Дранг нах остен по-русски (CИ)
Шрифт:
Ещё три дня прошли в спокойном плаванье по Куйве, затем по Чусовой, куда вынесли их воды золотоносной речки. Дважды туристы проплывали мимо вогульских стойбищ, ещё два раза делали остановки в таких селениях. Вогулы вели себя мирно, удалось разговориться и узнать, что до первых русских селений на реке Чусовой осталось ещё два дня пути. Как раз туда плыть Павел Аркадьевич не собирался. Нужно было искать место для основательного обустройства. Мужчины сверились с планшетом Натальи, закачавшей в него все сведения по окрестностям реки Чусовой, и окончательно выбрали место в устье речки Ярвы. Там, по воспоминаниям главного туриста, должна быть огромная поляна, достаточная для огородов. Да и на реке Ярве, в начале
Увы, расчёты командиров не оправдались, на выбранной поляне оказалось вогульское селение. Причём, довольно крупное, на полтора десятка чумов. Однако, деваться некуда, караван катамаранов пристал к берегу Чусовой, неподалёку от вогульского селения. Павел Аркадьевич и Петро отправились на переговоры во всеоружии. С собой командиры прихватили бутылку водки, пару пустых полторашек, один из охотничьих ножей. Что характерно, из личных запасов Петра, взявшего в плаванье целых три ножа. Переговоры обещали быть тяжёлыми, учитывая настороженность аборигенов. Видимо, опасаясь чужаков, к берегу подошли два десятка мужчин, вооружённых копьями и топорами. Они сели на корточки, меланхолично рассматривая туристов.
Тут и выпустил на волю пленников Николай, давно завербовавший парней. Благо дремучим аборигенам хватило обещания вручить огнестрельное оружие и научить их стрельбе, коли те будут честно служить туристам. После этого более преданных союзников не нужно было искать. Что говорить, огнестрельное оружие в шестнадцатом веке гипнотизировало неокрепшие умы молодых дикарей сильнее, нежели автомат для негра в двадцатом веке. А когда пленные вогулы поняли, что сильные "люча" (русские) умеют сами делать пищали и порох для них, восхищение достигло небывалых высот. Оставалось только крепко вбить в их неокрепшие умы инструкции, способы связи и выпускать на свободу. Чем и занимались Николай с Анатолием каждый вечер, иногда привлекая к этому делу Петра.
Пока командиры вели долгий разговор с вождями вогульского селения, три засланных казачка разговорились с местными мужиками. Задача у них была самая простая, уточнить, где ближайшие селения вогул и русских. Времени для этого оказалось больше, чем достаточно, общение командиров с вождями затягивалось. Туристы в ожидании скучали на берегу, пока Надежда не напомнила инженерам о том, что они обещали удивить вогулов. Как раз время показать аборигенам заготовленный фокус. Парни достали газовую горелку с наддувом, установили на неё алюминиевый ковшичек, и за пару минут расплавили в нём часть добытых золотых самородков. Конечно, Надежда знала, что при таких методах уходит в угар до четверти золота, но, деваться некуда.
Фокус был накануне отрепетирован, потому особых трудностей не вызывал. Как только золотые самородки расплавились, их вылили из ковшичка в специальную форму. Откуда взялась форма? Так её прихватил один из фанатов рыбалки, стандартная форма для обычных мормышек и блёсен. У туристов были три дня, чтобы немного эти формочки подработать и заливать золотой расплав. Результат оказался неплохим, на глазах удивлённых аборигенов чужаки из камней отлили золотые амулеты, в виде рыбок и даже волшебного глаза, небесного ока, так сказать. Надо ли говорить, что всё было доведено до сведения вождей этим же вечером, но, после переговоров. Потому, как командиры вернулись с переговоров без результата. Вогулы накрепко отказывались признавать соседей, и, не разрешали им поселиться поблизости, на Ярве. Как писал один классик, в вольном переложении, "Сначала они кивали на Кучума и боялись русских, потом кивали на русских и боялись Кучума". Однако, действие златого тельца возымело свой результат.
Поэтому, когда переговоры на следующее утро были продолжены, и паре старичков вручили отлитые накануне
Туристам подобные праздники удовольствия не принесли, понятное дело, но, аборигенам понравилось. Потому рано утром туристы начали прощаться, друг с другом, конечно, а не с аборигенами. Группа врачей на одном катамаране отплывала вниз по Чусовой, намереваясь двигаться дальше в Россию, в Москву. С собой они увозили весь запас золота, переплавленного в фигурки, в виде рыбок. На общем собрании все решили, что золото больше пригодится в цивилизованных местах. Те, кто остаются, смогут прожить натуральным хозяйством, чем, собственно и собирались заняться. А врачи все из цивилизованных мест, привыкли к большому городу, да и чем в тайге займётся учитель рисования?
Прощание получилось тяжёлым, за неполную неделю сдружиться, конечно, не успели, но, все понимали, что расстаются с близкими людьми. Других, настолько близких по духу людей туристы уже не встретят. Да и друг с другом, скорее всего, не встретятся до смерти, просто не смогут. Такая обречённость пугала россиян, привыкших к сотовой связи, интернету, скайпу и прочим авиалиниям. Женщины всплакнули, а мужчины пообещали поддержку в трудный момент. Семь человек на одном катамаране отправились вниз по течению Чусовой, а двадцать остальных туристов на трёх катамаранах пошли вверх по реке Ярве. Именно пошли, ведя катамараны на верёвках вверх против быстрого течения, как бурлаки.
Идти пришлось почти весь день, пусть и какой-то десяток километров. Извилистая речка с каменистым дном, вроде и мелкая, не способствовала быстрому продвижению. Сами мужчины береглись, памятуя о том, что все врачи уплыли, и, простейший вывих может привести к инвалидности, а перелом - к смерти от заражения крови. По общему согласию, в ходе подъёма по реке, часть мужчин расчищали русло реки от упавших деревьев, что не ускоряло движение. Однако, все понимали необходимость создания быстрого и простого пути к Чусовой. Враги всё равно пройдут, а самим экстуристам расчищенный путь поможет всегда. Да и время не поджимало, его у бывших туристов впереди было много, четыреста с лишним лет до своего рождения. Такие мрачные шутки бродили в коллективе, хотя настроение немного стабилизировалось, даже какая-то определённость способствует спокойствию, особенно у женщин. Павел Аркадьевич, как мог, поддерживал народ рассказами о местных достопримечательностях, о ближайших залежах меди и железа.
Когда, наконец, туристы добрались до своей поляны, сил едва хватило поужинать и разбить лагерь, установить палатки и спрятать продукты от зверей. Караул на ночь не выставляли, решили жить, как дома. Даже бывшие пленники были выпущены на свободу, вогулы установили себе шалаш на краю поляны. Николай договорился с ними, что те подождут посланцев от хана месяц, если не дождутся, вернутся к Кучуму, вернее, не к самому Кучуму, а его наместнику на Урале. Так, сказать, "смотрящему" за уральскими селениями вогулов, заодно и собиравшему дань с уральских племён, царевичу Маметкулу. Со слов Павла Аркадьевича, именно Маметкул до прихода Ермака, станет самым активным борцом против русских. Лишь вмешательство казаков положит конец карьере царевича.