Невестка (останавливается, разволновавшись). Как это? (Морисетта показывает: идет, покачивая бедрами.) Надо вертеть задом?
Морисетта (сопровождая свои слова движениями). Нет, делайте широкие шаги, как будто вы спешите и вам весело.
Морисетта показывает. Невестка пробует повторить, но тут же останавливается и садится, заливаясь слеза
ми. Лея опускается рядом с ней на колени, неловким движением берет
ее руки в свои и шепчет:
Лея. Ну, не надо… Не надо так…
Морисетта отходит, идет к двери и стоит там, повернувшись к ним спиной. Появляется мальчуган и толкает ее. Он опять самолет, опять с упоением расстреливает мать.
Невестка (тихо, обращаясь к Лее). Может, это не совсем прилично, а?
Лея. Что?
Невестка. Так наряжаться. Что он подумает? Вдруг он решит, что, пока он дробил камни там, в Силезии, я веселилась и заказывала себе туалеты?
Лея (шепчет ей на ухо). Ничего он не подумает, вы ему понравитесь.
Невестка снова закрывает лицо руками и шепчет:
Невестка. Я так боюсь нашей встречи.
Мальчуган опрокидывает стул и тащит его за собой. В комнате рядом проснулся ребенок Морисетты. Морисетта быстрым шагом направляется туда, а невестка принимается гоняться за сыном. Она снимает туфли, бросает их в мальчика и кричит:
Ну, погоди, я тебе покажу, как все ломать! Ты у меня дождешься, негодник!
Мальчик, прижав локти к бокам, отступает к двери. Там его спасает появление Мори в сопровождении двух жандармов, одетых наполовину в штатское, наполовину в военное. Они вооружены, вид у них измученный. В руках у всех троих детали от самогонного аппарата. Невестка останавливается и с гордым видом начинает охорашиваться, показывая свое новое платье.
Невестка. Ну, как?
Один из жандармов, бросив свою ношу на стол, жестом выражает тоску и отвращение ко всему миру, потом сообщает:
Жандарм. Говорят, в Тюле они повесили всех мужчин в городе.
Невестка (ошеломленно). Кто?
Мори (зло). Да боши же! А ты думала кто?
Молчание. Мужчины наконец сложили свой груз.
Первый жандарм(падает на стул). Не могу больше… Ноги…
Второй. И после этого оказывается, что все против тебя! Милиция, голлисты, красные — все! У всех зуб на жандармов. За то, что они стояли в оцеплении, что проверяли твою личность, что в нос тебе смотрели. Чтобы узнать, откуда ты! Самые плохие военные — это штатские! Хуже нет!
Мори суетится вокруг самогонного аппарата. Снова молчание. Вдруг невестка снимает платье и, протягивая его Лее, спрашивает:
Невестка. Его можно покрасить?
Лея (передает
платье Морисетте). Это покрасится?
Морисетта мнет ткань между пальцев, затем несет платье матери.
Видно, как она наклоняется к ней и что-то говорит. Мать тоже щупает платье. Морисетта возвращается и объявляет:
Морисетта. Она говорит, что покрасить можно, если есть краска.
Невестка. Тогда в черный, это самое подходящее. (Вдруг со стороны деревни доносится звук стрельбы. Невестка, встревоженно.) Что там еще?
Один из жандармов (стоя на пороге). Люди Косого возвращаются в деревню.
Вдали послышалась «Марсельеза».
Жандарм (растроганно). Все, милые дамы, мы свободны!
Жандармы целуют невестку, та отбивается от них старой блузкой. Потом жандармы неуклюже и почтительно целуют всех присутствующих дам, включая мадам Шварц. Теперь уже слышен «Интернационал».
Мори (расшагивая вокруг самогонного аппарата). Мешкать больше нельзя, пора к нему и руки приложить, ведь когда наши парни вернутся, вся округа будет умирать от жажды, верно?
Поворачивается к женщинам, вопросительно на них глядя. Теперь уже Морисетта плачет в объятиях невестки, которая увлекает ее в соседнюю комнату. Жандармы смущенно разводят руками, как бы давая понять, что они тут ни при чем. Мори пожимает плечами.
Первый (шепотом). Надо бы сходить туда.
Второй. Надо появиться хотя бы из вежливости: красные очень чувствительны.
Мори (тоже шепотом). Спасибо за помощь.
Жандармы говорят, что не за что, берут свое оружие и на цыпочках выходят. Мори суетится у самогонного аппарата. Мальчик снова летает. Слышно. Как в комнате рядом тихо плачет Морисетта и смеется младенец, с которым, наверное, играет невестка. Мальчик-самолет исчезает, присоединившись к матери. Мори неожиданно уходит. Лея достает свой саквояж, открывает его и, опустив руки, стоит над ним. Мадам Шварц спит в лучах заходящего солнца.
Сцена десятая
Раннее утро. В комнате под самогонным аппаратом полыхает огонь. Светает. Комната изменилась, запущенность победила. Мори лежит одетый на незастеленной кровати. На столе разбросаны остатки трапезы. О недавнем прошлом напоминает только швейная машинка да сломанная детская коляска. Кто-то стучит в закрытую дверь. Мори переворачивается на другой бок. Снова стук, дверь распахивается и появляется Симон. Он по-прежнему в куртке Мори, но под ней надета только майка. Старые штаны, ботинки и узелок делают его похожим на бродягу. На плече у него ружье. В руке — американский карманный фонарик. Он входит и натыкается на самогонный аппарат.