Другая принцесса Лея
Шрифт:
— Я понимаю, что вам здесь нечем особо заняться. Но давать задания не имею полномочий вам, принцесса. Вы сейчас особенно уязвимы. Общественность спустила на вас псов. Вы не знаете всех деталей, и светиться где-либо сейчас вам нельзя.
— Каких деталей? — с меня слетел налёт важности. Я с непониманием воззрилась на Иден. Она вздохнула, качнув головой.
— В Голосеть просочилось сфабрикованное видео. Разведка ищет следы.
— Какое видео? — я почувствовала, как внутри меня всё похолодело.
— Ваше участие в ячейке Со Герреры.
— Что?! — с ужасом выдохнула я.
— Когда он был жив. Вы с ним встречались?
— Да, было дело. Пыталась вразумить его, как могла. Но что на видео? Вы мне
Иден подцепила со стола планшет и передала мне, активировав запись.
Я помнила эту встречу до мелочей. Со полагал, что я засланец, и всё же он меня принял, хотя гостеприимством тот момент назвать было сложно. На мне были наручники и позади меня стояли его наёмники с нацеленными на меня пушками. Я доказывала Геррере, что пришла без указки кого-либо, что не разделяю его взглядов на войну с имперцами, что его меры слишком жестокие, что он своими действиями компрометирует Альянс. Можно поступать иначе. Он смеялся, а потом вывел пленного имперского пилота и заставил меня смотреть, как лично с ним расправляется. Потом он вручил мне окровавленный тесак и сказал, что пока он жив, кровь будет проливаться, а я должна усвоить одну истину: «Война решается только войной. Кровь за кровь, а всё прочее — пустая болтовня и трата ресурсов».
Но, здесь подтёрли видео: на мне не было наручников, и никто в меня не целился и закадровый голос в точности копировал мою интонацию, только весь диалог был сфабрикован до последнего слова и был он примерно следующего характера:
«Я поддерживаю ваше движение, — говорила я, — в Сенате обеспокоены вашим поведением и считают, что вы и есть разящий кулак Альянса. Империя на вас объявила охоту, но я помогу вам в этом противостоянии. Война решается только войной. Кровь за кровь. Убейте предателя и докажите мне, что не бросаете слов на ветер».
— Сколько вам было лет, Лея?
Иден вернула меня в реальность. Я смотрела рассеянным взглядом сквозь неё. Та картина всё ещё стояла перед глазами. Безоружному человеку Со раскроил голову одним ударом. Он заставил меня смотреть на казнь, а потом передал своим наёмникам, чтобы те доставили меня до ближайшего имперского участка и оставили там. Они и оставили меня: связанной и с мешком на голове. В участке живо разобрались во всём и по ещё горячим следам хотели взять террористов, но их и след простыл, а также место стоянки, сколько не кружили над местом патрульные корабли Империи.
В этом видео всё переврали и получалось так, что это я заставила Герреру совершить правосудие в отношении пленного имперца и с благодарностью приняла орудие убийства, как доказательство.
Иден протянула мне стакан с водой.
— Пятнадцать, — ответила я севшим голосом. — Мне было пятнадцать.
— Я видела настоящую запись, Лея. Но там нет звука. Тот, кто знал об этой записи, был в одном отряде с Геррерой и присутствовал при том разговоре. Мы ищем фанатика, который продолжает его дело после взрыва на Джеде. И он отчаянно ищет вас.
— Почему? Почему он ищет именно меня? — я искала ответы уже несколько месяцев. Перебирала в голове все события и не могла найти зацепку. Ответ Иден меня поразил. Он был таким простым и таким очевидным:
— Потому что вы, Лея — надежда восстания.
***
Со слов Иден, Гидеон успешно внедрился в ячейку к террористам, но теперь он был сам по себе и всякая связь с ним была потеряна. Последним его сообщением было: «они готовят нападение».
Минула ещё пара недель моего маринования на «Вране». А события меж тем развивались уже стремительно. Во всех неприятностях всплывало моё имя. Я уже и сама начинала верить в то, что слышала о себе. Мне стало казаться, что кто-то хочет выехать на моём имени победителем. «Поймай террористку и получи миллион кредитов». Сумма росла. В имперской разведке были обеспокоены ажиотажем вокруг моей персоны. Всё
— Но его надо остановить, папа! — крикнула я в сердцах при нашем последнем разговоре. Я испугалась и замолчала. В центре связи повисло гробовое молчание. Все посмотрели на меня. Проекция отца отрицательно качнула головой.
— Это слишком опасно, Лея.
— Но я не хочу больше отсиживаться здесь, пока всё летит в бездну! Он хочет меня?! Он меня получит! А я обещаю, что он крепко пожалеет о том, что совершил! Не знаю, что я сделаю с ними всеми, когда окажусь там… Я сотру его, уничтожу! Своими руками положу этому конец!
По центру связи замерцал свет, прокатилась волна коротких замыканий.
То ли речь была моя такой пламенной, то ли Тёмная ярость перевесила моё светлое начало, но делу дали ход.
По легенде, я являлась политической заключенной всё это время удерживаемой Империей и вот теперь меня перевозят куда-то дальше.
Надеялись, что террористы клюнут на уловку и попытаются перехватить вооруженный конвой. Координаты моего местонахождения слили в сеть, якобы сбой в программе. Но будет коллапс, если Альянс решит опередить всех и спасти свою принцессу или кто-либо ещё поведётся на лёгкие деньги. Да много стервятников слетится на пир. Впервые, наверное, я хотела попасть в руки к террористам с таким рвением, чтобы уничтожить всех собственноручно. Для этого дела я взяла световой меч, сменила милость на гнев и накручивала себя, просматривая снова и снова видео, изъятое из Голосети. Отец просил не предпринимать никаких действий, пока я точно не пойму, что нахожусь у нужных людей. Просил указать место сразу же, держать с ним связь на расстоянии, не рвать нити Силы. Он отследит меня, и они перебьют террористов. Предупредил, что мы имеем дело с хорошо организованной ячейкой — там дураков нет. Если я решу вырулить ситуацию сама, то могу пострадать, а он не сможет ко мне вовремя придти на помощь. Им нужно собрать всех вместе, чтобы не получилось так, что снова останется кто-либо из последователей Герреры и вновь придётся искать концы. Нужен их лидер. Но лидером может оказаться кто угодно. Я должна быть уверена и только потом действовать.
Империя вроде всё предусмотрела, но когда долго и хорошо что-то планируешь, обыкновенно твои планы летят в утиль. Так же произошло и в этот раз. Что пошло не так, я уже не могла вспомнить. Яркая вспышка оглушила и меня и мою охрану внутри корвета. Просыпалась я с мучительной головной болью. В глазах ещё плясали звёздочки. Не сразу поняла, где я оказалась, но когда сквозь вату в ушах прорезались голоса и дальние крики, поняла, что произошло. Светошумовая граната, закатившаяся в коридор, вырубила всех.
Я видела только ноги, спешащие ко мне. Грохот, лязг металла, тупые стуки рядом, стоны. На хаттском наречии кто-то сказал рядом: «нам не нужны свидетели».
Стараясь вести себя смирно и тихо, я вслушивалась, прощупывала Силой пространство и надеялась, что это именно те террористы, которые нам нужны. Но хаттский?
Меня ухватили за плечи, вздёрнули вверх и встряхнули так, как будто я была неодушевлённой вещью. Бесалиск удерживал меня двумя верхними парами рук, разглядывая меня со всех сторон, как куклу. Его морду покрывали ритуальные рисунки, а в жёлтых глазах плескался неподдельный интерес. Через его плечо был переброшен патронаж. За его спиной маячило ещё трое головорезов. Один из них держал в руках мой сабер. Вокруг прослеживались следы борьбы. Пара пилотов лежало в лужах собственной крови рядом с креслами. Они не успели даже применить оружие.