Древний Марс (сборник)
Шрифт:
– Я спрашиваю снова. Откуда это у тебя?
– Из дома удовольствия. – Жрица пока не поняла, что я не мужчина. Если все пойдет как надо, и не к чему ей знать. – Зачем я здесь – мое дело. Но я встречал девушку, которая утверждала, что она принцесса Инара. Ее звали Хафира. Она и передала мне эмблему.
– И ты принес ее нам. Зачем?
– Я направляюсь в Койин через Холодные Пустыни. И хочу преодолеть их без приключений.
– И ты покупаешь ее с помощью эмблемы потерянной, – произнесла она нейтрально, без осуждения. Я видела, что она крепко задумалась.
– Если тебе так нравится.
Она слегка
– Очень хорошо. Что еще ты узнал от девушки? Мы не говорим «принцесса».
Я сделала вид, будто мне не интересно.
– Я не знаком с вашей иерархией.
– Что ж, я объясню тебе это, хотя ни один мужчина не в состоянии постичь, как управляются Племена. – Она повернулась ко мне и заговорила с яростью: – Вы со своими городами, которыми правят мужчины, вы не можете понять наш матриархат. Хафира – отмеченная-духами, говорящая-с-травой. Комета пронеслась в небе при ее рождении, и мы верим, что это знак богов, которые скачут на ветрах по земле, где живет смерть. Она оракул, предвестник, она отмечена знаком силы.
– Поэтому вы хотите вернуть ее.
– Можно и так сказать. Она пропала полтора года назад. Мы думали, она мертва, но ветер не приносил известий от нее, и я, признаюсь, не понимаю почему.
Я отвела глаза:
– Как вы думаете вернуть ее?
– Хм, – хмыкнула Шэн-хай, – не считаю, что рассказывать тебе это – благоразумно.
– Мне до этого и нет дела. А безопасный проход вы гарантируете?
– Да. Ты оказал мне услугу. Даже несмотря на то, что ты мужчина, я не забуду этого. Завтра мы проведем церемонию, оставайся на нее. Это не ради тебя. Просто это лучший способ быстро уведомить как можно больше людей о твоем появлении.
– Что представляет собой церемония?
– Призыв ветрам и богам, которые скачут на них. Не больше. Делать ничего не потребуется. Здесь правят жрицы.
– Тогда это, несомненно, честь для меня, – сказала я и увидела холодную улыбку в ее дремучих глазах.
Для жителей Кадрады эти люди – варвары. Но сравнивая дом удовольствия Халса и деревню, я подумала, что Племена честнее. Церемония, на которую меня пригласили, проходила в горах, на низком плато, с которого открывался вид на темнеющую равнину и багровый закат. Быстро холодало, в воздухе витал запах зимы. Натянутые между шестов сухожилия застонали и запели под нарастающим вечерним ветром. Знакомая мне жрица танцевала между ними, шепча что-то, и чем больше темнело, тем более буйной становилась эта пляска. К началу церемонии собралось примерно три сотни человек. Появились и другие вымпелы, не только Инар. Женщины сгрудились вокруг костра, а мужчины угрюмо стояли с краю, охраняя церемонию.
Шэн-хай воззвала к духам ветров. Для своих церемоний они используют древнее наречие, язык, который мертв уже тысячи лет и не имеет ничего общего со строителями каналов или городов равнины. Он дикий, странный, непонятный для людей. Мурашки побежали по коже, когда я услышала его, и он наполнил меня странным аскетическим желанием. Полная противоположность похотливым песням, которые исполнялись в доме удовольствия, чтобы возбудить слушателей. Здесь же пелось о чистоте и добровольном уединении. Возможно, в этом я и нуждалась. Я утонула в музыке, пока жрица бранилась, или упрашивала, или заклинала своих богов: я не знала, о чем пелось. Неожиданно я очнулась, почувствовав, что кто-то стоит за плечом. По инерции я обернулась.
В его глазах цвета густого чая отражался огонь. На нем была изношенная, но хорошего качества куртка. Еще он носил шляпу с эмблемой, которую я уже отдала жрице, – эмблемой Инар. Вблизи его лицо оказалось вытянутым, желтоватого цвета, как выточенная свеча, с длинными желтовато-коричневыми волосами. Последний раз я видела его на вороном тоупе: его преследовал маг из Изнесса.
– Ты спас меня, – сказал он. В голосе звучало недоумение. У него был низкий голос, шелковый и одновременно свистящий, как бритва. Так говорили на равнинах. – Почему?
– Не люблю Изнесс.
– А как же отели? И магазины?
Я инстинктивно наклонила голову, хотя маска и так спрятала мою улыбку:
– И то, и другое паршиво. В отеле легко подцепить вшей, магазины слишком дорогие. А их маги еще хуже.
– Кстати, наш общий знакомый жив. К сожалению. Потребуется арбалет, или яд, или их собственные заклятия, но никак не дротик, чтобы доконать его. Но это все равно было очень мило. И бескорыстные поступки всегда меня напрягают.
– И меня. Поэтому я никогда их не совершаю. Что ты такого натворил, чтобы за тобой гнались так упорно? Ты путешественник? Ведь ты не из Племен, хотя и носишь их эмблему.
– Ну, – произнес он, – я и в самом деле путешественник, а что касается эмблемы – это долгая история. Будь мы в Скарлайте, я предложил бы продолжить знакомство за кружечкой чего-нибудь покрепче. Но здесь…
– Племена не пьют алкоголь. Если только ты не любитель перебродившего молока тоупа.
– Вот поэтому я захватил с собой фляжку.
Мы оба решили, что лучше подождать до конца церемонии, а потом вернуться в шатер и разлить по стопочке. Я нервничала. Могла поклясться – он флиртовал, и это было проблемой. Вне зависимости от того, признал ли он во мне женщину или принимал за мужчину. Ни та, ни другая перспектива не обнадеживала. Я старалась не выходить из тени, следила, чтобы маска не сползала, хотя я пила немного, а спасенный мужчина не спускал с меня глаз все это время.
Он так и не назвал своего имени, да это и не требовалось. Его звали Дэйр-Преграда-Ночи. Он был единственным, кто вернулся из-за Преграды Ночи на далеком севере, огромного ледника, отделяющего равнины от Хеза. Или, по крайней мере, единственным, кто вернулся живым. Он притащил оттуда пленника со странным черным цветом кожи, с золотыми глазами, который пожил некоторое время, прежде чем выдал свои секреты магам Кадрады. Я видела их обоих во дворце лорда Халса, и, как я уже говорила, наши дорожки пересекались еще раньше. Дэйр охотился на людей, как и я, и еще кое-чем промышлял. Такого не обведешь вокруг пальца, и я не знала, получилось ли у меня.
Мы обсуждали Скарлайт и Кадраду довольно раскованно, как бывает у случайных спутников. В конце концов он сказал:
– Я знаю тебя, это точно.
Я пожала плечами:
– Возможно, мы встречались во время странствий. Ты тоже кажешься мне знакомым.
– Меня-то много кто знает, – произнес он, как будто в этом нет ничего удивительного.
– Может, мы и встречались. Но ты так до сих пор и не назвал себя.
Он осклабился:
– Это и к лучшему. Так нет причин бояться меня.