Драконовское наслаждение
Шрифт:
Но Гизмо оказался предусмотрительным, ему, похоже, хватило одного раза, и теперь он рассматривал меня на расстоянии. Рассматривал с холодным любопытством, словно экзотический микроб под микроскопом.
Изображать надменное пренебрежение с деформированным лицом было трудновато, но я старалась. Не знаю, что получилось на выходе, но страха в моем уцелевшем глазе Гизмо точно не увидел.
– Да, нельзя недооценивать противника, – усмехнулся он. – Но кто мог ожидать, что неприметная моль с косичкой на деле окажется злобной и умной крысой! Мало того, что непонятным образом разрушила мою налаженную жизнь, так еще и помощника лишила. Ну
– Ты сам-то понял, что сейчас сказал? – хмыкнула я. – А вообще продолжай, столь изысканных и креативных комплиментов мне еще не говорили. Кстати, я что-то не очень поняла насчет помощника – неужели тот урод обиделся на твой невинный розыгрыш до такой степени, что решил уйти от тебя?
– Я его сам ушел, – дернул щекой Кульчицкий, избавившийся, кстати, от своего карнавального костюма – теперь на нем были обычные джинсы, майка и кроссовки. – Уволил без выходного пособия. Не люблю, знаешь ли, когда всякий генетический мусор на меня пасть открывает. Да и не нужен мне больше помощник, вот с тобой разберусь – и адье! Улечу из России, вот куда – пока не решил. Так что Афонька сам нарвался. Этот кретин забыл, что когти на моем костюме из остро заточенной стали, а когда вспомнил, было уже поздно...
Красивое лицо перекосила совершенно безумная ухмылка, глаза помутнели, в уголках безупречных губ появилась слюна.
Да он действительно псих! Настоящий, без примесей, чистокровный псих. В аристократических родах частенько встречается подобное: близкородственные связи и все такое. А Кульчицкий-старший, насколько мне известно, просто помешан на чистоте рода, и жену себе выискал соответствующую.
И получил в результате физически безупречный человеческий экземпляр с черной душой безумца. Умного и хитрого безумца, стоит отметить, в светской тусовке никто ничего не заметил.
Потому что шалил душка Гизмо в своих владениях, а папенька, сволочь такая, прикрывал развлечения сыночка всеми своими немалыми средствами. Вот почему удалось так оперативно среагировать на инцидент с Моникой – деньги решают многое.
– ...правда, костюм теперь придется сжечь вместе с остальными уликами, – продолжил Гизмо как ни в чем не бывало – и глаза снова ясные, и на лице прежнее выражение холодного любопытства, – уж больно много на нем Афонькиной крови, не отмоешь. А жаль, вещичка меморабильная, столько приятных воспоминаний с ней связано!
Вот же гнусь, а?! «Приятные воспоминания»! Ненавижу! И никогда не соглашусь с тем, что подобных безумцев не уничтожают, как бешеных собак, а всего лишь помещают в спецпсихушки, откуда с помощью папиных денежек легко можно исчезнуть. И снова сеять страх, снова измываться над несчастными жертвами.
– Ой, как страшно! – глумливо всплеснул руками Гизмо. – Прям так глазиком сверкнула, так тебя перекосило, убогая ты моя, что я чуть в штаны не наложил.
– Не переживай, тебе еще представится такая возможность.
– Возможность чего?
– Обгадиться по полной.
– Ты просто прелесть! – рассмеялся Кульчицкий. – Искренне жаль, что я не смогу пообщаться с тобой подольше...
– Отчего же?
– Так ведь из-за тебя же, милочка. А еще – из-за твоих неожиданно серьезных знакомств. Вернее, знакомства. Не очень хочется, знаешь ли, заиметь в качестве врага господина Пименова, он чел серьезный
– Да что – все? – процедила я сквозь стиснутые зубы – не верь ему, с мамусей и папой Колей все будет хорошо, они же, в конце концов, не в лесу, как я сейчас, а дома, в деревне, вокруг полно народа. – Что ты хочешь узнать?
– Вот, правильное решение, умное. А узнать я хочу о твоем помощнике. Или помощниках. Кто еще в курсе моих дел? Не сама ведь ты следила за кретином Афонькой, выкапывала труп, вытаскивала тех двух девок из пещеры? Ты же, в конце концов, не супервумен какая-нибудь типа женщины-кошки, а обычная тетеха с косичкой.
– Ну почему же? – усмехнулась я. – А вдруг? Ты же изображал из себя Змея Горыныча, почему мне не поиграть в женщину-кошку?
– Играть ты можешь в кого угодно, но что-то я не вижу накачанных мускулов и гибких движений. Так что давай, колись – кто с тобой в паре? Кто еще может навредить репутации нашей семьи?
– Ах, вот ты о чем! – оживилась я. – Так бы сразу и сказал. Это я знаю, это я могу сказать.
– Отлично! – облегченно вздохнул Гизмо. – И не волнуйся, я свое обещание выполню, умрешь быстро. Я даже готов твое тело где-нибудь в людном месте оставить, чтобы тебя похоронили по-человечески, рядом с родителями.
Сама доброта и чуткость! Просто прослезиться хочется от умиления и сказать: «О-о-о-о!»
– Ну, говори – кто твой сообщник?
– Минуточку! – я удивленно приподняла бровь. – Ты иначе формулировал вопрос.
– То есть?
– Ты спрашивал – кто еще, кроме меня, может навредить репутации семьи Кульчицких, верно?
– Ну да, – подозрительно прищурился Гизмо.
– Так вот. Больше всех репутации семьи Кульчицких может навредить, вернее – уже хорошенечко подгадил – некто Сигизмунд Кульчицкий. Знаешь такого?
– Издеваешься, значит, сучка? – прошипел гнус. – Надеешься, что ищейки Пименова тебя найдут и спасут? Напрасно. Здесь тебя никто не найдет, даже твой помощник. Он шарился в моем прежнем убежище, а это – совершенно другая пещера, ее Афонька недавно нашел, но он теперь никому ничего не расскажет. Удобная пещера, надежная, так же хорошо глушит все звуки, как и прежняя, так что можешь орать, сколько угодно – все равно никто не услышит. Я вообще не ожидал, что в Подмосковье есть такие места, но потом узнал, что недалеко от нашего поместья имелся рудник, где добывали белый камень. Решил поискать, нашел и понял – вон оно, место отдыха и развлечений! А потом вспомнил, как наша дворня байки рассказывала про сына Змея Горыныча, мол, до сих пор чудище в лесу встречается. Ну и решил этим воспользоваться, а вскоре Афоньку в лесу встретил, он тут типа лесника, отшельником жил на хуторе. Сама видела, какой урод, от него даже лошади шарахались. Ну, он меня увидел в костюме, на колени бахнулся и понес какую-то хрень насчет того, что давно искал встречи со мной, пару раз видел, но мельком, а он хочет служить Великому, и насчет девушек помочь обещал. Вот я и... – Он мельком глянул на часы, нахмурился и проворчал: – Заболтался я тут с тобой, а время-то уходит. Все, подруга, разговоры кончены, добро пожаловать в пещерку, побеседуем за жизнь. Или за смерть.