Дракула. Последняя исповедь
Шрифт:
Дракула остановился в нескольких шагах от серба, упер руки в бока.
— Ты что-то сказал мне, Мардич-старший?
Тот из двух сербов, который был крупнее, кивнул.
— Ты слышал меня, Влад Широкие Ноздри!
Вслед за обидным прозвищем послышались смешки.
— Но я готов повторить, — продолжал Мардич. — Эта здоровенная штуковина, которую ты называешь своим носом, вся покрыта турецким дерьмом. — Он с издевкой всматривался в противника. — Теперь я вижу, что даже брови и волосы у тебя коричневые. Неужели ты всей головой окунулся в дерьмо аги?
Ион отступил на шаг в сторону. Так он лучше видел Влада. Когда друг улыбнулся, подавая этим сигнал, Тремблак внутренне собрался.
Остальные парни, видимо, решили так же. Они неожиданно начали сдвигаться, собираясь в плотную группу, напоминающую наконечник копья. Оба серба встали впереди, трансильванец Петре держался справа, хорват Зоран — слева, маленький босниец Константин оставался сзади.
— Пятеро против двух, — вздохнул Влад, все еще улыбаясь. — Силы явно неравны.
— Пятеро против трех, брат!
Этот громкий возглас послышался из глубины другой группы учеников.
— Раду!.. — произнес Влад, не поворачиваясь в ту сторону. — Не лезь. Оставь это нам.
— Неужели я лишу себя удовольствия?
Мальчик вышел из толпы и встал рядом с братом. Они совершенно не походили друг на друга. Раду был светлее, чем Влад. Волосы у него были длинные, но темно-каштановые, а не черные как вороново крыло. Глаза светлые, но голубые, тогда как у старшего Дракулы — зеленые. Маленький нос вполне соответствовал лицу с чистой, розоватой кожей.
— Кроме того, я вчера освоил новый прием, — продолжал он, по примеру брата уперев руки в бока и слегка выставив ногу для устойчивости. — Он называется «Как положить на лопатки боснийца». — Раду взглянул на Константина. — Мне просто не терпится испробовать его.
Влад слегка сдвинулся с места. Им уже не раз приходилось драться втроем, и всегда это стоило недешево. Раду было всего одиннадцать лет, он все еще оставался довольно слабым ребенком. Его красота вызывала у других зависть и злобу. В драке противники старались нанести ему побольше повреждений. Защищая его, Влад и Ион часто сами становились уязвимыми, но все-таки старший брат испытывал чувство гордости оттого, что младший поддержал его. Дракулести были вместе.
— Что ж, тогда давай, братец, покажи, чему ты научился.
Влад выжидал. Братья Мардич начали как-то беспорядочно переступать с ноги на ногу. Дракуле стало ясно, что никакого плана у них нет. Они и думать не думали, что он им понадобится.
Восемь юнцов какое-то время смотрели друг на друга, потом услышали шум, нарастающий с каждым мгновением. Земля вздрагивала под ногами парней. Обе группы почти одновременно отступили на два шага, чтобы не бояться неожиданного нападения. Только после этого противники позволили себе обернуться.
В облаках пыли они видели очертания фигур, которые двигались на ипподроме, слышали крики, доносившиеся оттуда. Всем хотелось поскорее уйти с дороги, уступить путь этому вихрящемуся конусу, который становился только плотнее и грознее, когда лошади, взбудораженные неожиданной остановкой, вставали на дыбы. Пыль, смешанная с мелким мусором, ударила им в лицо, вызывая кашель и слезы. Потом она начала оседать, и заложники смогли рассмотреть всадников, поднявших эту бурю.
Среди них выделялся один, сидящий на белом арабском скакуне, который все еще бил копытами в воздухе, когда другие кони уже утихли.
— Мехмет, — произнес Влад и закашлялся от пыли, словно поперхнувшись этим именем.
Глава третья
ВЫЗОВ
Влад смотрел на наследника турецкого престола, который наконец ослабил поводья и его лошадь успокоилась. Он не видел Мехмета около года. Тот не сильно изменился, по крайней мере внешне. Его борода, рыжеватая и густая, была аккуратно подстрижена. Нос, напоминающий клюв попугая, заметно выступал над пухлыми губами. Некоторые перемены были заметны в осанке Мехмета. Он никогда не был застенчивым юношей.
Два года назад султан Мурад без объяснения причин уступил престол сыну. Мехмета готовили к власти с колыбели, но он все еще оставался четырнадцатилетним юнцом, которому выпало править одной из самых могущественных империй в мире. Юный султан не принимал в расчет своих советников, прогнал их и даже восстановил против себя янычаров, самое преданное войско. Он наслушался каких-то диких, мистических россказней и развязывал глупые, совершенно ненужные войны.
Диван, главный султанский совет, умолял Мурада вернуться к власти, и тот согласился. Теперь Мехмет снова был всего лишь наследником трона, который занимал около двух лет. Он чувствовал себя униженным; он опять был вынужден внимать наставникам и больше слушаться, чем приказывать. Все это не лучшим образом отразилось на его лице, уже не мальчишеском, но еще не взрослом.
— Дракула! — воскликнул Мехмет, поймав взгляд заложника. — Оба Дракулы. Сыновья Дьявола и вся ваша маленькая бесовская шайка!..
Он окинул взглядом остальных парней, потом словно забыл про них и снова обратился к Владу:
— Я рад, что твой папаша ведет себя овечкой. Его ягнята могут чувствовать себя спокойно.
— А я слышал, что твой папаша снова на троне, — ответил тот на равных, нисколько не смущаясь. — К всеобщей радости, кстати сказать.
Турок заметно покраснел и дернул поводья, заставив лошадь сделать шаг вперед, а всю группу юнцов — отступить назад.
— Я снова буду султаном! — прошипел он. — Тогда как ты останешься моим заложником! Я заставлю тебя вылизывать грязь под моими ногами.
— Боюсь, тебе трудно будет ходить. Как бы не поскользнуться.
Ион напрягся, ожидая взрыва, но Мехмет через мгновение просто улыбнулся.
— Маленький дьяволенок, — произнес он. — Ты всегда смелый. Это очень легко, если тебя оберегает статус заложника. Ты знаешь, что я пока не могу тронуть тебя.
— Я знаю, что ты никогда не сможешь этого сделать.