Другой
Шрифт:
— Не-не… отличная рифма, — похвалил Игорь. — Антон молодец!
— Тогда, включай музыку.
— Не так быстро… Значит так:
Утром встал, поел блинов с вареньем из "крыжо".
А где-то, в городе другом, завелось "Пежо".
— А что, мне нравится, — говорю. — Подожди, кажется, тоже что-то наклевывается…
— Мой сосед уже проснулся и газон "стрижо", — сказал раньше меня Сергей. — Не спеша из переулка выехал "Пежо".
Через пять секунд добавил:
— Я полил цветы на клумбе, на душе свежо… — задумался, и:
— Страшный рык и грохот где-то, где-то там — "Пежо".
Молчали несколько минут. Усиленно подбирали рифму на "Пежо", всех опередил Игорь:
— И от страха, комом в горле, мамин "пирожо".
Рвет асфальт, скрипя резиной, кто-то злой — в "Пежо".
— Пусть будет — рвет асфальт скрипя резиной — девушка в "Пежо", — предложил Сергей, и произнес мечтательно:
— А когда я сел в машину и завел "движо".
То увидел в синей дымке — желтое "Пежо".
И все-таки точку поставил — я:
— Береженого конечно, бог "убережо".
Но не в этот день конечно, и не от "Пежо".
— Два раза — "конечно" — это плохо, но, в целом — очень и очень, — похвалил Игорь.
— Хорошо, итак, по многочисленным просьбам…
Белорус перебрал пальцами все кнопки на магнитоле, но та молчала.
— Ни пса не видно! — пожаловался Сергею. — Ты бы тут лампочку повесил, что ли…
— Вот видишь, здесь есть волшебная кнопочка.
После прикосновения Сергея, магнитола, как гирлянда, засветилась разноцветными огоньками, и вдруг уши пронзил потусторонний свист, перешел в мертвящее мурашистое шипение. Мне представилось кладбище: где-то далеко, свесив ноги с завалившейся плиты, одинокая пастушка напевала грустную индийскую мелодию.
Хлопнул по плечу Сергея: — Как ты добился такого эффекта? А я все гадал: есть ли жизнь после смерти. Это ж оно…. Оркестр страшного суда — второй созыв.
— Да нет, — это диск. Серега, колись, где достал? Пять лет ищу, — это же римейк к самому нашумевшему фильму Болливуда — "Зита и Гитлер".
— Ладно, вот Вам, — сказал "здоровый", достал из барсетки диск. — "Биллис Бенд" — всех устраивает?
— Нет, — опротестовал Антон. — У меня в сумке Леонтьев. Давайте решать голосованием.
— А этот все туда же… ишь козыряет, — говорю. — Я и в "одетосовании-то", не спец.
— Не ссорьтесь "перегарные хлопцы", — примирительно сказал Сергей. — Я не пил, так что на правах самого трезвого…
— А я?! — возмутился Игорь.
— А ты проштрафился, — права голоса лишен. Устроил вчера гонки на "выжирание"… то-та… Во… — Сергей достал новый диск. — То, что надо, как "аУкцион", так и "отклИкцион"…
Магнитола жадно проглотила диск. Из динамиков донеслось:
"Ненужный кто-то за окном
Стоял и требовал любви…"
6
После… за руль сел Сергей. Игорь перебрался на заднее сиденье, и машина сразу наполнилась сочным, напористым храпом. Рядом с Игорем раболепно попискивал Антон. Я сел возле Сергея, старался отвлечь от сна — историями о несчастных браках, женской неверности, коварстве…
Допиваю восьмую банку, конечно, тянет поговорить. Кажется, вот сейчас найду правильные слова, и не-то чтобы отговорить, наоборот… хотя… кто еще сможет доходчиво объяснить?.. Тем более в столь поздний час… насколько серьезно… и подводные камни…
— Опять сорок, да сколько можно?! — пожаловался друг.
Говорю ему: — Не бойся, топи… Час ночи…
— Эти как раз выползают после двенадцати. "Фаберженого бог Фаберже".
Я цыкнул: — Ты непоследователен. Совершаешь самый безумный поступок в жизни, и боишься превысить скорость на пару километров. А она стоит сейчас на дороге, теребит заплаканный платочек: "Только не сорок… Не трусь милый, — а-то не будет нам счастья. Старики сказывают:
"Кто едет сорок, — тот недорог!"
"Боится педалю нажать, — а надо ль такому рожать?"
— Хе-хе-хе…
Продолжил: "Пужается полосатой палки, не робей, бросай, — не жалко!"
— Может, и правда? Только под этим знаком — пятеро обошли. А она там… одна на дороге… Платочек, еще у нее…
Нас обогнала очередная машина, присели на хвост. После ста тридцати, Сергей отпустил: — Не, — этот слишком шустрый. Ничо, сейчас к кому-нибудь прицепимся…
— А вообще конечно, попал ты, — говорю.
— Чего так?
— Тебе досталось самое неудобное из женских имен.
— Вот как?
— Делаешь ты ремонт на кухне, а лом куда-то потерялся. И ты кричишь: "Вера — лом нна!.." А она подумает, что ты считаешь ее вероломной и бросит.
— Бросит в меня лом?
— Это не шутка, ты всегда добавляй — "где"… Вера нна!.. Где лом нна?!. Ясно?
— Понятно. Только ее Вика зовут.
— О! Вика — еще хуже.
В глазах у меня задвоилось. Плохой знак. Говорю Сереге:
— Смотри. Звонит теща и говорит: "Приезжайте к нам на огород, бурак полоть", — а ты отвечаешь:
"Ну, ежели Вика, не будет занята…", — а жена забегает и кричит:
"Где ежевика?! Хочу ежевики!", — а ты говоришь: "Нету! Да и не было!.."
"Сволочь прожорливая!", — крикнет она, и как швырнет в тебя лом.
— Твою мать, — выругался Сергей. Я не сразу заметил как из темноты появился гаишник, ткнул светящимся жезлом в впереди идущую машину, после, перевел волшебную палочку на нас.