Другие грабли. Том 2
Шрифт:
— Мне нет до вас никакого дела, — сказал я, ни на секунду не рассчитывая, что они мне поверят. — Я понятия не имею, чья это территория и кто вы такие. Я прибыл издалека и оказался здесь совершенно случайно.
Наверное, при таком раскладе я бы и сам себе не поверил. Просто удивительно, что они вообще не пристрелили незнакомого чувака в первые же секунды.
— И что же тебе надо? — поинтересовался Миха. Ствол его автомата двигался медленно, почти незаметно глазу, но уже был почти направлен мне в живот.
— Узнать сегодняшнюю дату.
—
Вместо этого я бросился на дорогу и перекатом ушел в сторону, убираясь с линии огня. Прозвучал одиночный выстрел, и фонтанчик пыли вырос примерно на том месте, где я стоял до этого.
Очередями не лупят, получается. Экономят боеприпасы.
— Глупо, — сказал Миха. Я не видел его, укрывшись за кучей бетонного мусора, оставшегося после падения несущей стены какого-то дома, но представлял, как он сокрушенно качает головой.
— А я тебе говорил, надо было его сразу стрельнуть, — сказал второй.
Голоса отдалились. Видимо, они вернулись к машине, чтобы доложить о происшествии своему командиру. И, может быть, чтобы вызвать подкрепление. Вторая пуля выбила бетонную крошку из моего укрытия. Это была не стрельба на поражение, скорее, они шмаляли просто для острастки, чтобы я не расслаблялся и голову не высовывал.
Они ведь не знают, что нас двое, и Петруха уже наверняка занял хорошую позицию. Если вообще не пытается забраться им во фланг. Необратимые последствия подкрадывались к нам все ближе и ближе, я прямо нутром это чувствовал.
— Петруха, нет! — крикнул я.
Он мне, разумеется, не ответил, чтобы не выдать своего местоположения. Но я очень надеялся, что он меня услышал. И что он меня послушается.
Дверцы «уазика» дважды хлопнули, зарокотал мотор, заскрипели по асфальту шины. Местные уезжали, но не было ни единого шанса, что они не вернутся с подкреплением. Надо отдать им должное, они были осторожными, в меру рассудительными и не полезли на рожон, за что я им был очень благодарен.
— Они уехали, Чапай, — сказал Петруха, выбираясь из своего укрытия.
— Они вернутся.
— Вне всякого сомнения, — сказал он. — И, скорее всего, на танках, если они у них есть. Так что давай двигать отсюда побыстрее.
— Куда? — поинтересовался я.
Отступление было необходимо, это решение напрашивалось само собой, но в какую сторону нам отступать? Мы понятия не имели, насколько простирались границы влияния группы, к которой принадлежали это трое, и какие гадости могли подстерегать нас по ту сторону этих границ. Этот мир был суров, и он наверняка не прощал ошибок, вот хоть этого дохлого чувака с часами спросите.
Внедорожник уехал на восток, поэтому мы, что было логично, двинулись куда-то на северо-запад, выбрав направление наугад. Населенный пункт, в котором мы оказались, был не слишком большим. Редкая городская застройка, высотой не больше пяти этажей, не слишком широкие улицы,
На одной из врастающих в обочину машин обнаружились остатки номера, но они были слишком ржавыми, чтобы мы смогли различить регион. Заходить в дома и искать другие свидетельства мы не стали. Электричества здесь нет, так что ни один прибор не включишь, а бумага уже наверняка давно истлела. Судя по всеобщей атмосфере запустения, катастрофа здесь произошла не вчера и даже не в прошлом году.
Петруха тронул меня за плечо и указал вправо и вверх. На ржавом остове фонарного столба сидел здоровенный двухголовый ворон и провожал нас внимательным взглядом. Наверное, если бы он каркнул «невермор», я бы этому уже совершенно не удивился, но он просто каркнул, взмахнул своими черными крыльями, размаху которых мог бы позавидовать и орел, и улетел, превратившись в черную точку на фоне свинцового неба.
— Крысопауки, значит?
— Я почти уверен, что он пытался меня подловить, а на самом деле никаких крысопауков не существует.
— У того ворона были две головы, — сказал Петруха.
— Угу.
— И ты все еще думаешь, что он просто пытался тебя подловить? А ведь у нас даже лопаты нет.
— У нас есть пистолеты, — сказал я.
— Что-то мне подсказывает, что одними пистолетами тут много не навоюешь.
Я промолчал, хотя склонен был с ним согласиться.
Положение у нас было, прямо скажем, незавидное. Местные знали о нас и не было ни единого шанса, что они оставят нас в покое. Мы забрались на их территорию и не могли внятно объяснить ни своих целей, ни способа, которым мы тут оказались, что автоматически делало нас особо подозрительными лицами.
Уйти от формирования, обладающего колесным и черт еще знает, каким транспортом и действующего на своей территории, на своих двоих было довольно проблематично. Альтернативой, тоже не слишком приятной, было бы найти какое-нибудь удобное для обороны место и засесть там, ожидая, пока нас выкинет обратно в наш временной отрезок. Но неизвестно, сколько придется ждать, пока эти парни зажмут нас в угол. У них есть транспорт, у них автоматы, и, скорее всего, более тяжелое вооружение, и они должны знать местность, как свои пять пальцев, а у нас — только пистолеты.
Какой бы ты ни был ас, против хорошо организованной и вооруженной группы с пистолетами ты много не навоюешь.
Мы свернули с улицы и стали пробираться заваленными мусором дворами, что снизило нашу скорость передвижения, зато слегка повысило шансы остаться не обнаруженными.
— Надо было валить их всех и реквизировать транспорт, — сказал Петруха.
— Тогда бы остальные совершенно точно оставили бы нас в покое, — сказал я. Иногда все, что нам остается, это сарказм.
— Не оставили бы, — согласился он. — Но у нас был бы транспорт.