Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии
Шрифт:
Особенности плана одного из зданий, расположенного на восьмом холме Арташата, сохранившиеся отдельные его детали дают некоторое представление о рядовых банях Арташата первых веков н. э. Баня состояла из трех отделений, одно из которых могло служить для подогрева воды. Остальные отделения имели подпольную систему отопления. На нижнем полу помещения бани расставлены прямоугольные в сечении трубы, служившие опорой для второго, верхнего, пола (Аракелян Б.Н., 1975, с. 18–19, рис. 7). Имевшиеся в боковых стенках труб-опор отверстия служили для проникновения горячего воздуха в сами опоры.
Среди различных сооружений, раскрытых на восьмом холме Арташатской цитадели и датируемых первыми веками н. э., обращают на себя внимание тщательно выстроенные бассейны для хранения питьевой воды. Каменные и кирпичные стены бассейнов покрыты толстым слоем раствора. Пол выложен из прямоугольных хорошо обожженных кирпичей, покрытых слоем известнякового раствора (Аракелян Б.Н., 1975, с. 19).
Постройки первых веков н. э. продолжают воздвигаться из камня — хорошо отесанного или необработанного, рваного. Применение рустовки и железных скоб характеризует строительную технику первоклассных памятников, какими являются оборонительная стена крепости Гарни или сам античный храм. Железные скобы в Армении приходят на смену металлическим
Хозяйство. Основой экономики Армении в первые века н. э. оставалось сельское хозяйство. По-прежнему, видимо, важнейшую роль играли зерновые культуры. Существование садоводства также бесспорно, свидетельством чего являются (помимо письменных свидетельств) находки садовых ножей (см. ниже). В некоторой степени мы осведомлены о виноделии рассматриваемой эпохи. Раскрытая в нижнем этаже жилой части дворцового комплекса Гарни давильня датируется, как и все здание, в котором она расположена, концом III в. н. э. Она представляет собой маленькое помещение (2x2,5 м), пол которого образован из уплотненного слоя водонепроницаемого раствора. Стенки помещения были тщательно оштукатурены (Аракелян Б.Н., Караханян Г.О., 1962, с. 37–38). Давильня отгорожена от соседней комнаты низкой стенкой, позволявшей наполнять ее виноградом. Здесь виноград растаптывался ногами. По вделанной в низкую стенку на уровне пола глиняной трубе сусло стекало в соседнее помещение, в глиняный сосуд, стоявший на более низком полу, покрытом слоем раствора. Гарнийская давильня, видимо, напоминает виноградные давильни древнего Валаршапата, о которых упоминает раннесредневековый историк Агафангел.
Это первое документально засвидетельствованное долговременное сооружение виноградной давильни позднеантичного времени. Интересно отметить, что гарнийская давильня как по своему устройству, так и по объему отличается от античных виноделен, известных нам по раскопкам Боспора (Гайдукевич В.Ф., 1958). Она больше напоминает давильни материковой Греции.
Находка обжигательной гончарной печи III в. н. э. в Арташате имеет важное значение для изучения гончарного дела Армении первых веков н. э. (Тер-Мартиросов Ф.И., 1975). Мастерская расположена в двух смежных помещениях. В одном из них была раскрыта ванна, сложенная из камней на глиняном растворе, покрытых известковой обмазкой, а рядом с ней раскопана прямоугольная яма с низкими стенками из камня, заполненная песком. Во втором помещении находилась сама обжигательная печь, образующая неправильный круг. От задней стенки по направлению к двери печи шла опорная стена, как будто делившая печь на две части. У двери в наружной части печи был раскрыт длинный топочный канал, заканчивающийся небольшой ямой, заполненной пеплом, черепками и обломками черепиц. Печь построена из сырцовых кирпичей, топочный канал устроен в земле с облицовкой боковых сторон из черепичных плит. Печь состояла из двух частей: нижняя, образующая топочное помещение, и верхняя, представляющая собой обжигательную камеру. Топочная часть имела сводчатое перекрытие. Для укрепления перекрытия в топочной части была построена дополнительная подпорная стена. Этими своими особенностями арташатская печь напоминает римские небольшие печи (Гайдукевич В.Ф., 1934). Находки штырей (для подвешивания сосудов), разного типа подставок, прокладок дополняют наши представления о керамическом производстве первых веков н. э. в Арташате. Анализ керамического материала рассматриваемого времени показывает, что значительно увеличился удельный вес керамики, производимой на гончарном круге. Вместе взятые, эти данные говорят о рыночном характере сбыта глиняной посуды, обусловленном ростом спроса внутри страны. Отмеченный перелом в керамическом производстве, безусловно, отражает дальнейшие сдвиги, наблюдаемые здесь в первые века н. э. в экономической жизни.
Изучение стеклянных изделий показывает, что, хотя подавляющая часть их привозная, можно выделить и сосуды, изготовленные на месте (Аракелян Б.Н., Тирацян Г.А., Хачатрян Ж.Д., 1969, с. 20–21). Эта группа определяется при помощи типологического анализа. Речь идет как о сосудах изготовленных способом свободного выдувания, так и о сосудах, изготовленных способом выдувания в форме. Факт местного производства подтверждается как находками бракованных сосудов, так и тем обстоятельством, что некоторые их типы встречаются только в Армении. Техника стеклоделия была заимствована из Сирии, вероятно, благодаря переселению в Армению мастеров-ремесленников. По-видимому, стеклоделие было сконцентрировано в городах. Более чем вероятно, что в Арташате и Валаршапате имелись стеклодувные мастерские (Аракелян Б.Н., 1957, с. 69). Это предположение находит свое подтверждение и в письменных источниках. К числу сосудов местного производства можно отнести колбовидные флаконы с яйцевидным туловом, шаровидные сосуды с вертикальными каннелюрами, ряд сосудов с вдавленными стенками и т. д.
На наличие ювелирного ремесла указывает находка маленького железного молотка в погребении, точно датируемом III в. н. э. (Хачатрян Ж.Д., 1976, рис. 18; 3, с. 116–117). Находки предметов торевтики, а также золотые и серебряные украшения первых веков н. э. уже приводили к мысли, что ювелирное дело и художественная металлургия продолжали развиваться, хотя сравнительный анализ части предметов не говорит в пользу их местного производства. Находка молотка ювелира в Гарни одновременно указывает на то, что развитие ремесел не ограничивалось городскими центрами, что в поселениях и крепостях также была налажена работа ремесленников, что, конечно, как нельзя лучше согласуется, например, с «городским обликом» жителей античного поселения Гарни (Аракелян Б.Н., 1951, с. 53–54). Исследование железных орудий труда и оружия показало, что армянским мастерам того времени были также известны следующие операции: ковка, сварка железа и стали, пайка двух кусков железа с помощью меди.
Документальным подтверждением существования местных ремесленников-каменщиков следует считать находки самих орудий, бесспорно, относящихся к первым векам н. э. (Аракелян Б.Н., 1951, рис. 23; 1957, рис. 5). Способ обработки базальтовых камней и мрамора показывает, что могли применяться и другие типы молотков, металлических сверл, разных орудий для резьбы по твердому базальту.
Направление торговых путей, по-видимому, продолжало оставаться неизменным. Они по-прежнему шли в Малую Азию, к Эгейским островам, Греции и Италии, в Сирию, Двуречье, Иран, в страны Закавказья, Северный Кавказ, Приазовье и Боспор, в города Южного Причерноморья. Однако многие из упомянутых торговых путей не подтверждены археологическими данными. Но о двух или трех направлениях можно говорить с уверенностью. Так, например, сейчас совершенно очевидно, что наличие сирийского стекла в Армении явление не случайное. Установлено, что Сирия и Финикия были важными центрами стеклоделия античного мира, откуда стеклянные изделия торговыми путями доставлялись в Армению (Тирацян Г.А., 1959а). Археологические изыскания свидетельствуют, что стеклянные предметы в Армении получили широкое распространение в первых веках н. э. (Аракелян Б.Н., Тирацян Г.А., Хачатрян Ж.Д., 1969), что отражает общие тенденции развития торговли Ближнего Востока: к периоду ее процветания, к I–II вв., относится наибольшее количество привозных образцов, а ко времени затухания, к III в., — лишь отдельные предметы. Возможность выявить динамику развития торговых связей создается благодаря тому, что многие стеклянные сосуды можно достаточно точно датировать. Ряд флаконов датируются первыми двумя веками. В их числе — большая часть колбовидных флаконов, небольшие флаконы с шаровидным туловом, флаконы с выпуклыми гранями. Из флаконов, выдутых в форме, первыми двумя веками н. э. датируются яйцевидные сосуды с двумя ручками и горизонтальными каннелюрами, чаша молочно-белого цвета с расширяющимися краями и т. д. К III в. относятся: из сосудов, изготовленных методом свободного выдувания, — большой грушевидный сосуд со шлифованным узором, чаша с накладными сетчатыми узорами; из сосудов, выдутых в форме, следует упомянуть шестигранный сосуд. Значительная группа сосудов может быть датирована также более общим образом — II–III вв., как то: флакон с длинной шейкой, шаровидные сосуды с двумя ручками и выгравированными узорами, сосуд с одной ручкой и вдавленными стенками, сосуд с накладными узорами. К этим же векам относится ряд сосудов, изготовленных в форме, — шаровидные флаконы с конусообразными рельефными узорами, цилиндрообразный флакон. III–IV вв. н. э. можно датировать большой шаровидный сосуд с выгравированными поясками, флаконы с вдавленными стенками, флакон с одной ручкой с накладным узором, сосуды с выпуклыми узорами. Изучение стекла убедительно показывает, что основным поставщиком стекла в Армению являлась Сирия (Тирацян Г.А., 1959б). Это обстоятельство не следует считать случайным, поскольку, как уже говорилось, Сирия вместе с Финикией была одним из самых известных центров стеклоделия античного мира. Наиболее яркие образцы сирийского стеклоделия, обнаруженные в Армении, — характерные сидонские бальзамарии, изготовленные методом выдувания в форме, амфориски, принадлежавшие к кругу производства известного в античном мире стеклодела Энеона, шаровидные сосуды с одной ручкой и вертикальными каннелюрами — как по количеству, так и по мастерству выполнения могут украшать лучшие собрания античного стекла.
Интересно отметить, что параллели нескольких образцов древнего стекла Армении указывают на Египет и Кипр как на возможное место их происхождения, хотя они, несомненно, привезены в Армению вместе с сирийским стеклом. Два первоклассных сосуда некоторыми своими особенностями напоминают изделия стеклодувного производства Рейнской области римского времени, но обстоятельства их ввоза в Армению еще нуждаются в дополнительном освещении.
Второе направление торговых связей, прослеживаемое тоже благодаря археологическим раскопкам, — западное. Сухопутными дорогами через всю Малую Азию или морским путем через Антиохию доставлялись в Армению, например, косские амфоры, наполненные, по-видимому, оливковым маслом. Почти целая косская амфора была найдена в погребении вместе с двумя монетами императора Траяна.
Фрагмент горлышка амфоры с ручками красновато-коричневой глины в Арташате может указать на связи с южнопонтийскими центрами (Зардарян М.О., 1977, с. 269), а некоторые образцы поливной посуды, найденной в Арташате, Армавире и других центрах, — на связи с парфянским Ираном и Двуречьем (Тирацян Г.А., 1974а, б, с. 62–63; Хачатрян Ж.Д., 1977а, б, с. 192). Данные, относящиеся к первым векам н. э., позволяют более конкретно поставить вопрос о связях, возможно торговых, Армении с Боспорским царством. Речь идет о монетах царей Рескупорида II (68–92) и Рескупорида VI (318–332), найденных в окрестностях Двина (Мушегян Х.А., 1962, с. 10–11 и 108). Важно также установить, что именно вывозила Армения в обмен на ввозимые товары. Античные авторы упоминают краски, растения, камни. Однако эти товары, по-видимому, не являлись основными предметами экспорта (Манандян Я.А., 1954, с. 107). В настоящее время мы еще не располагаем ни письменными, ни археологическими данными, чтобы судить, какие именно товары были главными в экспорте Армении.
Орудия труда. Железное зубило для обработки камня и железный молоток каменотеса были найдены в Гарни (Аракелян Б.Н., 1951, рис. 23; 1957, рис. 5). Молоток использовался с обоих концов, один из которых имеет вид топора с узким лезвием, а другой — тесловидный. Орудие сильно изношено: один конец его обломан. Железное зубило имеет широкое лезвие, размер которого соответствует вытесанной ленте, окаймляющей рустованные камни гарнийской оборонительной стены I в. н. э. Металлографический анализ позволяет выяснить технологические особенности изготовления молотка — путем сварки трех отдельных слоев металла. Применение распространенного в античном мире так называемого пакетного металла повышало механические свойства данного предмета, этой же цели служила его цементация, следы которой как будто сохранились на поверхности. Что касается зубила, то его состояние не позволяет выявить каких-либо следов цементации или холодной обработки (Зинджирджян В.К., 1978а, с. 64–68). Железный молоток малых размеров был найден в гарнийском погребении, датируемом III в. н. э. Один конец молотка тонкий и широкий, другой — плоский и узкий. По всей вероятности, молоток принадлежал мастеру-ювелиру (Хачатрян Ж.Д., 1976, рис. 18, с. 116). Сравнительно лучше представлены ножи рассматриваемого времени: один тип имеет плоское лезвие со скошенным концом, другой — ланцетовидный клинок с кольцевидной головкой — для подвешивания ножа. Особого внимания заслуживают кривые ножи из Гарни, представляющие собой дальнейшее развитие традиций изогнутых ножей предшествующих эпох. Важно отметить, что эти ножи использовались также в садоводстве (Хачатрян Ж.Д., 1974, рис. 16, 3; 21, 2, с. 115–116).