Другой Париж: изнанка города
Шрифт:
– Куда ты собрался? – спросил он, не поворачивая го ловы.
– Мне нужно уйти ненадолго… – замялся я. – Я скоро буду!
– Ты не бродяга, – больно уколол меня Мориа. – Зачем притворяешься им, примеряешь чужие маски? У тебя совсем другая жизнь. И сейчас ты собираешься вернуться к ней… Как Джек Лондон, ты нырнул в наши глубины, но не смог выдержать тут долго. Наверное, ты собрался писать о «людях из бездны» и вынашиваешь замысел нового «Кнульпа». Тебе кажется, что ты сможешь это сделать лучше, чем Гессе?
– Нет, я просто… – Я бесился,
– Или ты просто пришел к нам, когда стало совсем хреново, чтобы отдышаться и перевести дух, ибо только нищие духом блаженны? Тебе захотелось сделать затяжку блаженства? Это твое право, но ты причинил боль принцессе. Она не заслужила этой муки. Лучше бы ты курил марихуану, сидя в своей русской квартире.
– С Моникой я обо всем серьезно поговорю, когда вернусь, – взяв себя в руки, сказал я. – Взрослая девушка, надеюсь, все поймет.
– Она не хочет тебя больше видеть. Ты знаешь об этом?
– Ерунда! Вчера мы просто немного повздорили… Как тяжело с женщинами! Стоит только начать говорить серьезно, у них начинается истерика! – начал снова распаляться я. – Сейчас мне надо идти!
Мориа промолчал, откинулся на стуле, полузакрыв глаза. Он как будто перестал замечать меня. Я еще несколько минут помялся рядом, потом подхватил рюкзак и пошел. Что за дела? У меня есть планы, обязательства, своя жизнь. Мне нужно было связаться с Аленой из агентства новостей.
Почему я должен был раскрывать свою душу встреченной мной на улице Страсбурга цыганке, даже испытывая к ней самые нежные чувства? И вообще-то я ей кое-что предложил, а то, что она так отреагировала, – так это ее проблемы! К тому же этот несносный, желчный старик скоро впадет в окончательный маразм от своей гребаной философии!
За окружной я наконец нашел телефон-автомат. Купил карточку, быстро набрал номер Алены.
– Алло!
– Это Тимош… То есть Тимофей Бродов! – поправился я.
– Тимофей! – воскликнула Алена взволнованно. – Ты жив? У тебя все в порядке? Мы тут волновались, даже пытались разыскивать. Нам звонили из Москвы, я не знала, что отвечать…
– Все в порядке. Мне срочно нужен лэптоп. Я буду делать материал.
– Где ты?
– Это не важно. Привези мне компьютер, одежду и ключи от отеля на Северный вокзал, оставь в камере хранения. Перезвоню еще раз с вокзала и узнаю код.
– Как скажешь, но, может быть, будет лучше, если мы встретимся в отеле?
– Нет.
– Ты не боишься? Северный вокзал? Северные кварталы Парижа… там же полно черных!
– Алена, я три месяца прожил на улице. И ни-че-го не боюсь! Мне будет нужно еще несколько дней, чтобы написать материал. Не тревожьте меня, пожалуйста. Потом сам выйду на связь. Пока.
Я повесил трубку и двинулся в сторону метро. Отчаянно хотелось курить. По пути купил пачку сигарет. Навалилось очень странное и неожиданное чувство, как будто я делал что-то не так. Хотя, в соответствии с условиями контракта,
Примерно через час я добрался до Северного вокзала. Тоже весьма неоднозначное местечко. Сюда приходят многие европейские поезда, а также «Евростар» из Великобритании, поэтому под колоннадами и сводчатыми потолками всегда полно самого разного народа. Толчея начинается уже перед зданием вокзала, когда со всех сторон подходят сумрачные арабы и афри канцы, суетливые индусы в чалмах, предлагая недорого донести ваш багаж, даже если его нет. Отделаться от них непросто.
Именно здесь происходили массовые молодежные беспорядки, когда в ходе проверки проездных документов полиция применила силу, и погиб оказавший сопротивление представителям властей безбилетный алжирец. С тех пор, видимо, полиции тут прибавилось.
Вновь связавшись с агентством, забрал из камеры хранения сумку с вещами. Переоделся в туалете, с удовлетворением отправив в мусорную корзину заношенную одежду. Причесался, умылся. Включил мобильник. Как в фантастических фильмах, я совершал телепортацию в прежнюю жизнь. Но впервые это происходило так болезненно.
Зеркало признало, что наконец я стал похож на нормального человека! Поспешил в сторону отеля, чтобы скорее начать писать материал. Начал мечтать о чашечке кофе и круассане с джемом, чтобы выбить из головы неприятные, зудящие мысли. А может, правда, существует цыганский гипноз и эта черноглазая бестия просто приворожила меня? Бред!
Я добрался до отеля, первым делом влез под контрастный душ, поскреб тело губкой с мылом. Боже, какое блаженство! Десять минут до красноты растирался махровым полотенцем. Сбрил бороду. Теперь только отросшие и слегка завившиеся на концах волосы напоминали о другом человеке, которым я был еще сегодня утром.
Заказав рум-сервис, с наслаждением набросился на зав трак. Апельсиновый сок, яйца всмятку, свежие булочки, целый кофейник ароматного кофе! Я завалился впервые за много дней на нормальную постель и даже, кажется, задремал ненадолго.
Нет, спать нельзя! Надо работать, пока впечатления отчетливы и свежи. День-два – и они начнут отходить, затуманиваться. Я подсоединил к сети и включил лэптоп. Рабочее место в порядке. Можно начинать писать! По московской привычке выключил телефоны и быстро застучал по клавишам, день за днем, эпизод за эпизодом извлекая из памяти события последних недель. На экране замелькали судьбы встреченных мной на парижских улицах людей. Красной нитью через все повествование сверкал Мориа… Неизвестно, кто он. Но его клошарская судьба завораживала, притягивала. Возможно, старик – кто-то из тех, кого мы с вами хорошо знаем… Возможно, как говорила Моника, он в прошлом известный политик или даже… Я предоставил читателю додумать это за меня то, что сам точно не ведал.