Драконы Корнуолла. Принеси мне шкуру любимого тирана – 2
Шрифт:
Придворные дамы-наездницы уже недобро шептались за моей спиной на разные лады, намекая, что я всего лишь любовница лорда Дайера, причем очередная. Он поиграется в меня и бросит, а после отдаст своим подчиненным, тем, кто менее щепетилен и не гнушается подбирать объедки. Плевки яда в мою сторону не мешали этим дамам самим мечтать занять тепленькое местечко в постели драконьера. Для многих из них приделом мечтаний было стать любовницами предводителя фаррийцев, подмявшего под себя обширные территории. Каждая из них спала и видела, чтобы оказаться в том же положении, что и эти самые территории.
Вскоре стало совсем неудобно заставлять всех ждать, в том числе и короля. Мне почему-то отчетливо казалось, что многие предпочтут живьем залезть в пасть дракону, чем вызвать его неодобрение. Поэтому я была вынуждена остудить пыл драконьера, напомнив ему о правилах и договорах. Мне недвусмысленно было ясно, что фарриец вознамерился заниматься этим весь день напролет, а может, и всю оставшуюся жизнь. Роскошь, мне не доступная.
– Сейчас не полнолуние… Играйте честно…
Мне показалось, или драконьер застонал, уткнувшись мне в шею? Правда, фарриец очень скоро взял себя в руки.
– Но оно очень скоро наступит вновь.
Мои руки небрежно отбросили и порывисто, с явным неудовольствием, встали. Когда я осмелилась поднять голову, в комнате уже никого не было.
Я посмотрела на бледную луну в окне.
А ведь следующее полнолуние действительно близко, гораздо ближе, чем я думала, и фарриец знает об этом.
Рассуждения рассуждениями, стыд стыдом, но мне требовалось поспешить одеться, ибо король ждет. Он всегда ждал, очень терпеливый мужчина, холоднокровный как ящерица или дракон. Теперь в моей жизни король был каждый день, он был везде, и его становилось слишком много. Как и любви с фаррийцем.
Чейлз Железная Перчатка – этот человек заполнял собой все пространство, был сдержан, даже холоден, молчалив, но вызывал ползущий, закрадывающийся в душу ужас у всякого, кто его видел хоть раз.
Прогулки, завтраки, танцы, игры – и везде ОН, сдержанный, немногословный, распространяющий страх, как заразу, и всюду должна была присутствовать хозяйка замка. Сюзерен особо на этом настаивал, а я так и не могла сообразить, за какие заслуги столько внимания, я ведь практически ничего не сделала, а вот нажить врагов успела, даже бездействуя.
Король и его двор, состоящий из свиты и приближенных, совершенно не обременяли себя чем-либо столь низким как работа или забота о насущном.
Больше всего жизнь придворных походила на бесконечный праздник, а сами подданные короны – на детей.
Если у двора кончалась провизия, ее забирали в первой попавшейся деревне, ведь все принадлежит короне. Не было крыши над головой – приближенные к сюзерену обременяли своим присутствием замки лордов и леди. Не хватало в казне денег – всегда можно занять у зажиточных драконьеров и не отдавать, ведь кто спросит с короля и его министров? Не хватает рекрутов для армии? Легче легкого – забрать всех крестьян мужского пола, не имеющих драконов и своей земли.
Двор во главе с королем как саранча прокатывались по стране, прибирая к рукам все, что плохо лежит.
Это был бесконечный праздник, волшебное чудо, роскоши и беззаботности которого могли позавидовать изгнанные с территории Корнуолла неугодные фейри.
Королевский двор – голодный монстр, сжирающий в своем сказочном действии нескончаемое количество продовольственных и денежных ресурсов, перемалывающий в своем чреве не желающих подчиняться людей и драконов.
И среди всего этого чудовищного великолепия сверкал король – Чейлз Железная Перчатка, а в его тени как змея прятался Стас.
***
Возможно, это был очередной выгул драконов, пикник на природе или просто прогулка, я не знала и как-то не удосужилась спросить. Но все придворные, как стадо баранов, высыпали из замка для того, чтобы неприкаянно и совершенно бесполезно бродить по зеленым лугам и рощам близ крепостной стены.
Сплетничать, интриговать, строить планы возвышения, козни и заговоры против врагов, а может быть, и отправить на тот свет надоевшую жену, мужа или мешающего конкурента. Заключать выгодные союзы, дружить род против рода, враждовать фамилия против фамилии, то есть бестолково тратить драгоценное время, убивая его бездельем и жестокой борьбой за теплое место подле сюзерена. Чтобы, ничего не делая, греться в сиянии короля и получать за должность при дворе баснословные деньги из казны страны.
Это называлось верностью короне и службой королю, все, чем занимались придворные.
– Грустите? – Голос прозвучал так, словно над ухом мурлыкнул кот, мягко, вкрадчиво, небрежно, будто обращаясь не ко мне, а ко всему миру в целом. Так отрешенно мог говорить только король. Я, стараясь оттянуть момент, когда все же придется ответить королю, склонилась в глубоком реверансе. Но, похоже, сюзерен и не требовал от меня ответа, король Чейлз Железная Перчатка изволил рассуждать о моем будущем вслух. Мне же, как послушному вассалу, полагалось слушать и внимать воле сюзерена.
– Вас, вероятно, тяготит ваше положение?
У меня внутри все похолодело, неужели он знает, что я чужестранка и в плену у Дрейка Дайера?
Чейз меланхолично следил за своим резвящимся на траве драконом и молчал.
От меня опять ничего не ждали. Я выдохнула. Но весь этот разговор сильно напрягал. Опасно было даже находиться рядом с королем. Вдруг он знал Дайру Тайру? А если спросит о чем-нибудь и по неправильному ответу догадается, что я самозванка? Что тогда будет? Тюрьма, виселица или драконий огонь? Вряд ли меня пощадят, если обман вскроется.
Чейлз Железная Перчатка небрежно согнул руку в локте. Я не сразу догадалась, что это поддержка, продиктованная этикетом. Мы уже больше пяти минут шли бок о бок, что выходило за рамки обычного мимолетного светского разговора.
С ужасом и замиранием в сердце я впервые дотронулась до короля, положила свою ладонь на тыльную сторону предложенной руки.
Сказать, что это было магнетическое прикосновение, – не сказать ничего. Тысячи мурашек пробежались по моему телу и тут же под обжигающе ледяным взглядом короля превратились в кристаллики льда, заменившие мне холодный пот.