Древо ангела
Шрифт:
На Грету нахлынула мощная волна любви и нежности. Ческа всегда была очень нетребовательным ребенком и без всяких вопросов принимала то, что Оуэн всегда возился с Джонни, почти полностью игнорируя ее. И Грета, хоть ей и приходилось каждый божий день превозмогать горе смерти Джонни, где-то очень глубоко в душе и ненавидя себя за это, была почти благодарна за то, что небеса забрали у нее сына, а не любимую дочку.
Грета разделась, наклонилась и поцеловала спящую девочку в щеку.
– Доброй ночи, дорогая. Спи хорошо. – После чего сама
Несмотря на всю решимость Греты, первые несколько дней в Лондоне были тяжелыми. Первым делом ей надо было найти жилье для них обеих, но Ческа быстро уставала от хождения по разным квартирам и начинала раздражаться и ныть. Грете не нравились подозрительные взгляды потенциальных квартирных хозяек, когда она говорила им, что она вдова. Но, надо полагать, решила она, теперь ей надо привыкать нести клеймо матери-одиночки.
После трехдневных поисков она нашла квартиру из нескольких чистых светлых комнат на верхнем этаже дома поблизости от того места, где она жила до отъезда в Уэльс. Кендалл-стрит, недалеко от Эджвер-роуд. Переезд в уже знакомые места придавал Грете уверенности и ощущения безопасности. Другим преимуществом была квартирная хозяйка, которая, когда Грета сказала, что отец Чески умер сразу после войны, отнеслась к ним с большой симпатией.
– Я и сама потеряла мужа и сына, миссис Симпсон. Жуткое дело. – Она вздохнула. – И теперь столько малышей будут расти без отцов. К счастью, муж оставил мне этот дом и мне есть на что жить. Тут очень тихо. Я живу в подвале, а на первом этаже у меня парочка тихих леди. Ваша малышка ведь хорошая девочка, верно?
– Да, очень хорошая. Да, Ческа?
Ческа кивнула и озарила хозяйку широкой улыбкой.
– До чего ж у вас милая девочка, миссис Симпсон. Так когда вы хотите переехать? – спросила очарованная хозяйка.
– Как можно скорее.
Грета вручила ей депозит и месячную оплату. Она переехала в квартиру через два дня, переставила одну из кроватей в гостиную, чтобы у Чески была отдельная спальня и ее никто не беспокоил по вечерам.
В первый вечер Грета уложила Ческу спать, пошла в свою спальню-гостиную и рухнула в кресло. После простора большого дома в Марчмонте она испытывала тут страшную клаустрофобию. Но на текущий момент это было лучшее из возможного. Деньги, которые она привезла, быстро кончались, и она знала, что ей надо быстро найти работу.
Она взяла вечернюю газету, которую купила, и развернула раздел «Вакансии». Читая объявления, она отмечала карандашом подходящие. Подавленная отсутствием приемлемых вакансий и отсутствием у себя нужной квалификации для них, она пошла на кухню, налила себе чашку чая и закурила. Работа в «Ветряной мельнице» навряд ли была тем, о чем нужно рассказывать будущему работодателю, а возвращаться туда ей совсем не хотелось, потому что часы работы там означали, что ей придется оставлять Ческу по вечерам одну. В идеале ей бы хотелось найти приличную офисную работу в какой-нибудь конторе в Сити или Вест-Энде. А уж найдя работу, она займется поиском няни для Чески на время, пока сама будет работать.
На следующий день Грета, купив Ческе шоколадку, затащила ее в будку телефона-автомата и начала договариваться про интервью. Она беззастенчиво врала, говоря потенциальным работодателям, что да, она может печатать, и да, у нее есть опыт работы в офисе. Назначив два интервью на следующее утро, она столкнулась с проблемой – что же делать с Ческой в то время, когда надо на них пойти. Обескураженная Грета медленно брела к дому, таща за собой Ческу. В подъезде их дома пожилая дама собирала залетевшие с улицы в дом листья.
– Здравствуйте, милочка. Вы новенькая?
– Да. Мы только что переехали на верхний этаж. Я Грета Симпсон, а это Ческа, моя дочь.
Пожилая дама внимательно поглядела на Ческу.
– Ты ела шоколад, милочка?
Ческа стеснительно кивнула.
– Вот так, – дама вытащила из рукава носовой платок и вытерла Ческе лицо. Как ни удивительно, Ческа не воспротивилась. – Вот так. Гораздо лучше, правда? Я Мейбл Брайерли. Живу во второй квартире. А ваш муж на работе, да?
– Вообще-то я вдова.
– И я тоже, милочка. Погиб на войне, да?
– Ну да, сразу же после. Он был ранен во время десанта в Нормандии и так и не поправился. Скончался вскоре после победы.
– Я вам сочувствую. Я потеряла своего в Первой мировой. В какое трагическое время мы живем, да, дорогая?
– Да, – печально согласилась Грета.
– В любое время, как захотите чашечку чая и поговорить, знайте, я дома. Хорошо, что в доме будет малышка. Да еще такая хорошенькая. – Она с улыбкой наклонилась и пощекотала Ческу под подбородком.
Грета увидела, что дочка улыбается Мейбл в ответ, и решила брать быка за рога.
– Я хотела спросить, миссис Брайерли, не знаете ли вы кого-нибудь, кто мог бы приглядеть за Ческой несколько часов завтра утром? У меня будет интервью по приему на работу, и я никак не могу взять ее с собой.
– Дайте подумать… – Мейбл почесала голову. – Нет, не могу сказать. Разве что… – Она поглядела на девочку. – Думаю, я сама смогу присмотреть за ней, если только это не будет очень уж долго.
– Ой, правда? Я буду вам так благодарна, и я непременно вернусь к обеду. Конечно, я вам заплачу.
– Договорились, дорогая. Мы, вдовы, должны помогать друг другу, правда? В какое время?
– Можно привести ее к вам к девяти?
– Да. Тогда до встречи.
И Грета с облегчением понесла Ческу наверх в их квартиру.
Назавтра с утра, одетая в свой единственный строгий костюм и шляпку, которые она привезла с собой, Грета отвела Ческу в нижнюю квартиру к Мейбл. Когда она объяснила девочке, что мама должна будет уйти, но вернется к обеду, та захныкала.
– Не волнуйтесь, миссис Симпсон. У нас с Ческой все будет хорошо, – заверила ее Мейбл.