Древнее зеркало. Китайские мифы и сказки
Шрифт:
Вестовой Хуанфу, прочитав письмо, выпучил глаза.
– Кто тебе велел его передать? – крикнул он и даже заскрежетал зубами.
Сэнъэр показал рукою на чайную Вана Второго.
– Один господин приказал отдать эти вещи молодой госпоже, только не велел передавать вам… У него густые брови, большие глаза, приплюснутый нос и рот – вот такой широченный.
Хуанфу, схватив парня за волосы, потащил его к чайной Вана.
– Сидел вон там, внутри, на топчане… – проговорил Монашек, указывая рукой. – Он и велел передать письмо… только не вам, а госпоже… За что бьете?
В чайной никого не было.
– Проклятье! – выругался вестовой. Не спросив ни о чем хозяина, он потащил парня обратно.
Войдя в свой дом, Хуанфу закрыл за собой дверь, чем поверг парня в трепет. Затем он вызвал из внутренних комнат молодую жену, прекрасную, как цветок.
– А ну-ка, взгляни на эти вещи, – проговорил муж.
Молодая женщина, ни о чем не догадываясь, спокойно подошла к стулу и села. Муж показал ей письмо, украшения, однако женщина, прочитав письмо, ничего не поняла.
– С кем ты распивала вино эти три месяца, пока меня не было дома?
– Я обручена с вами с малых лет! С кем же еще я могла пировать?
– Тогда объясни, кто их тебе прислал?
– Не знаю…
Муж изо всей силы ударил жену по лицу. Молодая женщина вскрикнула и, зарыдав, убежала в свою комнату, закрыв лицо руками. Хуанфу позвал служанку Инъэр. Подойдя к стене, он снял связку бамбуковых прутьев, что идут на изготовление стрел и, положив их на пол, подозвал девчонку поближе. А надо вам знать, что Инъэр была такова:
Очень короткие руки, Словно лютня, изогнуты ноги, Может дров нарубить без труда, В дом воды натаскает всегда, Сытную любит еду, С чувством справляет нужду.Вестовой снял с вешалки пояс, связал служанке руки и подвесил Инъэр к балке.
– Отвечай, с кем моя жена распивала вино, пока я был в отлучке? – Он взял в руки прут.
– Не было здесь никого! – ответила служанка.
Хозяин поднял прут и принялся стегать ее по ногам. Инъэр завизжала, как поросенок. В конце концов девчонка, не выдержав побоев, проговорила:
– Когда вы, хозяин, уехали, она каждую ночь спала с одним человеком.
– Так! – проговорил Хуанфу и развязал ей руки. – С кем спала? Говори без утайки!
– Не стану вас обманывать, хозяин, – служанка вытерла слезы. – С тех пор как вы уедали, хозяйка действительно спала с одним человеком… только это была я…
– Ах ты, соплюшка! – Хуанфу выругался. – Но знай, меня не проведешь!
Он вышел из дому и запер снаружи дверь. В конце переулка за углом он нашел четырех постовых стражников, из тех, кто «вяжет руки»: Чжан Цяня, Ли Ваня, Дун Чао и Сюэ Ба. Вестовой повел их к своему дому и, открыв ключом замок, распахнул дверь.
– Хочу потревожить вас, почтенные. Возьмите этого негодяя. – Хуанфу вытащил из дома продавца пирожков.
– Начальство дает приказ, наше дело его исполнять! – ответили служивые.
– Стойте! Здесь для вас есть еще кое-кто! – Вестовой вытолкнул служанку Инъэр и жену. – Отведите их тоже!
– Нет, начальник, твою госпожу мы не смеем! – воскликнул один из стражников.
– Трусите! – взорвался вестовой. – А вы знаете, что дело связано с убийством?
Напустив на постовых страху, он приказал отвести всех троих в управу начальника Кайфынской области.
Поклонившись правителю области Цяню, он передал челобитную. Как только Цянь прочитал бумагу, он тотчас приказал вызвать чиновника ямыня Шань Дина, который и приступил к допросу. Начал он с торговца Сэнъэра.
– В чайной сидел какой-то мужчина, такой глазастый, с густыми бровями, широченным ртом и приплюснутым носом, – сказал парень. – Он велел мне передать письмо молодой госпоже. Хоть убейте, я говорю сущую правду.
Допросили Инъэр.
– Никто из посторонних не приходил к моей госпоже и не распивал с ней никакого вина. Что до письма, то не знаю, кто его мог послать. Верьте не верьте, только все это чистая правда!
Очередь дошла до молодой женщины.
– С тех пор как я еще в юные годы стала женой моего господина, никто из посторонних мужчин, даже родственники, не переступал порог моего дома. Вот так вдвоем мы и жили все это время. Что до письма, то я просто ума не приложу, кто мог его послать.
Шань Дин, взглянув на молодую женщину, подумал: «Какая она хрупкая и слабая! Как ее пытать? Она не выдержит пытки!»
В этот момент двое тюремщиков вывели из внутренних помещений преступника, внешность которого можно описать такими словами:
Кости, как сучья, на лице задубела кожа, Высокие скулы выпирают резко и грубо, Вправду, наружность его с дьявольской схожа, Где ни появится он, людям приходится туго.Это был известный главарь разбойников по кличке Владыка Цзиншаньских гор. Молодая женщина, едва взглянув на преступника, в страхе закрыла руками глаза, представив мучения, которые его ожидали.
– Ну, что вы там тянете? – крикнул Шань Дин тюремщикам.
Они повернули кангу, так что голова преступника сразу опустилась книзу и, схватив батоги, принялись что есть мочи его колотить, пока разбойник не запросил пощады.
– Людей убивал?
– Убивал!
– Поджоги устраивал?