только что позвал слугу. Когда он придет, я пошлю его вместе с тобой купить тебе одежду. Сейчас дам тебе деньги. Не отдавай их слуге. Просто передай их ему, когда тебя снабдят одеждой, и надменно скажи: «Позаботься об этом». Затем выйди из лавки, будто захотел подышать свежим воздухом. Подожди его снаружи. Он не догадается, что ты не знаешь цену деньгам. Он не поймет, что ты не знаешь,
— Не знаешь? — изумленно переспросил Секох.
Джим проигнорировал его вопрос и продолжил:
— Если ты дашь ему деньги и выйдешь, он побоится не принести тебе причитающуюся сдачу и не присвоит оставшееся. Он постарается как можно лучше сторговаться с продавцом и урвать немножко для себя, но вернет тебе большую часть того, что должен будет вернуть. Держи это у себя, пока не придешь сюда. Потом я кину ему монетку, и все будет улажено.
— Д-да, — сказал Секох, — я понял.
— Ты уж извини, что тебе придется идти по городу голышом, пока слуга не купит одежду… — начал было Джим, но его остановило удивление на лице Секоха.
— Почему? — спросил Секох.
Джим мысленно ударил себя кулаком по лбу за глупость. Конечно же, будучи драконом, Секох ничего не знает про одежду и не видит ничего странного в том, чтобы ходить без нее, даже на людях. Он знает, что люди носят одежду, но он никогда раньше не был человеком, он все еще мыслит как дракон, которому вполне довольно своей шкуры. К счастью, в средневековом мире вид голого человека не повергает окружающих в шок, как это случилось бы в двадцатом веке.
— Неважно, — сказал Джим, — забудь, что я об этом упоминал.
— Хорошо, милорд, — слегка удивленно проговорил Секох.
Через несколько мгновений вошел слуга. Джим втолковал ему свой наказ. Он уже передал золотую монету Секоху, который спрятал ее в своем маленьком кулачке.
— Запомни, — строго сказал Джим, — это мой личный слуга, который только что догнал меня. Отнесись к нему с должным уважением. Он вам, здешним, не ровня!
— Да, милорд, — ответил слуга.
Испытывая достаточное благоговение — ведь Джим с друзьями получил, возможно, лучшую комнату на постоялом дворе, — слуга не позволил себе даже намека на усмешку. А может, зная, что Джим англичанин, он побаивался, что важный постоялец выхватит меч, усмотрев в его поведении хоть малейшую наглость.
Они вышли. Джим прошелся по комнате, открыл ставни и смотрел на сияние дня, пока не вернулись слуга с Секохом, одетым в серые штаны и рубаху, голубую куртку и плоскую шапочку. Эта шапочка по фасону напоминала те, что носили люди рыцарского звания и выше, но достаточно от них отличалась, чтобы было вполне ясно, что Секох всего лишь слуга.
— Все прошло хорошо? — нетерпеливо спросил Джим, когда слуге было выдано две мелкие монеты из сдачи, которую принес Секох, и тот, зажав их в кулаке, как золотой, вышел. — Он заговаривал с тобой? Что ты ему сказал?
— О, он пытался. — Секох задрал нос, очевидно,
— Отлично! — похвалил Джим. — Это заставило его замолчать?
— Ну, не совсем, — сказал Секох. Он начал извиваться в своей одежде. — Люди носят это все время? Мне в этом неуютно. Тело зудит. Но они носят это все время, да?
— Кроме того времени, когда спят, — сказал Джим. — Но ты сказал, что он продолжал говорить. Что он сказал?
— О, что-то о том, как хозяин постоялого двора постоянно бьет слуг. Он сказал, что хозяин любит это делать. Во всяком случае, этот хочет сбежать. Он сказал, что это против чего-то называемого «городской закон», уйти без разрешения своего хозяина. Но он думает, что мы с ним имеем шанс сбежать с деньгами, которые у меня есть, и будем богатыми, пока не найдем нового места, чтобы жить и работать. Я сказал ему, что мне нравится у тебя. Он проворчал что-то вроде: «Ну, хорошо, можешь со мной не связываться и тоже закончишь в подвале».
— В подвале? — переспросил Джим. Брайена и Жиля могли схватить и закрыть в подвале постоялого двора. Но при этом поднялся бы такой шум, который обязательно насторожил бы, даже здесь, наверху, в его комнате. — Слуга сказал тоже? — уточнил Джим.
— Именно это он и сказал, милорд, — ответил Секох. — Он имел в виду что-то особое? Тогда что он этим хотел сказать?
— Возможно, наши соратники заперты в подвале, — предположил Джим.
— О! Тогда нам лучше прямо сейчас пойти и освободить их! — сказал Секох.
Он уже шагнул было к двери, когда заметил, что Джим за ним не следует. Он обернулся с удивлением на лице.
— Не все так просто, — сказал Джим. — Мы не можем спуститься и взломать дверь подвала, не подняв на ноги весь постоялый двор. Вполне может оказаться, что придется сразиться с такой кучей народа, с которой нам не управиться. Особенно если некоторые постояльцы, а так оно, несомненно, и будет, присоединятся к хозяину, просто ради развлечения.
— Может быть, — согласился Секох. — В таком случае достань мне такую же длинную острую штуку, как та, что висит у тебя на поясе. Не короткая, а та, длинная, сам понимаешь!
— Это называется меч, — рассеянно проговорил Джим. — Но у меня он только один, и вообще, от него никакого проку, если не уметь им пользоваться.
— Я думал, ты просто ударяешь им других людей, и все, — сказал Секох. — По-моему, я вполне смогу это сделать.
— Надо не просто ударять. Поверь мне на слово, — мрачно возразил Джим. Брайен уже два года пытался научить его владеть мечом, а он еще и близко не подошел к тому, чтобы выстоять против человека с опытом Брайена более пары минут. — Придумал, — продолжил он, — из ножки стола получится хорошая дубинка. И ты вполне можешь бить ею людей.