Другие Семь дней

Гвор Виктор

– Какие это страны?

– Уганда и Центральноафриканская Республика.

– „Нью-Йорк Таймс“. А как обстоит дело с возможностью выражения госпожой Новодворской своих взглядов?

– Госпожа Новодворская по собственному желанию выступает перед посетителями зоопарка с весьма интересными речами. По уровню посещаемости, это одно из ведущих шоу зоопарка.

– Надо ли понимать, что с заселением госпожи Новодворской доходы зоопарка выросли?

– Нет. Обороты выросли, но все дополнительно полученные деньги уходят на питание госпожи Новодворской.

– А как обстоит дело с ее питанием?

– Госпожа Новодворская снабжается по медвежьей норме. Это значительно больше, чем может съесть человек.

– А она съедает?

– Не поверите! Все до последней крошки!

–

Телекомпания БиБиСи. Я хотел уточнить о белых медведях. Это же очень злые звери?

– Молодой человек, как Вы считаете, если Вас заставить круглосуточно охранять Валерию Ильиничну, лично Вы долго будете добрым?»

Юрий резко проснулся, посмотрел на часы и мысленно выругался. Нет, спать в такой духоте решительно невозможно. Поэтому и снится всякое… Поворочавшись, он встал, не включая свет, подошел к умывальнику и обтерся мокрым полотенцем.

Несколько минут спустя он снова заснул, на этот раз без всяких сновидений…

Ленинградская область. Пулковские высоты.

Пулковская обсерватория АН СССР

На фоне беспредельной черноты космоса вокруг голубого шара Земли кружилась громоздкая конструкция. Составленное из модулей центральное тело, с торчащими с двух сторон на обоих крайних модулях, огромными сдвоенными панелями солнечных батарей, плавно поворачивающимися к солнцу. Еще несколько панелей другой конструкции торчали перпендикулярно предыдущим и при взгляде с земли были незаметны. Станция летела в пустоте, совершенно темная и пустая, словно забытая всеми. Но панели исправно вращались, следя за солнцем и снабжая ее электроэнергией. Неожиданно ожило несколько секций. По одному из торчащих в сторону сегменту проскочило несколько световых сигналов, затем из дюз вырвались струи пламени и вся конструкция медленно сдвинулась вверх, меняя орбиту.

Конечно, такие подробности не были видны даже в самый большой телескоп Пулковской обсерватории и додумывались наблюдателем, но то, что наблюдаемое тело дрогнуло и начало изменять свое положение, было все же заметно. Королев с сожалением оторвался от окуляра и оглянулся на сосредоточенно работающих у камеры астрономов.

– Посмотрели, Сергей Павлович? – спросил его стоящий рядом немолодой человек в очках, с бородкой, напоминающий типичного профессора из фильма.

– Да, Гавриил Андрианович. Конечно, фото из будущего выглядят более эффектно, но увидеть своими глазами…

– Понимаю вас, батенька. Воплощённые мечты, да-с. Иногда мне хочется поблагодарить тех, кто все это сотворил. Не всякому удается увидеть мир будущего и увидеть, как воплощаются в действительность самые заветные мечты человечества.

– Не только мечты, Гавриил Андрианович, не только, – задумчиво ответил Королев, вспомнив увиденные фотографии ядерного взрыва, – но и страхи. К сожалению…

Москва. Кабинет т. Сталина.

И. В. Сталин, секретарь ЦК ВКП (б), Председатель СНК СССР

Время на экране подошло к нулевой отметке и резко перевалило за черту, отделяющую один день от другого. Он внимательно посмотрел на стоящего навытяжку адмирала. Тот выглядел внешне спокойно, хотя он и чувствовал, что Воложинский волнуется. Так же как и стоящий рядом с ним Кузнецов. Первая встреча вживую, как не смотри.

– Садитесь, товарищи адмиралы.

Оба, сделав два четких строевых шага, необычных для моряков, подошли к столу и сели. Разместились не торопясь, основательно, что ему понравилось. Как и то, что иновременник быстро пришел в норму. Он вообще любил таких, уверенных в себе и своих умениях людей. Неожиданно вспомнился Чкалов и полученные от группы Абакумова данные из Сети. Вполне правдоподобные, если внимательно изучить дело. Из глубины поднялся гнев и, стараясь с ним справиться, он занялся манипуляциями с трубкой.

– Докладывайте, товарищ Кузнецов.

–

Товарищ Сталин, – привычное начало доклада помогло переключиться на рабочий лад. Тема доклада была действительно серьезной. Флот, на создание и поддержание которого тратились миллиарды народных денег, в новых условиях оказался не более чем плавающей мишенью и картонным мечом. Иновременные корабли положение изменить не могли, их едва хватало на полноценную эскадру на одном из морей. При этом для них надо создавать новую систему базирования. Но больше всего беспокойства доставляли ракетные подлодки. Эти подводные линкоры, способные снести залпом полконтинента, требовалось защитить от возможного нападения во время пребывания в порту, обслуживания и ремонта. С одним из этих ценнейших для страны в нынешних условиях кораблей и так уже произошел «несчастный случай». Так что требовалось срочно, в течение ближайшего месяца – двух организовать грандиозное строительство, требовалось решить, как и на каких условиях организовывать воздушное прикрытие баз и завода в Молотовске зенитными ракетами корейских друзей. Друзья они конечно друзья, но себе на уме, так что все показывать им тоже не следовало. А вот товарищ Кузнецов явно поддался оптимизму.

– Вы уверены в правильности ваших расчетов, товарищи? – «Дружно подтверждают. Что же, поверим». – А теперь доложите, как у нас решен вопрос со связью? Мы не можем допустить, чтобы капитан, потерявший… психологическую устойчивость и оставшийся без управления, втянул нас в уничтожающую войну, в «армагеддон».

– Товарищ Сталин, – Кузнецов отвечал спокойно, не заглядывая в бумаги и не задумываясь надолго, – станция связи с подводными лодками переведена нами в дежурный режим. Как выяснилось, она принципиально ничем не отличается от станции того же назначения, используемой в будущем. Наличие у товарища Воложинского соответствующих кодов позволило наладить связь с находящимися в море лодками. Кроме того, по линии НКВД налажен контакт с двумя судами из системы управления стратегическими силами в чрезвычайной ситуации. В настоящее время мы можем гарантировать, что приказы Советского Правительства будут переданы в любом случае.

– А выполнены? Как вы считаете, товарищ Воложинский? Сидите, сидите, – он затянулся, с интересом наблюдая за реакцией иновременника.

– Т… товарищ Сталин, – видно, что адмирал заволновался, но по делу, не за себя, отметил он, – командный состав и матросы на эти корабли подобраны специально. Они знают, что зависит от выполнения и невыполнения приказа. Поэтому могу вас заверить, что приказ Родины они выполнят.

– Это хорошо. Но сможем ли мы отдать такой приказ? – он отметил, что адмирал держится хорошо. Ловко обошел слово «офицеры» и правильно назвал нижних чинов «матросами», а не «краснофлотцами». Пока не «краснофлотцами». «Пожалуй, стоит вернуть старое наименование. Чем матрос РККФ хуже краснофлотца? Ничем. Это все отрыжка троцкизма, все переделать, от всего прошлого отказаться». Уверенность адмирала в своих подчиненных и самообладание ему тоже понравилась. Ответил на заданный вопрос уже Кузнецов, как старший:

– В настоящее время нами создается распределенная система отдачи приказа на применение специального оружия. Согласно указаний Правительства, право отдать такой приказ имеют десять человек, получивших специальные инструкции. Для передачи сигнала используются все доступные средства, от системы связи Наркомата Обороны до радиостанции «Коминтерн».

– Как у нас обстоят дела с кораблями, возвращающимися из дальнего плавания?

– В настоящее время отряд Тихоокеанского флота, включающий ракетный крейсер «Варяг», продолжает движение во Владивосток, а большой противолодочный корабль «Адмирал Левченко» прошел Скагеррак. Сформированный во Владивостоке отряд кораблей Тихоокеанского флота в составе большого противолодочного корабля «Маршал Шапошников», танкера «Печенга» и морского спасательного буксира вместе с лидерами «Баку» и «Тбилиси» отправлен навстречу «Варягу». В автономном плавании остаются три ракетных подводных крейсера стратегического назначения и одна атомная подводная лодка с самолетами-снарядами. Последняя также получила приказ присоединиться к отряду кораблей Тихоокеанского флота.