Друг моего мужа
Шрифт:
Я рос один с матерью, отец, хрен знает когда, ушёл из семьи, да так и не объявился. Мама умерла рано, ещё когда я служил в армии.
После армии меня не ждало ничего, кроме пустой хаты и ощущения того, что здесь я никому не нужен. Подался на контрактную службу и завис в ней, мотаясь по горячим точкам вот уже несколько лет.
Об этом я рассказал вскользь: заняло буквально несколько слов, не больше. Оказывается, и рассказывать больше не о чем. Не о редких же перерывах, в течение
А у неё — всё иначе. Ещё так наивно и немного по-детски, что трогает умилением, смешанным с дичайшей похотью.
Пока она в такт словам постукивает пальчиками по моему колену, я плыву по сладкой реке её голоса и представляю себе отнюдь не безобидные картины.
Мне её трахнуть хочется. Чтобы не могла даже орать. Хочется вколотить себя так глубоко, чтобы и её взгляд поплыл, но на этот раз от одержимости мной.
12. Он-1
прошлое
— Твои родители вернутся завтра?
— Да, они приедут после обеда.
— На тебя не нажалуются? — спрашиваю я, поясняя. — Соседи. Скажут, что парней домой водишь.
Пальцы сами запутываются в её волосах на затылке. Горло плотно обхватывает колючей проволокой, и дышать становится трудно. В голове — только марево похоти.
— Не скажут. У нас очень хорошие соседи, мы с ними дружим! — беспечно заявляет Ира. — К тому же я не вожу домой парней.
Поднимается с моих колен, глядя с затаённым ожиданием, замирает на расстоянии вытянутой руки.
— Только тебя.
Сжимаю пальцы в волосах, подталкивая её к себе.
— Не боишься?
— Нет.
Она сама движется ко мне, ласково гладя по щекам. Трусь об её ладони голодным и бездомным котом.
— Не боюсь. С тобой не страшно.
Ира обводит пальцем старый шрам на моей челюсти.
— Дурочка доверчивая. Ты же меня не знаешь, — ещё немного ближе.
Мягкое дыхание касается моих губ. От неё пахнет молоком и ирисками.
— Не знаю. Но ты такой… надёжный.
— Иди ко мне. Я тебя поцелую.
Ира проворно перебирается на мои колени. Мне приходится заставлять себя держать пальцы на месте.
Одной рукой я перебираю её шелковистые волосы, путая их. Второй сжимаю талию, борясь с желанием опустить ладонь ниже.
Я осторожно нажимаю на её губы. Коротко прикасаюсь своими, лаская. Мягким напором, лёгкими поцелуями. Не больше.
Она мелко дрожит и начинает чаще вздыхать, бездумно тянется ближе и раскрывает губы, смыкая их поверх моего рта.
Дышит часто и влажно, горячо. Издаёт удивлённый звук, когда мой язык пробегается по её губам. Не отступает, но раскрывает свой ротик. Позволяя исследовать податливую мякоть её сочного рта.
Пухлые губы напоминают какие-то ягоды в сахарном сиропе. Я зависаю на волоске от пропасти. Держусь, чтобы не долбиться языком глубоко и жадно.
Но проигрываю.
В тот момент я ещё не знал, что буду постоянно проигрывать дикому, неутолимому желанию быть с ней.
А тогда просто послал всё к чёрту, начав сосать ей язык и вылизывать всё, к чему смог дотянуться своим языком. Едва перевёл дыхание, посмотрев на опухшие губы, как она вновь потянулась за добавкой.
— Ещё.
Я не успел ничего ответить, как она сама начала целовать меня. Ещё не так умело, как потом, но сладко и нежно. Быстро и сумасбродно, по-настоящему искренне и отчаянно, как умела делать только она.
Ира потёрлась язычком о мой, а потом осмелела, начав вытворять с ним то же, что и я с её языком. Она покусывала его, а потом начала посасывать.
Каждое движение — как лезвием по венам. От ощущения тела, распластанного на мне, давление в члене стало невыносимо резким и острым.
Ира целовала меня, обняв за шею, целиком и полностью отдавшись поцелую. Я чувствовал, что ещё немного — и соскочу с цепи возбуждения. Только бы не обкончаться как долбаному подростку себе в штаны.
Я отстранил её и резко встал.
— Серёжа? — недоумённо спросила она.
Голос у Иры нежный и мягкий, а после отвязного поцелуя стал чувственно низким.
Я резко свернул не туда, и сначала влетел на кухню, а потом развернулся, в поисках ванной комнаты. Но наткнулся на Иру.
Взлохмаченная, в тонкой футболке, натянутой на острых от возбуждения сосках.
— Что случилось?
— Ты, бля, случилась.
Ира изумлённо посмотрела на меня, а потом расценила всё совершенно не так. Глаза подёрнулись влагой.
— Извини. Я не хотела вешаться к тебе на шею. Извини. Я не держу тебя.
Хорошая девочка Ира ласточкой метнулась к двери и даже развернула мои кеды так, чтобы я мог нырнуть в них ногой, не задерживаясь ни на одну лишнюю секунду.
— Дело не в тебе, Ириска. Вот честно, не в тебе.
Я тяжело дышал, не зная, как свалить из квартиры и не обидеть при этом девчонку.
— Тогда почему ты убегаешь? — наморщила свой лобик.
Я наклонился, поцеловав её в губы, и словил ответную дрожь желания, простонав:
— Дурочка, ты не понимаешь, что ли? Ты меня жутко возбудила. А я не хочу показаться скотом, запуская руку тебе в трусики сразу же.
— Да? — спросила она, оторвавшись от моего рта.
Господи, ещё и сомневается!
— Да, Ир. Всё так.
— Хорошо. Если хочешь уйти, я не буду тебя держать.
Блядь… И как мне ответить на эти слова?
— Я не хочу уходить. Я тебя хочу. Тебя. Но не сегодня, не после нападения, понимаешь?
— Тогда поцелуй меня на прощание, — попросила она, вставая на цыпочки. — А потом ты пожелаешь мне заранее доброго утра и пойдёшь к себе.