Другой взгляд
Шрифт:
– Полагаю, один из самых ценных экспонатов?
Гейбриел остановился, развернулся и внимательно посмотрел на девушку.
– Самое удивительное во всей этой истории то, что вожделенный экспонат не имеет особой ценности ни с художественной, ни с материальной точки зрения. Речь идет о тяжелом сундуке, которому уже двести лет. Вы, возможно, его вспомните. Крышка отделана золотом. На ней выгравирован текст на латинском языке и растительный орнамент.
Венеция перебрала в памяти все экспонаты из коллекции, которые ей довелось фотографировать.
– Я помню его, – отозвалась она. – Вы говорили, что сам он не представляет особой ценности, но вот золотая крышка…
Гейбриел повел плечами.
– Это очень тоненький листок.
Венеция прочистила горло.
– Не обижайтесь, мистер Джонс, но все в мире относительно. В конце концов, золото – это золото. Сундук мог показаться гораздо привлекательным бедному голодному вору, нежели вам и членам тайного общества.
– Если бы ворам нужны были деньги, они бы захотели украсть маленькую шкатулку, инкрустированную драгоценными камнями, а не тяжелый сундук, который с трудом могут поднять двое мужчин.
– Понимаю, к чему вы клоните, – медленно проговорила Венеция. – Наверное, с точки зрения воров, самое ценное находилось внутри сундука?
– Сундук был пуст и открыт. То, что раньше в нем находилось, было украдено еще несколько месяцев назад.
– Простите меня, мистер Джонс, но мне кажется, что у общества большие проблемы с сохранностью экспонатов.
– Должен признать, вещи воруют все больше из-под носа у меня.
Венеция решила проигнорировать эту странную ремарку.
– А что раньше хранилось в сундуке?
– Записная книжка.
– И все?
– Поверьте, я так же обескуражен, как и вы, – проговорил Гейбриел. – Позвольте объяснить вам. Сундук и записная книжка находились в секретной лаборатории знаменитого алхимика, жившего во второй половине семнадцатого века. Алхимик умер в своей келье. В течение двух веков никто не мог отыскать лабораторию. Но недавно ее обнаружили и вскрыли.
– Как же ее нашли? – поинтересовалась девушка.
– Двоим членам общества удалось расшифровать несколько закодированных писем, написанных за несколько дней до того, как он в последний раз удалился в свою лабораторию. В письмах содержались разрозненные ключи и намеки. Их надо было только сложить воедино.
– Это те два члена общества, о которых вы только что говорили? Они раскопали лабораторию? – предположила Венеция.
– Да.
– И в числе этих двоих были вы? – предположила Венеция.
Гейбриел остановился и посмотрел на нее.
– Да, второй – мой двоюродный брат. Мы взялись за это дело, потому что алхимик – наш предок, основатель тайною общества.
– Понятно. Продолжайте.
– Алхимик был уверен, что обладает некими сверхъестественными способностями. Многие годы он потратил на то, чтобы вывести формулу, способную приумножить этот дар. Он был попросту одержим этой идеей. В одном из своих последних писем наш предок упоминает, что уже близок к разгадке. – Гейбриел слегка повел рукой. – Мы с братом думаем, что именно об этом ученый и писал в своем блокноте, который похитили из сундука.
– Ради всего святого, какой человек в здравом уме поверит, что живший двести лет назад алхимик открыл такую формулу?
– Не знаю, – растерялся Гейбриел, – но одно могу сказать наверняка: этот человек готов пойти на убийство ради этой проклятой формулы.
Венецию вновь охватил леденящий страх.
– Кто-то поплатился жизнью за этот блокнот?
– Один из рабочих помогал упаковывать вещи из лаборатории в ящики для транспортировки. Его явно подкупили, чтобы он похитил блокнот и передал кому-то. Вскоре тело его обнаружили в парке. Его зарезали.
Девушка тяжело сглотнула.
– Как ужасно!
– Мы с братом потратили уйму времени, чтобы выяснить, кто же подкупил рабочего и убил, но след потерялся, – продолжал Гейбриел. – А три месяца назад два человека проникли в Аркейн-Хаус в попытке украсть сундук.
– Не понимаю, зачем кому-то понадобилось засылать воров за сундуком, когда блокнот был уже у него в руках?
– Отличный вопрос, миссис Джонс, – сказал Гейбриел. – Я сам пока не знаю на него ответа.
– Что-то много у нас скопилось вопросов без ответов, сэр.
– В самом деле. И я боюсь, что если вскоре ответы не будут найдены, кто-то еще может умереть.
Глава 8
Впечатление от услышанного моментально отразилось на живом, выразительном лице молодой женщины. Венеция была потрясена до глубины души. Гейбриел не хотел ее пугать, но понимал, что так будет лучше. Она должна осознавать, что ситуация сложилась очень серьезная.
Брови ее нахмурились.
– А где же двоюродный брат, помогавший вам при раскопках?
– Калеб уехал домой по семейным обстоятельствам. Боюсь, мне самому придется выяснять судьбу похищенной записной книжки и искать человека, похитившего ее.
Венеция прочистила горло.
– Не обижайтесь, сэр, но разве у вас имеется опыт ведения подобных дел?
– Нет. Такое в тайном обществе случается нечасто. Я ученый и исследователь, а не частный детектив.
– Ясно, – вздохнула Венеция.
«До чего же приятно вновь оказаться в обществе этой женщины», – подумал Гейбриел.
Она казалась гораздо прекраснее наяву, нежели в его мечтах. Строгое черное платье модного покроя явно имело целью отпугнуть потенциальных ухажеров, но его оно почему-то еще сильнее возбуждало.
Облегающий корсаж с квадратным вырезом красиво подчеркивал высокую грудь молодой женщины, ее тонкую талию и изящные округлые бедра. Юбка с разрезами приоткрывала лодыжки, а кружевной турнюр придавал всему облику некую игривость.
Удивительно, почему эта женщина, будучи талантливым фотографом, не осознавала ту особую привлекательность, которую придавали ей глубокие цвета ночи?