Другой путь. Трилогия
Шрифт:
– Это официальное обвинение, агент Гернсбек? – поднялся со своего места Милтон.
– Что вы! Нет, конечно! Это рассуждение в порядке бреда на заданную тему. В общем, чем больше мои коллеги из Вероны узнавали о вас, мистер Саура, тем любопытнее им становилось. Согласитесь, в наши дни редко кто устраивает взрывы из любви к искусству? Любой взрыв должен быть чемто оправдан, не так ли? Ну и уж коли все это крутится вокруг вас и вашего компаньона, то мы и хотели бы получить коекакие ответы. Мне, кажется, это разумно. Мы в любом случае откроем свое дело по этому взрыву – погибли американские граждане и мы должны
Чтото еще там, в Италии, подсказывало мне, что нельзя вот так взять и взорвать гостиницу, рассчитывая, что все сойдет с рук.
– Так что скажете, мистер Саура? – давил агент. – Еще нам очень хотелось бы знать, где сейчас скрывается мистер Майнце. Жив ли он вообще?
Гернсбек снова рассмеялся – сухим дробным смешком.
– Если это официальный допрос, то… – Милтон подошел к столу, но закончить фразу не успел.
– Остыньте, Джим, – сказал я. – Все просто, агент. Погибшие действительно были нашими знакомыми и, если вы опросите персонал в офисе, людей с автостоянки, то установите это наверняка. Отказываться от этого знакомства я не стану. Все было почти так, как вы описали, за исключением нескольких деталей. Все дело в том, что мой друг Зак очень любит всякие веселые розыгрыши. Я даже пару раз выгонял его из офиса за особенно злые шутки. Вот и в этот раз он зачемто решил меня разыграть. Зак сделал эту фотографию сам. И придумал целую пьесу, чтобы ввести в заблуждение меня и Донована с Блэком. Но мы же знаем, что нынешние террористыкоммунисты уже совсем не те, что еще пять лет назад, хотя, должен признать, что сначала мы ему поверили. А когда примчались в СанРемо, все это оказалось дурной шуткой. Все выяснилось достаточно быстро. Вот и все. А потом Уильям и Дени уехали в Верону. У них там были какието дела. Снимок Дени оставил себе на память, чтобы показать жене или подруге – он не уточнял, очередной розыгрыш Майнце.
– Джон, – поправил меня Милтон.
– Простите, Джон, теперь я запомню ваше имя наверняка. Вы удовлетворены, сеньор Паццони?
– А взрыв, – напомнил Гернсбек, – тоже часть розыгрыша?
– А взрыв, агент Гернсбек, сэр, – дело рук Красных бригад, – отрезал я. – Совпадение. Случайность. Так бывает. И мы…
– Почемуто не удивлены гибелью своих друзей, – настаивал носатый федерал, – Вы приняли эту новость как чтото совершенно тривиальное.
Я посмотрел на Алекса – “выкручивайся”!
– Это для вас новость, – отмахнулся Вязовски. – А мы, увидев в новостях репортаж о взрыве в гостинице, где Дени и Билл бронировали себе номера, и откуда они нам звонили в СанРемо, первым делом позвонили в Верону, а потом и приехали. Когда какойто портье сказал, что погибли американцы и назвал номера – те самые, где должны были проживать наши друзья, сомнений не осталось.
Гернсбек снова чтото прочирикал итальянцу и тот ответил. Пару минут они разливались соловьями на итальянском. Удобно, когда все вокруг все слышат, а ничего не понимают. Наверное, их всех кондрашка бы хватила, начни мы с Алексом объясняться вдруг на “великом, могучем”.
– Что ж, благодарю за обстоятельное объяснение, – Гернсбек потер свой нос и поднялся. – А чем вы занимаетесь с мистером Майнце?
– Слияния, поглощения, биржевые операции, управление активами, банки, – доложил я. Не без некоторой гордости. –
– Если я правильно помню, мистер Саура, вам ведь еще и тридцати нет? Похвальнопохвально, молодой человек, – одобрил наш бизнес Гернсбек и, взяв меня под руку, повел к двери. – Моей бы дочери такого мужа…
Он снова засмеялся, увидев мое перекосившееся лицо. И в самом деле – представьте себе девушку с таким шнобелем как у папаши! Как говорит Хазанов: “форточку откроешь – голову от ветра разворачивает!”
– Шучу, шучу я, мистер Саура. Она молоденькая еще совсем, пятнадцать толькотолько отметили. Но, будь она чуть старше… Впрочем, у вас и без нее здесь целый цветник, – мы уже вышли из моего кабинета. – Думаю, очень скоро наше управление инициирует разбирательство по поводу гибели американских граждан и к вам еще наведаются ребята из моего ведомства. А, может быть, и я сам – какникак вроде бы в курсе дела уже. Так что надолго прощаться не буду. А вашему другу, когда он вернется, передайте, что с его небезобидными розыгрышами пора заканчивать. Они к добру не приведут.
Они ушли, и для нас их короткое прощание сберегло кучу нервов.
– Мне готовить исковые документы к этим господам? – едва за ними закрылась дверь, спросил Милтон. – Я на всякий случай все записывал.
Он поставил на стол портфель, с которым пришел и расстегнув его извлек на свет портативный диктофон Sony – чудесный образчик миниатюризации от японского гения маркетинга – Акио Мориты.
– Перспективы серьезно засудить этого Гернсбека не очень сбыточные, но с работы его вышвырнут за лишнюю болтливость – точно. Это я вам гарантирую.
– Нет, Джон, не стоит. Пусть лучше нами занимается этот болтливый старикашка, более обеспокоенный беспорочностью службы, чем реальными расследованиями. Мало ли кто окажется вместо него? А то, что в случае судебного разбирательства ктото нами займется – даже гадать не нужно, – возразил Алекс. – Это я тоже гарантирую.
Выпроводив Милтона – его время еще не наступило, мы с Алексом, уехав из офиса на берег реки, принялись за поминутное восстановление событий итальянской поездки. Мало ли что они еще могли нарыть?
Обязательно стоило в ближайшее время навестить дружков того самого Луиджи, который и готовил взрывы. Захар както обронил, что бомбы закладывали настоящие террористы, убежденные людьми Луиджи в том, что постояльцами станут два американских генерала, ездящих инкогнито по Европе с инспекцией натовских баз. Следовало сделать так, чтобы эти террористы не нашлись.
Захару следовало отнестись к делу тщательнее. Обойдись он без взрывов, и шумихи наверняка удалось бы избежать. Никогда ничего нельзя готовить впопыхах – ошибки, совершенные под влиянием момента, сведут к нулю весь успех мероприятия.
Он прилетел еще спустя неделю и еще через пару дней привез в офис отца, приехавшего “читать лекции” по приглашению Государственного университета Алкорна – небольшого заведения из числа “черных университетов Америки”, изначально предназначенного для обучения негритянской части населения. Его руководство за небольшой спонсорский взнос в двести тысяч готово было пригласить в свои стены хоть лысого черта, хоть Пол Пота, хоть самого Карла Маркса. Они сами оформили документы, и Майцевстарший получил полугодовое разрешение на работу.