Дураки умирают по пятницам
Шрифт:
Не знаю, сколько я пролежал, пока наконец не открыл глаза. Медленно возвращалось сознание. Я лежал на тонком коврике в комнате Рут.
Я попытался выяснить, есть ли кто-нибудь в комнате, но, кроме жужжания мухи, не услышал никаких звуков.
Я глубоко вздохнул, напряг все силы и встал. Ничего не произошло.
Голова постепенно прояснялась, но боль не проходила. Я прошел к ванной комнате и рванул дверь. Здесь тоже никого не было.
После этого я с такими же предосторожностями распахнул шкаф и начал рыться в карманах костюма, почти не надеясь
Я внимательно посмотрел на ключ и сунул его к себе в карман.
Какое-то время я стоял посреди комнаты и осматривался. Если уж проверять все, то нужно было проверить и откидную кровать. Я открыл замок, и кровать медленно опустилась. Между задней стенкой и кроватью находилось пространство, и я заметил дамскую туфлю. Приглядевшись внимательно, я заметил и ногу.
Я отпрыгнул и секунду выжидал. Нервы мои были на пределе. Но ничто не шевельнулось, все было тихо. Тогда я включил верхний свет и смог теперь увидеть, что за кроватью лежала женщина.
Я схватил ее за руку. Рука была еще теплая, но пульс не прощупывался. Я немного приподнял голову женщины. Свет упал на мертвое лицо Этель Ворли. Она была задушена нейлоновым чулком.
Я удостоверился еще раз, что она мертва, а потом закрыл кровать.
Осторожно я подошел к двери в коридор, обернул руку носовым платком и рванул за ручку.
Коридор был пуст.
Я закрыл дверь и стремглав помчался по лестнице. Внизу находилась телефонная будка. Я набрал номер полицейского управления и попросил инспектора Селлерса. Через мгновение я уже слышал его голос.
– Говорит Дональд Лэм. Привет, инспектор!
– Привет, Дональд. Я должен срочно с вами поговорить. Где вы сейчас?
– Лексбрук-авеню, 1627, – ответил я. – Было бы очень хорошо, если бы вы поскорее прибыли.
– Что я там забыл? – буркнул Селлерс. – Приезжайте лучше сюда.
– В комнате Рут Отис, за кроватью, лежит труп Этель Ворли, секретарши Джеральда Баллвина…
Не закончив фразы, я нажал на рычаг, словно связь внезапно прервалась.
Потом я повесил трубку, выскочил на улицу и сел в машину. В последний момент я еще успел бросить взгляд на машины, стоявшие поблизости.
Глава 15
Проехав несколько раз в районе вокзала, я наконец нашел место для стоянки.
Слежки за собой я не заметил.
Я вышел на залитый солнцем тротуар и смешался с толпой, которая как раз входила в здание вокзала. Там я первым делом пошел к киоску с прохладительными напитками, взял бутылку кока-колы и принял две таблетки аспирина.
Никто, казалось, не обращал на меня внимания. Пассажиры сновали взад-вперед, хотя основной поток уже прошел.
Я нашел пустую телефонную будку и позвонил своему букмекеру.
– Какие сегодня шансы Файр Леди во втором заезде? – спросил я.
– Ставки делаются один к пяти. Хотите поставить?
– Сотню.
Он тихо присвистнул:
– Для вас это большие деньги, Лэм. Я думаю, вы выбрали эту лошадь только из-за ее красивого имени. Ну хорошо, ваша заявка принята. Всего хорошего.
Я вышел из будки. Так же, как и прежде, никто не выказывал интереса к моей персоне.
Я медленно подошел к камере под номером 28 и небрежно оглянулся. На меня никто не обращал внимания.
Я быстро вынул ключ из кармана, сунул его в замочную скважину и открыл ящик.
Камера была пуста.
Я сунул туда руку и ощупал всю поверхность, потом чуть не засунул туда голову, осмотрев все углы. Ничего!
Я захлопнул дверцу, оставив в замке ключ, и вышел из вокзала.
Глава 16
Я надеялся, что Берта Кул отправится на ленч в обычное время. Но эта надежда не оправдалась. Новая секретарша сказала мне:
– Мисс Кул хотела бы срочно переговорить с вами. Она ждет вас в своем кабинете.
– Хорошо, – ответил я.
– Я скажу ей, что вы здесь.
– Нет, не надо. Через минуту я уже буду у нее.
– Но мисс Кул хотела, чтобы ее немедленно оповестили о вашем приходе.
Малышка посмотрела на меня, наморщив носик, и мне показалось, что она вот-вот расплачется.
Я рассмеялся и сказал:
– Ну хорошо, если вам так уж нужно, зайдите к Берте и сообщите ей о моем прибытии. – Потом прошел в свой кабинет.
Элси Бранд встретила меня словами:
– Боже мой, Дональд! Какой у вас вид! Что произошло?
– Досталось немножко…
– А в чем дело?
– Как-нибудь в другой раз.
Я заметил сочувствие в ее глазах и поэтому коротко добавил:
– Кто-то ударил меня по голове. Поэтому у меня до сих пор болит голова, а позвоночник словно превратился в доску.
Дверь распахнулась, и послышался ворчливый голос Берты:
– Безобразный маленький павлин! Что ты вообще думаешь? Всегда исчезаешь неизвестно куда в самые критические моменты.
– Я работал.
– Работал. Подохнуть можно со смеха! – набросилась на меня Берта. – Ты даже не знаешь, какое дело расследуешь. Кажется, все еще находишься во власти своей вчерашней выдумки. Что это за партнерство, хотелось бы знать? И что у нас за заведение? Как что-нибудь случается, так мы не можем найти друг друга. Почему, черт возьми, ты не звонишь мне, почему не скажешь, где шляешься?
Я уселся на вертящееся кресло и, откинувшись на спинку, вытянул ноги. Когда мой позвоночник соприкоснулся со спинкой стула, я передернулся.
– Что с тобой? – спросила Берта.
– У него болит голова, – ответила Элси.
– Болит голова! – прокаркала Берта, повернувшись к Элси. – А у меня, он думает, не болит?
Я сказал Берте:
– Успокойся наконец. Я должен подумать.
– Хочешь подумать? Да ты даже не знаешь о чем.
– Ну хорошо, – произнес я устало, – тогда ты мне скажи о чем. Я это выслушаю с большим удовольствием, чем твою болтовню, от которой у меня лопаются барабанные перепонки. Ну, выкладывай! О чем я должен подумать?