Другая принцесса Лея: Другая Земля
Шрифт:
«Да какая муха тебя укусила? О чём ты вообще говоришь? Что за обвинения с пустого места?» — Написала ему в сообщении и не сразу получила ответ: в виде фотки, где я была запечатлена у машины Влада, у Клуба с ним, в самом клубе в кафе. Снимок был сильно увеличенным и не качественным. Кто-то снимал с большого расстояния. И ещё несколько провокационных фото, явно склепанных на скорую руку.
Я закрыла дверь прямо перед носом Родни, пытаясь успокоиться, но не выходило. Меня трясло. Я чувствовала, что и Сила сейчас разгуляется по комнате.
— Ты больной мне такое выговаривать?! Я тренирую его по фехтованию! Что тебе там понаписали, что я с ним?! Это чушь! Слышишь?! Чушь, всё чушь!! Что молчишь?! Ответь! Паша?!
Он отключился. Я перезвонила, но теперь он намеренно сбрасывал звонки. Тогда я решила заглянуть в соц.сеть, чтобы достать его там.
Открыла свою страницу и тут на меня вылились помои жёлтой прессы: сообщения от каких-то людей, подставные фотки, признания и угрозы. Я была в ужасе. Листая в панике сообщения, я пыталась найти нашу с Пашей переписку. Он был в сети. Он меня удалил из друзей. Я не могла ему ответить. Сообщения не проходили.
Мир закачался, потемнел. Я услышала хлопок у самого уха. Звуки бьющегося стекла, топот ног и смазанные силуэты. Меня встряхнули. Рядом громко лаяла собака.
— Соня?! Надя, скорую!
— Не надо… скорую…, — прошептала я осипшим голосом. Комната плыла в глазах, занавеска летала в порывах ветра. Было холодно. Мне показалось, что рядом стоял мандалорец. Его голос тронул сознание, но силуэт сформировался в отчётливую фигуру моего отца, ещё секундой ранее являющейся странной проекцией неведомого мира.
Папка закутал меня в одеяло, поднял, понёс.
— Надя, вызвала? — его голос отдавался у меня в затылке.
— Да, уже в пути, — голос мамы был где-то далеко.
— Опусти щиты и надень обувь, здесь кругом стекло. Родни, на место, я кому сказал?
Отец нёс меня в зал. Пол захрустел под его ногами. Я ощущала себя потерянной, истощённой. Миры снова сливались в один. Может быть это наш конец. В какой-то момент я почти осознала бесконечное падение в никуда и открыла глаза. Не сразу проступили звуки. Я ощущала себя разбитой, словно после болезни.
Зал. Комната зашторена, дверь прикрыта.
— Нет! Снова? — взмолилась я, пытаясь приподняться и понять, что это только сон и что нужно проснуться. Почти сразу рядом выросла фигура отца. Он сел на край дивана и протянул руку к моему лбу. Мандалорец из сна. Хотя нет, его тембр голоса был именно таким. Я никуда не уходила.
— Всё хорошо, звёздочка, — он отнял руку, наклонился к столику и протянул мне питьё, помогая привстать.
— Что это? — спросила я.
— Сладкий чай.
Я глотала бездумно, не чувствуя вкуса. Не сразу уловила отсутствие второго голоса. Её не было слышно. Я привыкла к фону в голове, но была тишина.
— Её нет? — я едва не пролила на себя чай. Отец отнял кружку и отставил её на журнальный столик.
— Кого нет? — переспросил он.
— Может, вернётся. Так уже было.
Не стала
— Соня? — голос отца звучал глухо. — Что случилось?
— Он меня бросил…, — прошептала я беззвучно. — Это конец.
Я резко села, вцепляясь в руку отца.
— Дай мне телефон.
— Твой телефон и всё, что у тебя было в комнате, перемкнуло. Новый купим.
— Плевать на новый. Мне нужно выйти в сеть. Дай свой ноут, — потребовала я резко, но быстро смягчилась, — Пожалуйста, папа.
Отец кивнул, поднялся, сделал пару шагов к тумбе, где лежал ноутбук и открыл его, поворачивая экраном ко мне.
Я вошла в сеть, ощущая всё большее волнение, дрожь в теле, пальцы не попадали по нужным клавишам, пока вводила пароль. Мне открылась моя страница. Её осаждали полчища неизвестных людей: тысяча с лишним сообщений. И последняя переписка с Пашей.
Жирная точка в наших отношениях.
Он не перезвонил не сейчас, ни потом.
***
Лея пропала. Её голос и присутствия я больше не ощущала. Со мной остались способности принцессы, но не она сама. Это меня волновало всего-то два дня, но потом вдруг резко захотелось перестать искать пути, чтобы наладить чужую жизнь. Своя жизнь разлеталась на куски. Из-за подставных фотографий и тупых сплетен больных на голову блогеров, пишущих про меня гадости, я лишилась поддержки друзей и потеряла любовь. Все планы разом рухнули. Всё, чем жила, исчезло.
Первым делом я удалила все свои социальные странички, всю информацию о себе везде, где было возможно, но часть фото ушлые твари уже сохранили и теперь эти фотографии гуляли по сети. Я сгребла в кучу всё, что мне дарил Паша. Засунула в мешок и попросила отца вынести это всё на помойку или сжечь. Я перетрясла всё, что бы мне напоминало о нём, уничтожила фотографии, скетчи, рисунки, — словом всё!
В моей комнате закоротило в тот вечер всю проводку, оплавились провода, сгорел адаптер с телефоном и планшетом. Вылетели стёкла из стеклопластикового окна внутрь, как если бы кто-то ударил по ним снаружи. Снаружи двенадцатого этажа? Мистика. Окна поменяли на следующее утро.
Родители пару дней не пускали меня в комнату, ссылаясь на то, что в ней нужно сделать уборку. Опечатали дверь. Но я и не рвалась. Мне казалось, что в ней поселилось зло. Конечно, это было не так.
Отец взял всё на контроль. Он обязал Влада пресечь по возможности своих фанатов, как угодно, но чтобы не было этой травли, на что Ильнев ответил, что сделает всё от себя зависящее, чтобы все эти слухи прекратились. И главное, он знает, откуда «растут ноги». Этих агрессивных поклонников нужно было давно приструнить. Действовали они на два фронта: в сети и вживую. От меня требовалось лишь спровоцировать их на активные действия. Месть. Эта сладкая месть. Когда я услышала, что таких людей можно реально наказать, я согласилась поучаствовать в ловле на живца. И было в этой игре что-то знакомое. Я уже выступала в такой роли, но в другой жизни.