Другой сценарий
Шрифт:
Она хихикала, краснела, и закатывла глаза. Ну какие еще могут быть подробности?
После первой пары, старост вызвали в деканат. Вернувшись, они объявили, что на следующей неделе, во вторник, наш поток вечером работает на овощебазе. Форма одежды — рабочая. Собираемся у метро Ломоносовская в четыре. За прогулы деканат грозит адскими карами.
— Этот вопрос контролирует лично Коротаева, Коль, — рассказала мне Ленка. — Всех, кто прогуливает овощебазу, она потом дрючит так, что не дай бог. И на экзаменах тоже.
— Даже если дать справку, что болеешь?
— Тогда
— Есть. Но я слишком хорош, чтобы сидеть в тюрьме.
Если я правильно понял, это та самая овеянная легендами овощебаза, где работали Довлатов, Битов, Мамин, и другие славные люди. А в девяностых там постоянно шли перестрелки. Посмотрим, что за место.
Сидя в аудитории на лекции, я смотрел на стену за окном, и думал, что учиться мне нравиться. Глядишь, чего полезное узнаю. Не говоря о том, что я вроде бы окончательно свыкся с собой. Да еще и девчонки с потока посматривают благожелательно и обещающе. Я, конечно же, не собираюсь шалить там, где учусь. Но это и не важно. Зато самоощущение — роскошное.
Еще я думал, что нужно посетить «Березку» на Васильевском. Формально — за туалетной водой. Но там трутся интересующие меня деятели, среди ломщиков. Нужно их показать Суркову. Вот вечером, наверное, и съездим.
Овчинникова оказалась страшной болтушкой. С некоторым разочарованием убедившись, что от меня не будет поползновений, она чувствовала себя со мной совершенно свободно. Вот и сейчас она рассказывала, что скорее всего нас скоро погонят в ОКОД — оперативный комсомольский отряд дружинников. Будем ходить с ментами по улицам Купчино, пресекать нарушения. Близнякова — вон та, видишь? — там со своим парнем познакомилась. Он в ментовке работает.
Правда, во время перекура, на перемене, парни из нашей группы сказали, что пока от комсомольцев сигнала не было. Так что может в этом году с рейдами по Купчино обойдется. Они вроде бы придумали участие в ОКОДЕ привязать к распределению. И теперь нет отбоя от желающих. Мужики меня поздравили с удачно сданным зачетом. Здоровяк Букреев хлопнул по плечу:
— По тебе и не скажешь, что ты ботаник. Нормальные-то пацаны с первого раза Проничеву не проходят.
Я даже не стал думать, нахамил он мне, или похвалил. Хотя, по усмешке Снежина, — скорее всеж подъелдыкнул. Тот стоял прислонившись к стене, держал в руках пачку Галуаз. Видимо, чтобы никто не сомневался, что он недавно из парижу.
Вообще-то, общаясь с парнями, я ловил себя на мысли, что, наверное, и я когда-то был таким же пижоном и понтярщиком. Поэтому сдерживал ехидство.
Учебная программа, что мне предстоит освоить в этом институте, не сложная. Кроме общих для всех вузов, и специальных чисто финансово-экономических, есть куча совершенно, как мне понятно — бессмысленных предметов.
Третьей парой у нас как раз один из таких — Экономическая кибернетика. Вдобавок ко всему, расписание вышло таким, что сначала наша группа попала на практическое занятие. А первая лекция ожидалась
Но препод, парень со смутно знакомым лицом, не унывал. Сказал что он введет нас в курс, и нам будет интереснее. А потом он представился — Кох, Альфред Рейнгольдович. И я окуел.
Глава 34
Отступление про Коха, приватизацию, патриотов и либералов
Осознав, кто у меня ведет практику по ЭК, я слегка растерялся. Мне казалось, что черта с рогами и хвостом увидеть легче, чем кого-то из этих, овеянных легендами, ребят.
Но дело в том, что черта не существует, а эти парни — есть. Впрочем, обсуждать приватизацию и принято с каких угодно позиций, кроме фактов. Так что черт — это еще фигня. Их называли и хуже. Причем, глядя на него, и сейчас и потом, ничто не предвещало как говорится.
Из семьи поволжских немцев, сосланных в Казахстан, где он и родился. Потом жил в Тольятти, откуда и приехал в Питер, учится в финэке. Закончил в прошлом году, поступил в аспирантуру. Защитившись, будет жить в Сестрорецке. На демократической волне изберется в мэры Сестрорецка. С программой развития «Город у Дороги». Имея в виду, развитие обслуживания туристического и транспортного потока по Приморскому шоссе. Из мэров будет призван Собчаком в комитет городского имущества. Делать приватизацию.
С государственным и городским имуществом, в девяностом году, было неважно. Оно банально растаскивалось по карманам и нычкам. Способов было много, и все — несколько незаконные. Была аренда с выкупом, когда одно предприятие ликвидировалось, а на его базе создавался кооператив. Была чудесная схема, когда собирались директор завода, его племянник, и жена. Открывалось новое предприятие. Жена и племянник вносили в уставной фонд интеллектуальную собственность и пару стульев, а директор — завод. И уверенно шли в будущее.
Это совершенно не шло на пользу ни государству, ни населению, ни экономике. Собчак, как бы к нему ни относиться, это понимал, и запустил приватизацию. С едиными правилами, и условиями для всех. Поработав замом Чубайса, Кох, после отъезда того в Москву, возглавил КУГИ. И весьма неплохо работал. Судя хотя бы по тому, что брутал Невзоров истерил каждый день в эфире.
А как иначе? Если, к примеру, официально, через прессу, объявляется о приватизации универмага в «Озерках». Огромное здание, куча отделов. Проводится аукцион там-то и там-то. На таких вот условиях. Начальная цена — двести тысяч рублей. Приходите.
Никто не пришел. Все думали, что там уже все со всеми договорились и это пустая формальность. А победит тот, кто надо. А никто ни с кем не договаривался. И купила, в оконцовке, универмаг — главный товаровед, случайно, уже под конец аукциона, понявшая, что все по-честному. Она через несколько лет перепродала это здание за десять миллионов долларов. Новый владелец, уже в нулевых — за семнадцать. Но не важно. Важно, что потом дураков уже не было. И городское имущество приватизировалось за серьезные деньги на настоящих аукционах.