Дружка (одноклассница)
Шрифт:
Если бы это все говорилось вчера, воспринималось бы совсем иначе. Сегодня Арсену было не то, что безразлично… Но мстить этому человеку, которого любит его бывшая жена, он не хотел. Довольно. Мужчина должен уметь признать поражение и отступить с честью.
В конце коридора появилась Дина, она показалась Арсену бледной. Круги под глазами. Вполне понятно, ночь без сна, потом днем нервотрепка. Жена приближалась, глядя на него, и в какой-то момент улыбнулась. Несмело, но так тепло…
Мужчина вздохнул, понимая, что отвлекся от разговора. Сказал:
— Спасибо, друг. Можно
— Что так? — спросили на том конце.
— Мы договорились, — просто ответил Арсен.
— А, ну-ну. Как скажешь, друг. Ключи пригодились?
Этот вопрос всколыхнул в Арсене бурю чувств, но он подавил ее усилием воли. И буря улеглась, оставив после себя грусть.
— Пригодились, спасибо. Завтра я тебе их завезу.
— Можешь не спешить, если нужно…
— Спасибо еще раз. Я твой должник, — пора было заканчивать разговор, Дина была уже близко.
— Обращайся, — просто ответил собеседник и сбросил вызов.
Подошла жена, в глазах вопрос и усталость.
— Как мама? — спросил он.
— Лучше. Спит. Скорее всего, проспит до вечера. У нее все есть, я проследила.
Арсен кивнул на ее слова. Спит, это хорошо.
— Пойдем к детям, — проговорил он и пошел на выход.
— Подожди, Арсен.
Ему пришлось остановиться, в голосе жены были тревожные и требовательные нотки. Она подошла ближе, взяла его под руку и чуть отвела с прохода в сторону. А потом спросила:
— Ты ведь понимаешь, что нам надо извиниться?
О да, но думать об этом совершено не хотелось. Хотелось втянуть голову в плечи и спрятаться от позора, который навлекла на всю их семью его мать. А жена продолжала едва слышно говорить:
— Такая неприятность на свадьбе у Манасовых, они ничем этого не заслужили. И вообще, что люди подумают…
Арсен был невероятно благодарен Дине, что та в своей деликатности не упомянула, о чем именно подумают люди. Что его мать сошла с ума, и в припадке безумия напала на бывшую невестку. Теперь иначе как сумасшедшая ее называть не будут.
— А что делать, и как извиняться перед твоей бывшей женой, я даже не представляю, — продолжала она, не глядя на мужа.
Понятно, что женщине меньше всего хотелось, чтобы ее муж как-то контактировал с той, что могла отнять его у нее. Но отвечать за дурные поступки надо, потому что это по-человечески.
— Дина, я прошу, давай сейчас пойдем домой, потом об этом подумаем, — Арсен потер лоб, отводя глаза.
Она ничего не ответила, просто пошла рядом, и снова взяла его руку. В этот раз мужчина не проявил обычного безразличия, он прижал ее локоть к своему боку и странно, глубоко вздохнул. Ее поддержка сейчас много значила для него. Предстояло еще сломать себя и идти извиняться перед Ингиными родителями и семьей Манасовых, перед ней самой и ее мужем. Перед всеми, короче. И перед Наташей. Как смотреть ей в глаза, что говорить, он вообще не знал. Мужчина в принципе не привык извиняться, а тут такое…
Глава 21
Когда Денис ушел, Наташа спать конечно же не стала. Еду принесли почти сразу, но она и есть не стала. Ее состояние требовало отнюдь не пищи.
Женщина
Господи… Как же это тяжело, как непонятно…
Она же как прокаженная…
Приносит несчастье всем. И себе в первую очередь.
За что ее избила эта выжившая из ума старуха, Наташа даже стала задумываться, все равно ей этого не понять. Как невзлюбила ее с первого дня, так оно и пошло. Наташе было даже жаль бывшую свекровь. Сильно она должна была ее ненавидеть, что позволить себе такое…
Впрочем, в эту минуту она больше всего ненавидела себя.
Запиликал телефон, заставив вздрогнуть от неожиданности, Наташа ответила. Звонил Денис из отделения ГБДД, злой как черт, голос срывается. Спросил, принесли ли ей еду. Ответила, что принесли. Велел поесть и отрубился. Наташа беспомощно опустилась на стул, поправила волосы. И глубоко-глубоко задумалась.
Неприятности у Дениса. И это ведь только начало.
То есть, она приносит ему одни неприятности.
Какое право она имеет портить ему жизнь? И вообще, он с ней возится, защищает, рискуя собой. Опасность… В эту минуту вдруг совершенно ясно осознала грозящую ему опасность.
Еще все время подспудно мучила мысль, любит ли он ее? Столько лет прошло с тех пор, когда он говорил ей о своей любви. А сейчас? Она напряженно вспоминала, говорил ли он что-то подобное сейчас?
Нет… Он предлагал помощь, настаивал. Он… Он подарил ей сказочную ночь, но разве говорил, что любит? Сколько ни пыталась, ничего такого Наташа не могла вспомнить. Выходит, он с ней, потому что жалеет ее.
Она уткнулась лбом в скрещенные ладони и раскачивалась на месте.
Жалеет ее и потому жертвует собой. Господи… как же это на него похоже…
Разве может она принять эту жертву?
Решение уже созрело, надо было просто набраться сил, чтобы его исполнить. Это очень трудно, рвать свое сердце на части. Еще несколько минут.
Несколько минут она посидела, потом снова пошла в ванную, вытащила свои черные линзы. Привычная манипуляция, и из зеркала на нее вновь смотрела та женщина, в которую она себя старательно превращала последние тринадцать лет.
Дальше следовало сделать еще кое-что, но и это требовало огромного напряжения всех душевных сил. Собрать вещи. А потом…
Потом она в последний раз оглядела номер и заставила себя выйти. На тумбочке белела записка для Дениса:
Прости. Кольцо у Жоры
Она хотела написать множество слов, но все они… Они… не могли они выразить, того что… Слезы… слезы мешали. Лучше уж так.
Потом сдала ключи и поехала за Вероникой.
Вероника слышать не хотела, чтобы уезжать куда-то. Разругалась с матерью и сказала, что останется на неделю, как и собиралась. При этом девчонка умудрилась ни разу не спросить, ни почему мать так рвется уехать, ни где дядя Денис. Маленькая свекруха мгновенно просекла ситуацию.