Другая река
Шрифт:
Можно уже начинать кусать себя за локти. С собой ни джад-камня, ни других мелких пакостей из убогого чародейского арсенала слабенькой ведьмы, как назло, нет. Обидно, право слово как обидно. Ни подраться, ни поколдовать. Против мага нет приема, если нет другого мага. Так, кажется, говорится в одной смешной песенке. Даже знаменитый меч сейчас в руках Джасс ничуть не лучше любой палки-копалки. Вот почему так получается, что, сколько бы ни вбивал-вколачивал мастер-воин в ученика тяжкую ратную науку, сколь ни старался бы великий кузнец, вкладывая часть своей души в сталь клинка, как бы ни был могуч дух и крепка плоть, а перед хитрым заклинанием, подлой вязью
Выбранное направление оказалось неправильным. Сделав еще несколько шагов назад, Джасс вдруг поняла, что не может шелохнуться, лицо облепили тонкие крепкие нити, руки увязли в чем-то волокнистом. Она дернулась всем телом. Бесполезно. Ужас черной бурлящей волной подступал изнутри к горлу. Стоит только разомкнуть судорожно стиснутые зубы, как он вырвется на волю диким нечеловеческим воплем. Кровь грохотала в ушах, перед глазами вспыхивали огненные сполохи. «Только не кричать! Не кричать!» – мысленно уговаривала она себя, пытаясь обуздать растущую панику. Ощущение было таким, какое, наверное, испытывают осы, увязшие в остатках варенья. Бывшая хатами аккуратно разлепила веки, пытаясь осмотреться. Так и есть. Она висела в локте от земли, запутанная в полупрозрачные тонкие нити, пахнущие плесенью и сырой землей, совсем как муха в паутине. Джасс молча дергалась в своих путах, постепенно выбиваясь из сил, но звать на помощь не стала. Колдуна она боялась больше, чем паука. Если эту штуку, конечно, сделал настоящий паук. Но ждать разрешения загадки творца ловушки долго не пришлось.
Они появились из тьмы совершенно бесшумно. Пятеро в длинных черных балахонах, с длинными кривыми ножами в руках. Черные повязки на лицах с прорезями для глаз, покрытые татуировками руки, горячее тяжелое дыхание. У Джасс уже не осталось сил, чтоб испугаться как следует. Ну, подумаешь, жрецы Темного культа или некроманты. Вполне логично. Темный страшный лес, маг, могильники, Темные жрецы вполне вписывались в существующую картину мира.
Ей залепили рот какой-то паклей, по частям высвободили из «паутины», сначала ноги, тут же их связав, а после руки – по одной. Да так ловко, что Джасс даже пальцем пошевелить не смогла.
Все-таки не соврал Дрэгор Банн насчет могильника. Было дело. Некроманты приволокли Джасс к высоким, в полтора человеческих роста камням, торчавшим то тут, то там между деревьями. Время и дожди смыли с обелисков любые надписи, и даже могилы давным-давно провалились и успели зарасти кустарником. Тут не могло быть ни нечисти – пожирателей падали, ни призраков, слишком уж древнее место. Неудивительно, что жрецы Темного культа проводили здесь свои обряды. Для создания подходящей атмосферы то что нужно.
– Во имя Тьмы и именем ее да прольется кровь невинной женщины рода человеческого на алтарный камень, – грозно возвестил самый высокий из жрецов, воздев руки и обращаясь непосредственно к ущербной Шерегеш.
Но тут оказалось, что жертва вовсе не так безнадежно запугана, чтобы покорно возлечь на сырой, покрытый мхом и плесенью камень и принять жуткую смерть от обсидиановых ножей в руках жрецов. Джасс рвалась из рук своих захватчиков, оттаптывая им ноги, пинаясь и норовя ударить по самым уязвимым частям мужского тела. Попутно она умудрилась выплюнуть паклю изо рта.
– Я не девственница! – вопила она.
– Это неважно, – молвил главный жрец.
– Как это неважно? Нарушаете обряд, мэтр, – убежденно заявила бывшая хатамитка.
– Заткните ей рот!
Но не тут-то было. Джасс, как настоящая цепная сука, злобно клацала зубами, предупреждая о возможной ампутации пальцев.
– Халтурщики! – взвизгнула она. – Ничего у вас не выйдет! Вам девица нужна!
Не нужно думать, что она была такая вот вся из себя отважная дева-воительница, не ведающая страха и готовая насмехаться над собственными палачами. Вовсе нет! Жрецы, конечно, те еще выродки, и ничего хорошего в их намерениях нету, но они не идут ни в какое сравнение со стаей подростков, решивших позабавиться за счет случайной жертвы и способных на самые жуткие зверства без всякого повода. Если бы Джасс пересеклась с бандой малолеток, вот тут бы она орала как резаная и не подумала бы вступать в переговоры. Есть люди и похуже, чем исполнители религиозных обрядов, есть смерть и пострашнее, чем смерть на алтарном камне.
– Великая Пестрая Мать накажет вас! Я хатамитка!
Никакого впечатления. Какие-то неправильные жрецы попались. Жрецы побросали установленные правилами места и пытались совладать с извивающейся жертвой уже всемером. Не то чтобы у них совсем не получалось, но и держать на скользком камне отчаянно сопротивляющуюся женщину оказалось несовместимым с проведением обряда. Сложность заключалась в том, что попросту вырубить жертву ударом в челюсть они тоже не могли. Она, жертва, должна быть целиком и полностью в сознании. Главный жрец пытался читать заклинание, но Джасс его перекрикивала, мешая довести дело до конца. К величайшему счастью, жрецы Темного культа никогда не бывают магами. Они, как и некроманты, пользуются заемной силой намоленных предметов или артефактов. А для «собирательной» магии нужна полная концентрация помыслов.
– Нельзя меня в жертву! Я посвящена Оррвеллу! – продолжала она перечислять своих небесных покровителей, рассчитывая убедить жрецов в собственной непригодности.
– Молчи! И прими свою судьбу!
– Я воплощенная Белая Королева! Моя смерть навлечет на ваши головы самое страшное из проклятий!
А ведь и в самом деле, не уймутся и прикончат, в конце концов, когда иссякнут последние силы, с нарастающей дрожью подумала Джасс, чувствуя, что вот-вот свалится от изнеможения. Жрецы пытались снять с нее кольчугу. Когда от жертвы отскакивает нож – это не дело.
– Было предсказано, что в паутину попадет жертва женщина!
– Предска… а-а-а-а ПО-МО-ГИ-ТЕ! А! А-а-а-а-а!
Легкие чуть не взорвались от издаваемого вопля, а голосовые связки едва не лопнули. Пусть услышит маг-охотник, пусть придет на зов, и тогда мы поглядим, кому и чья жертва достанется. Обычная тактика слабого. Стравить двух сильных и под шумок юркнуть в норку, оставив охотнику кусочек хвоста. В данном случае сбежать и спасти собственную шкуру. Ценную, как добрая память о хороших временах, так сказать.
Расчет оказался настолько верен, что Джасс не успела как следует удивиться, когда в главного жреца ударила огненная молния, прожигая его насквозь. Он повалился на свою несостоявшуюся жертву, придавливая телом и обдавая кровью. Его длинная борода тлела и одуряющее воняла горелым волосом. Бывшая хатами ужом выскользнула из-под мертвеца и вжалась в землю за алтарным камнем. Маг сражался со жрецами, которые оказались не робкого десятка и активно защищались. А у Джасс появилась небольшая фора во времени, чтоб исчезнуть с поля боя, оставив ни с чем оба отряда.