Драмы и секреты истории
Шрифт:
Тут-то и началась ее трагическая судьба. Во всяком случае, пообещав в 1595 г. и красотке Габриэли жениться на ней и сделать их совместных детей наследниками короны, на деле он обманул ее, решив жениться на Марии Медичи. Стоит ли удивляться тому, что определенные враждебные силы стали тайно готовиться к убийству фаворитки, будучи не в силах ее отстранить. 8 апреля 1599 г., вернувшись из Фонтенбло, Габриэль поужинала и легла в постель со своим давним любовником, финансистом Заме, флорентийцем, ставленником семьи Медичи. Перед сном она почувствовала острые боли. 10 апреля, укрывшись в доме мадам де Сурди, она умерла в возрасте 26 лет. Генрих IV был буквально потрясен ее внезапной смертью. Но через шесть
Из всего сказанного можно заключить, что флорентийский клан отравил Габриэль д'Эстре, а другой клан, тот, который Сюлли назвал "поставщиками курочек инаперсниками разврата", подготовил ей замену. С кафедры собора св. Петра за происходящим следил папа Климент VIII. И вот он, не решавшийся в течение нескольких недель расторгнуть брак Генриха Наваррского с Маргаритой де Валу а, 10 апреля 1599 г., вечером того самого дня, когда умерла королевская фаворитка, произнес страшные слова: "Бог позаботился об этом…" Эти слова стали понятны его близким, как только весть о ее смерти достигла Рима.
Шли годы, и постепенно близился конец этой жизни, которая могла, бы стать прекрасной, если бы не была полна всевозможных пороков. Тот, кто умеет читать между строк, поймет, что Генрих IV имел верных и бесценных подданных в лице Максимилиана де Бетюна, маркиза де Рони, которого король сделал герцогом де Сюлли, и Оливье де Серра, сеньора де Праделя ан Прованс. При поддержке Генриха IV оба эти министра быстро, уже к 1598 г., покончили с неслыханной нищетой, изнурявшей народ.
Тогда настало время великого заговора 1602 г., так называемого заговора Бирона.
Шарль де Гонто, барон де Бирон (1562 – 31 июля 1602), сначала числился у Генриха IV в бывших фаворитах и служил ему верой и правдой в Арке и Иври, при осаде Парижа и Руана. За это король сначала присвоил ему звание главного адмирала Франции (1592), потом – маршала Франции (1594), а затем в 1598 г. сделал его герцогом и пэром. Между тем герцог Савойский, завладевший маркизатом Салюс под прикрытием французских гражданских войск и обещавший вернуть его в соответствии с Вервенским мирным договором, впоследствии отказался это сделать и стал подстрекать маршала де Бирона поднять восстание.
Генрих IV пресек эти происки. Два корпуса французской армии вошли в Брессу и Савойю, разрушили укрепления и заставили герцога Савойского подписать Лионский договор, по которому герцог сохранял маркизат Салюс, уступая Франции Бюге, Брессу, земли Шекса и Вальроме (вследствие чего граница Франции устанавливалась по реке Роне), уплачивал 300 тыс. ливров в качестве контрибуции и лишался своей артиллерии вместе с боеприпасами.
Так и не научившись карать изменников, будь то женщины или мужчины, король ничего не стал предпринимать, чтобы обезвредить Бирона. А тот продолжал плести заговоры. Он был связан с Филиппом III, королем Испании, и имел сообщника в лице Карла де Валуа, графа д'Овернь, сына Карла IX и Марии Туше и сводного брата Генриетты д'Антрэг. У них были совершенно ясные планы: сговор, заключенный этими двумя предателями с королем Испании и герцогом Савойским, предусматривал полное устранение королевской семьи, уничтожение юного дофина, будущего Людовика XIII, расчленение Франции с последующим присоединением ее земель к обоим заинтересованным государствам и учреждение выборной монархии, подчиненной Филиппу III.
Одновременно Бирон сформировал из отпущенных на отдых солдат воинские подразделения, обманным
Генриетта д'Антрэг была любовницей принца де Жуанвиля, младшего отпрыска Лотарингского дома, ветви Гизов. Разумеется, ее назначили регентшей королевства, так как новому королю Генриху не исполнилось еще и года. А Жуанвиль, вероятно, смог бы на ней жениться. Тогда Лотарингский дом стал бы вести новую игру, и над будущим, а то и над жизнью незаконнорожденного королевского сына нависла бы серьезная угроза. И то, что не удалось сделать 45 заговорщикам, действовавшим по приказу Генриха III, наверняка могло бы свершиться теперь: Лотарингский род наконец-то стал бы обладателем короны Франции.
Заговор Бирона провалился. 15 июня 1602 г. один из агентов донес обо всем Сюлли. Узнав обо всем этом, Генрих IV принял меры по предупреждению гугенотского восстания и предотвращению вражеского вторжения с двух сторон: со стороны Пиренеев и со стороны Савойи. Затем он вызвал Бирона в Фонтенбло, не дав, однако, приказа об его аресте.
В течение нескольких дней король старался заставить его признаться, желая, вероятно, даровать ему взамен прощение. Это очередное проявление слабости Генриха IV было встречено Бироном упреками вперемешку с угрозами. Тогда, опасаясь все же за судьбу своей семьи и своей короны, король расстался с ним, бросив ему на прощание знаменитую фразу, которая недвусмысленно лишала его прежних титулов: "Прощайте, барон де Бирон…"
Он был арестован, как только вышел от короля, и вскоре предстал перед парламентом, обвиненный в государственной измене, за которую был приговорен к смертной казни. 31 июля 1602 г. во дворе Бастилии ему отрубили голову. Перед казнью он оказал палачу бешеное сопротивление. В конечном счете "палач нанес ему удар такой силы, что голова отлетела на середину двора", – сообщается в рукописи № 23 369 из фондов Национальной библиотеки.
Но вместе с Бироном был арестован и Карл де Валуа, граф д'Овернь. Франсуа д'Антрэг и его дочь Генриетта назывались как соучастники заговора. Вместо того чтобы поручить следователям, которые вели это дело, допросить их, Генрих IV ограничился самоличным допросом своей любовницы, которая без всякого труда доказала ему, что и она, и ее отец чисты, как стеклышко. Король, доведенный своей исступленной страстью почти до маразма, снял с Генриетты и ее отца все обвинения. Парламенту осталось лишь подчиниться его воле. А когда приговор суда был произнесен и Бирона казнили, Генрих IV, дабы не доводить до слез свою любовницу, простил ее сводного брата, графа д'Оверня.
Таким образом, семейство д'Антрэг не было повержено. Можно было начинать все сначала. К чему оно и приступило.
На следующий год, то есть весной 1603 г., всего лишь через восемь месяцев с того дня, когда Карлу де Валуа, графу д'Оверню было даровано столь неправдоподобное помилование, Генрих IV подписал разрешение на возвращение во Францию членов Общества Иисуса, один из которых стал даже постоянно находиться при дворе в качестве королевского духовника. А так как секретные правила ордена позволяли ему нарушать тайну исповеди, "ad majorent gloriam Dei" ("к вящей славе Божией"), он доносил все, что слышал от короля, своим начальникам, а те – папе римскому.