Драконы Корнуолла. Принеси мне шкуру любимого тирана – 2
Шрифт:
– Вещи можешь не распаковывать, все равно нас скоро вежливо пригласят в Лот, да так настойчиво, что мы не сможем отказаться! – вынес свой вердикт драконьер и, как всегда, оказался прав.
***
Уже третьего дня королевский двор снялся с места и целеустремленно покатил к границе Корнуолла, словно цунами, сметая все на своем пути, прихватывая и увлекая за собой все, что попадало под его влияние. Король частым гребешком прошелся по стране, забирая с собой людей, драконов, продовольствие и все, на что упадет его алчущий взгляд.
Мы уезжали из приютившего замка с затаенным чувством страха, вызванным неизвестностью. Радовало только одно – я успела-таки закончить драконьи транспортеры. Вереница подъемников теперь карабкалась до самых горных вершин и исправно доставляла необходимый объем кокса драконихам с драконятами.
Я была спокойна хотя бы за их жизни: драконьеры, оставшиеся в замке, присмотрят за ними. Только я не могла сказать того же о жизни моих людей и собственной. Нам по-прежнему угрожала опасность, а людей у меня было настолько мало, что их можно пересчитать на пальцах одной руки. Верный слуга Бьерн мак Мах, старая нянька замка, после того как все дети подросли, выполнявшая работу кухарки для слуг, да младшая дочка покойной хозяйки, которую чуть ли не навязали мне силой, плаксивая и недалекая девочка-подросток. Впрочем, я тут же постаралась определить ее в помощницы кухарки, чтобы не путалась под ногами и не подслушивала под дверью.
Вот и вся прислуга: ни личной горничной, ни компаньонок, ни фрейлин. Приходилось довольствоваться тем, что имеем. Бьерн очень умело ходил за Черным Принцем, а старая Матильда с материнской заботой присматривала за мной.
Ни я, ни Дрейк Дайер не могли отказаться от столь настойчивого приглашения. И поэтому просто вынуждены были покинуть замок.
И вот теперь я отчаянно скучала, трясясь в карете с престарелыми фрейлинами двора, назначенными мне в дуэньи, и молоденькой компаньонкой, той самой, что так развязно вела себя на прогулке и затащила меня в кусты. От сюзерена не укрылась нищенская скудность моего окружения, и он милостиво назначил мне компаньонок из своего двора, чтобы они скрашивали мое одиночество и развлекали в поездке.
Компаньонок, как же, скорее – шпионок!
Старухи были гаже Кислой Колючки и читали мне в дороге нудные трактаты по религии, о благе воздержания и благословении всеочищающего драконьего огня. Чем чуть не убили меня. Зато компаньонка была дамой совершенно другого сорта, завсегдатай окружения короля, прожженная интриганка и развратница. Но ни разу не леди, хоть и имела дракона.
Такое «заботливое» отношение ко мне короля в корне поменяло всю ситуацию, показав осторожным придворным, что я вовсе не в опале, а даже наоборот. Это перевернуло все с ног на голову: те, кто раньше сторонился меня, теперь искали моего общества и настойчиво всеми правдами и неправдами добивались встреч со мной.
Все заметили особое отношение сюзерена ко мне, и потянулись вереницы просителей, прилипал, искателей выгоды.
Отказать таким назойливым собеседникам и гостям было невозможно, попросту этикет не позволял этого сделать. А ради Принца и своей собственной судьбы, которая была неопределенна и висела на волоске, я должна была терпеть все это вздорное общество.
В единый миг стараниями Чейлза я была взята в кольцо малоприятных людей. И, как чудная диковинка, выставлена на всеобщее обозрение – ни скрыться, ни остаться в одиночестве. Королевский двор – место, где вся жизнь проходит на виду у десятков людей. Все про всех известно, и ничего не скрыть.
А самое страшное состояло в том, что я должна была участвовать во всех увеселениях двора. Король изволит устроить пикник на траве – не моги сказаться больной! Отсиди все перемены блюд на холодной земле и не вздумай простыть! Ведь завтра снова праздник! И надо выглядеть лучше всех. Король не любит слабых и больных.
Сюзерен решил порадовать своих вассалов катанием на лодках? Невозможно пропустить. Чихать на то, что ты не умеешь плавать и у тебя морская болезнь, улыбайся и благодари короля, который так заботится о развлечении своих подданных. Поэтому каждый из придворных должен потратить деньги, приобрести у деревенских лодку, украсить ее и присоединиться к флотилии монарха. Дабы потешить самолюбие сюзерена.
Денег это стоило баснословных. Поэтому двор был бесконечно должен то кредиторам, то торговцам, то самому королю. Только крестьянам и деревенским мелкопоместным драконьерам приближенные монарха ничего не были должны, но вовсю пользовались их гостеприимством и вынужденной добротой.
Я бы никогда не смогла финансово осилить пребывание при дворе, у меня вообще ничего не было, кроме пары платьев, подержанной сбруи с седлом для дракона и горстки верных слуг, которых, кстати, еще надо было чем-то кормить. Благо они были верны мне и не требовали многого.
Мое насильное пребывание подле короля было бы сплошным позором, если бы не Дрейк Дайер, который молча платил за все, невзирая на цену, еще до того, как я успевала попросить. Я даже и не подозревала, что у предводителя фаррийцев столько золота. А расплачивался он именно им, к зависти всего двора.
Я думала, что через месяц придворным надоест сходить с ума и беситься с жиру, ну сколько можно так жить? Оказалось, я ошиблась, это и был смысл жизни любого лорда или леди, ничего иного они не знали. Праздники заканчивались только для того, чтобы имелась возможность подготовиться к новым.
Устраиваются вечерние развлечения на открытом воздухе? Никто не посмеет уйти, пока не стопчет пару туфель в танцах и не сотрет ноги до крови. Неважно, что праздник продлиться далеко за полночь, утром будь как огурчик и во всеоружии, потому что на следующий день запланирована королевская охота и ты обязана быть в первых рядах, красоваться среди придворных и хотя бы раз показаться королю. Или мимоходом попасть сюзерену на глаза, если не допущен к королевской трапезе и одеванию. Видно, для того, чтобы монарх не запамятовал твое продажное рыло или лицемерное личико.
Весь мир крутился вокруг короля, он был центром, он был солнцем, и все трепетали под его безразличным взглядом. Мне приходилось дрожать вместе со всеми.
Придворные боялись монарха и старались изо всех сил угодить ему, вот как Чейлз Железная Перчатка запугал свое окружение. Свита трепетала от ужаса при виде своего сюзерена и все равно стремилась быть подле этого сияющего правителя. В подобной любви чудилось нечто неестественно болезненное, как в наших со Стасом отношениях.
Самым худшим в моем положении был не тот факт, что я должна вести светскую жизнь и все время находиться на людях без возможности уединиться, гораздо кошмарнее представлялось мне внимание короля и незаслуженные подарки. Невероятно дорогие, которыми меня осыпал сюзерен на зависть всем придворным дамам и недоброжелателям. Это привлекало еще больше внимания, настраивало двор против меня.