Древнее зеркало. Китайские мифы и сказки
Шрифт:
– В столь почтенном возрасте нельзя подвергать себя таким испытаниям! – добавил второй.
– Я принял решение и не отступлюсь от него, даже если мне грозит смерть. Не удерживайте меня, я все равно спущусь! Только я уверен, что непременно вернусь!
Один из старейших в роду, хорошо зная упрямство Ли Цина, заметил:
– Почтительность хороша, а исполнительность лучше! Придется нам смириться. Только вот что я скажу: такое серьезное дело никак нельзя совершать втайне! Надо обязательно оповестить всю нашу родню. Мы все проводим вас на гору. И тогда молва об этом чудном событии разнесется за пределы Четырех Морей {147} . Разве не прекрасно!
147
Четыре Моря – одно из образных названий Китая. По старым китайским представлениям, Срединную Империю окружали четыре моря.
– Я не против… – Ли Цин кивнул в знак согласия.
Как мы уже говорили, Ли Цин принадлежал к роду, в котором насчитывалось пять или шесть тысяч человек. Но когда оповестили всех, то на проводы собралось никак не меньше десяти тысяч человек. В день рождения Ли Цина устроили пиршество, на которое пригласили музыкантов, после чего процессия родичей (а к ним присоединилось немало посторонних зевак) двинулась на Гору Заоблачных Врат. В этот день город, казалось, опустел. Поднявшись на вершину, люди замерли, восхищенные великолепным зрелищем.
Горной гряды крутая стена Зубчатыми скалами окружена. В глубоких ущельях, в расселинах скал звенят-поют родники. По отвесным утесам упрямо ползут густые травы-вьюнки. На обрывах причудливые дерева ветвями тянутся ввысь. По склонам диковинные цветы среди камней разрослись. Тропинок не видно – дымка густа. Буйством красок любуюсь с моста. Свежая зелень покрыла вершины ближних и дальних холмов. Шорохи сосен, журчание вод, белеет гряда облаков. Звонко-презвонко капли звенят – на деревьях роса поутру. Тихо-тихо, не слышно почти, шепчет листва на ветру.Веревки и корзина лежали возле пропасти. Ли Цина обступили родственники. У многих были чарки с вином. Кто-то из старших сказал:
– Почтенный Ли! Тобой завладела мысль о Дао-Пути {148} , а сердце твое исполнено решимости. Вступив на стезю небожителей, ты непреклонен в своем желании уйти в иной мир. Однако, отпуская тебя, мы должны поступить как положено, чтобы впоследствии не пришлось нам раскаиваться. Ты знаешь, что эта мрачная пропасть бездонна и доселе никто еще не отваживался в нее спуститься. Зачем же столь неосмотрительно рисковать своей драгоценной жизнью? Не лучше ли сначала спустить в люльке собаку? Если с ней ничего не случится, вниз отправится какой-нибудь ловкий парень. Разузнав, есть ли внизу следы бессмертных, он поднимется наверх и расскажет нам. Тогда спустишься ты. Так будет безопасней и надежней!
148
Дао – буквально означает «дорога». В философском понимании это путь жизни, путь познания и прозрения. Этим понятием широко пользовались как конфуцианцы, так и даосы, а также буддисты, вкладывая в него свое понимание и религиозно-философское содержание. Слово «дао» легло в название философии и веры. Дао в даосском понимании – путь постижения Истины бытия, путь гармонического слияния с природой.
Ли Цин улыбнулся:
– Спасибо за совет, почтенный! Но человек, который стремится к Дао-Пути, должен быть готов на смертельный риск, иначе бессмертные лишь пожалеют его, но никогда не сделают своим учеником. Что до этого провала, то он, как толкуют, – седьмой путь, что ведет в мир бессмертных. Почему бы мне не проверить самому, вместо того чтобы сидеть на месте, заранее страшась каких-то напастей? Подобные сомнения, я вам скажу, могут лишь ослабить веру в Путь, а с таким чувством невозможно оторваться от нашего бренного бытия. Мое решение твердо, и, как бы меня ни уговаривали, я спущусь вниз… Не беспокойтесь за меня, почтенные родичи! Вспомните поговорку: расставаясь, не станем смеяться над тем, что случится потом.
– Мы внемлем вашим словам, драгоценным, как нефрит или жемчуг, – сказали родственники.
И тогда Ли Цин прочитал такой стих:
Земную жизнь презираю давно, промелькнула она без следа. Покинув вас, одиноким не буду в горах Заоблачных Врат. Над монахом, что с чайником ищет Дао {149} , сам я смеялся всегда. Но чайник таинств на шумном торжище увидеть – горше стократ!149
Существует легенда об одном небожителе-даосе, который продавал на рынке лекарственные травы и снадобья, а потом исчез в чайнике, который был при нем. У даосов есть понятие Неба-чайника (своеобразная мистическая формула), в котором чайник уподобляется вместилищу всего сущего.
Прослушав стихи, родственники лишь покачали головой, ничего не уразумев, вздохнули. Кто-то смущенно проговорил:
– Почтенный Ли! Ваше стремление постигнуть Путь воистину безгранично. Желаем обязательно встретиться с бессмертными!
– Спасибо вам всем за внимание и заботы… Ну, а теперь приступим к делу… – сказал Ли Цин.
Обратившись к небесам, он сделал два поклона, а затем, не проронив ни слова, залез в бамбуковую люльку и помахал рукой в знак прощания. Веревка стала разматываться, и корзина поплыла вниз. У многих лица посерели от ужаса.
– Все было у старика, да, видно, показалось мало, – проговорил кто-то из родни. Он покачал головой и даже цокнул языком. – Захватила старого пустая затея полезть вниз искать бессмертных. Зачем? Наверно за смертью своей полез!
Ну, а Ли Цин спускался в пропасть, и никто не знал, когда он вернется обратно. Говорят, что:
Бессмертные кажутся очень похожими на самых обычных людей, Но люди живут, не стремясь к совершенству, в тенетах земных страстей.Ли Цин спустился вниз на много тысяч чжанов и наконец почувствовал, что корзина остановилась. Он выбрался из нее и огляделся в надежде обнаружить какие-нибудь следы бессмертных. Но кругом царила темнота, не видно ни верха, ни низа – хоть глаз выколи. А земля сырая и вязкая. Ноги скользили. Ли Цин сделал шаг-другой, поскользнулся и упал. С трудом поднявшись, старик сделал еще один шаг и снова грохнулся оземь. Он упал еще раз или два и потерял сознание. Тем временем наверху стало темнеть. Родственники, ожидавшие Ли Цина, потеряли надежду на его возвращение. Веревка больше не дергалась, колокольцы молчали.
– Старик, не иначе, попал в беду. Видно, окутал его смрадный и волглый туман, – предположил кто-то.
Несколько человек принялись крутить ручку ворота, пока не появилась корзина. Но она оказалась пустой: Ли Цин исчез. Родственников охватило беспокойство. Они снова спустили корзину вниз и, немного подождав, вновь подняли, но, как и в первый раз, она была пуста. В толпе послышались вздохи, но кое-где раздались и смешки. Посторонние люди, шумно обсуждая событие, стали расходиться, а родственники все еще стояли возле провала. Некоторые вытирали слезы, другие – горько сетовали.