Дурман-звезда
Шрифт:
– Да.
– Благодарю вас. Вы же, леди, ввиду тяжести содеянного и очевидности доказательств, будете подвергнуты солнечной казни.
– Милорд, - вмешался молодой гвардейский полковник, тоже аристократ из Драконов, - не сочтите мои слова попыткой оспорить ваше решение. Но позвольте все же заметить. Если был честный бой, то публичная казнь победителя - не самая очевидная мера. Она не встретит понимания у древнейших родов. И вряд ли послужит авторитету короны.
– Резонно, - седой кивнул; казалось, он только и ждал этих возражений.
– Принимая во внимание обстоятельства,
Полковник коротко поклонился, а Криста взглянула на регента с явным недоумением. Похоже, она не рассчитывала на такое мягкосердечие.
– Увести, - распорядился седой.
Ясень, ощутив, как воздух опять густеет, потянулся к клинку. Но что-то хлестнуло его по плечу и поперек спины, рука онемела, и стало невозможно вздохнуть. Его как будто оплетала фиолетовая лиана, стягиваясь все туже. Он дернулся, скрипя зубами от злости, но быстро понял, что сопротивление бесполезно. Живой хлыст - очень редкая, но крайне эффективная штука, если уметь им пользоваться. Спасибо, хоть по ногам не ударили, ходить можно.
Меч у Ясеня, естественно, отобрали, у Кристы тоже. Правда, дракониху и лорда-арбитра не связали, а просто повели под конвоем. В приемной и на лестнице толпились люди, шептались взволнованно. Криста прошла мимо них, равнодушно глядя перед собой. Ясень угрюмо топал за ней. У арбитра же был такой вид, словно он милостиво позволил сопроводить себя с почестями.
Во дворе уже ждала карета без окон. Ясеня освободили от пут, но руки по-прежнему едва слушались. И вообще, ему было плохо. Хлыст будто вытянул силу из тела; огонь внутри едва тлел. Арестантов запихнули в карету, дверь захлопнулась, и лязгнул засов.
– Лорд-арбитр, вы что-нибудь понимаете?
– сразу спросила Криста.
– Ссылка? Добрейший регент нас пожалел?
– Не думаю. Однако делать выводы пока не рискну.
А Ясень подумал, что, по иронии судьбы, он сейчас сидит рядом с тем, ради кого приехал в столицу. Но затевать разговор не имеет смысла. Какая теперь, в самом деле, разница, почему вельможа не захотел бежать, когда еще была такая возможность?
Ехали долго, куда именно - непонятно. Под крышей кареты имелись узкие щели, чтобы поступал воздух, но они были устроены так, что выглянуть наружу нельзя. Булыжная мостовая под колесами давно кончилась. Судя по всему, арестованных везли далеко за город.
Наконец, карета остановилась. Узники выбрались на свет и огляделись по сторонам. Прямо перед ними был длинный деревянный забор, за которым торчали мачты.
– Тюремный порт, - пояснила Криста для Ясеня.
– Совершенно верно, леди, - подтвердил один из сопровождающих, не слезая с седла. Он не был похож на обычного конвоира - без доспехов, одет довольно изысканно. На скуле виднелась метка принадлежности к драконьему клану.
– С кем имею честь?
– Я помощник лорда-регента, его доверенное лицо. Мне поручено препроводить вас на борт. Вы полетите с партией ссыльных.
Их подтолкнули к воротам. Едва они вошли на огороженное пространство, раздался бешеный лай. С двух сторон к ним неслись огромные псы - с клыками, как гвозди, и красными бешеными глазами. Самая мерзкая из сторожевых пород, с единственной функцией - убивать. Но всадники взмахнули хлыстами, прочертив в воздухе фиолетовую границу, и псы трусливо попятились.
Всего на поле имелось три причальных ложа, но два из них сейчас пустовали. Единственный корабль - обшарпанный и потемневший от времени - стоял недалеко от ворот. Арестованных подвели к нему. С борта свешивалась веревочная лестница. Помощник регента жестом показал - поднимайтесь.
– Мы взлетаем прямо сейчас?
– спросила Криста.
– Завтра утром.
– Простите, не поняла. Солнце плачет, и его слезы к вечеру достигнут земли. Нам нужно убежище. Корабль для этого не подходит.
– Спрячетесь в трюме.
– Это издевка?
– Нет, леди, - зло бросил всадник, - это совет. Вы же считаете себя лучше других - так давайте проверим. Да, трюм не столь надежен, как каменный подвал под землей, но все-таки это тоже укрытие. И если солнце сочтет вас достойной, то вы переживете эту ночь, не потеряв себя. Сохраните разум и память, а завтра отправитесь в ссылку, к которой вас так гуманно приговорили. Вы считаете, что шансы невелики? Что ж, тогда используйте с толком время, что вам осталось до вечера. Поразмышляйте о жизни, Древнейшая. Говорят, это помогает.
– А ты молись, чтобы я тут сдохла. Иначе я вернусь и найду тебя.
– Видимо, я должен обидеться. Но, на самом деле, я вам даже благодарен. Видите ли, в чем дело - лорд-регент, которому я служу, давно искал способ избавиться от этого бородатого недоразумения на троне. А вы решили для нас проблему.
Криста молчала, только желваки играли на скулах. Всадник полюбовался этой картиной, потом произнес:
– Впрочем, мы увлеклись. Меня ждут дела. А вам предлагаю скорей подняться на борт - когда мы отъедем, сюда прибегут собаки.
Дракониха, ни слова не говоря, полезла наверх. Лорд-арбитр и Ясень последовали за ней. Верховые поскакали к воротам, поигрывая хлыстами, а собаки бросились к лестнице. Одна, бежавшая первой, подпрыгнула и едва не ухватила Ясеня за сапог. Зубы клацнули в воздухе, и тварь захлебнулась надсадным лаем.
На палубе уже собрались человек десять - товарищи по несчастью, которых привезли раньше. Они свободно бродили по кораблю. Сбежать все равно нельзя - загрызут собаки. А поднять корабль в воздух способен лишь капитан, который сейчас отсутствует, как и остальная команда. Ну, а завтра, когда капитан придет, все на борту будут уже мертвы или, в лучшем случае, потеряют рассудок. Деревянный трюм не поможет. И ссылка уже не понадобится. Изящно и просто, регент будет доволен...
А собачки утром так и будут бегать, как ни в чем не бывало. Они настолько безмозглые, что помешательство им никак не грозит. Это не животные даже, а так, ходячие челюсти...
"Ссыльные" на палубе не походили на душегубов с большой дороги. Ясень готов был даже поспорить, что многие из них недавно занимали государственные посты, но чем-то насолили короне. Вернее, людям, которые имеют право решать, что для короны лучше.
Один из арестантов (из древнейшего рода, если судить по чертам лица и по манере держаться) присмотрелся к новоприбывшим и спросил удивленно: