Душа
Шрифт:
Туда же, в окно, полетели один за другим все тома манги и блюреи с аниме. Это длилось долго, едва ли не целую вечность. Минут пять. А когда Аяо вновь выглянул в окно, то под стеклами валялась уже целая куча растрепанных танкобонов и побитых дисков.
– Ой-ой, - сказал он.
– Все, - зло произнесла Куми.
– Вот и кончились твои проблемы, Ацумори. Тебе легче?
Аяо прислушался к собственным ощущениям. Он ощущал скорее тяжесть в желудке. После некоторого анализа тяжесть оказалась тревогой. Когда вернется нэ-сан, придется ей все это объяснять.
–
– Почему?
– нахмурилась Куми.
– Не знаю.
– Слушай сюда, Ацумори, - сказала она.
– Это все были плохие вещи, и я хочу, чтобы ты больше никогда к ним не притрагивался.
– Ты пьяна, - ответил он.
Куми закрыла глаза.
– Да, - призналась она, и голос ее прозвучал жалобно.
– Мне очень плохо.
– Я отведу тебя домой.
– Нет!
– сказала она громко, почти крича.
Кога аж отшатнулся, но Аяо остался стоять перед ней.
– Я... сама дойду, - сказала Куми, потирая лоб.
– Не смейте меня провожать. Понятно вам? Кто просьбу нарушит, того никогда не прощу.
– Хорошо, - сказал Аяо.
– Ты тоже скажи "хорошо", - потребовала Куми у растерянно стоявшего рядом Коги.
– Эээ. Хорошо, - отозвался тот.
– Молодцы.
Пошатываясь и держась за стену, Куми ушла.
На этом их собрание клуба завершилось.
Куми ушла к себе. Кога же остался и помог Аяо водрузить процессор на место. К сожалению, тот явно повредился и теперь не работал.
– А вот и манга, - сказал Кога, принося порвавшие томики в охапке.
– Спасибо тебе, - сказал Аяо.
– Да не за что, - сказал Кога.
И помедлив, сказал:
– Она крышей тронулась, зуб даю.
– Это уж точно, - сказал Аяо и внезапно рассмеялся.
Кога долго, вдумчиво посмотрел на него.
Затем сказал:
– В первый раз вижу, как ты смеешься.
Аяо пожал плечами.
И снова рассмеялся, пробуя этот звук:
– Ахаха. Ахахаха. Хаха.
Подойдя к ящику, в котором спала Мейда, он ногой задвинул его под кровать.
11.
Ацумори Аяо лежал в полутьме и думал о Куми. Он думал, как будет она справляться со своими проблемами, и не находил ответа. Но он продолжал искать. Он выстраивал для нее цепочки действий, безусловно логичных и правильных, но невозможных. Например, взять с собой запас пищи на два дня и уехать на Филиппины. Там любой не провинившийся перед законом человек может начать новую жизнь - он прочел об этом в интернете.
Аяо ворочался в темноте.
Он слышал, как Аяме пришла домой и как издала она яростный вопль, увидев загаженную кухню и множество смятых пивных банок в корзине для мусора. Интересно, что она подумала? Может, решила, что Аяо и Куми выпили все. Она ведь и в прошлый раз догадалась, что ее пиво кто-то пил. На кого же тогда она грешила? На Куми или на Аяо? Вот и выясним сейчас, думал Аяо, с закрытыми глазами лежа в постели и слушая шаги Аяме - сестра поднималась вверх по лестнице, быстро и неотвратимо. Он отвернулся к стене и притворился, что спит.
Дверь раскрылась.
Звук
Аяо не знал, что именно она решила и к каким выводам пришла. Но про себя решил, что это и к лучшему: наутро не надо будет ничего объяснять. Все выводы для себя она уже сделала. Достаточно будет лишь согласиться с ними.
Аяо свернулся в позе эмбриона и открыл глаза.
Он все ждал, когда придет Мейда. Она должна была хоть как-то отреагировать на визит Куми. Но Мейды не было. Сказав ему те слова - "В этом нет смысла" - она исчезла, словно бы ее и не было никогда.
Может, она и вправду - плод воображения?
Аяо присел на кровати. Во тьме за окном тускло поблескивали городские огни. Аяо представил, что это звезды. Бесконечный ледяной космос. Что он, что Куми - одинаково ничтожны перед этой бездной. Технофашист и сардаукар - так он называл себя, однако не был ни тем, ни другим.
"Я никто", - вдруг понял Аяо.
Его горло стиснула тупая безболезненная тоска, настолько жуткая и всеобъемлющая, что впору вешаться. Он должен был хоть что-нибудь совершить. То, что оправдало бы его никчемное существование. Все, что угодно - лишь бы оборвать эти мысли о будущем Куми. Тоскливые и страшные мысли.
"Я слишком близко воспринимаю все это, - думал Аяо, одеваясь.
– Я веду себя так, словно взял на себя ответственность за ее поступки и за ее судьбу - но это совсем не так. Я основал целый клуб, лишь бы помочь ей. Почему? Зачем я совершил это?"
Потому что иначе бы умер от тоски.
Аяо замер.
Ничто в этом мире не было настоящим. Лишь эта космическая тоска, полная безнадежность. Он жалкий калека, психически больной и не нужный никому, кроме сестры, которой он разрушил семейную жизнь и семейное счастье. Он хотел... хоть кому-нибудь помочь. Хотя б так.
Он выбрал путь сквозь минное поле.
И что в итоге? Куми не стало легче от его помощи. Наоборот, он только усугубил ее положение. Показал ей, наивной, насколько же пуста и бесполезна ее жизнь - раскрыл глаза; и теперь она будет методично разрушать самое себя. Она уже начала, нагрубив сенсею, а закончит, оказавшись на дне жизни.
Аяо потерпел неудачу.
Подорвался на первой же мине и вызвал массовую детонацию.
Одолеваемый тягостными мыслями, он вышел из дома, тихо и незаметно. Сестра спала. Аяо не знал, какие сны ей снились. Может, ей привиделся Такамура-сенсей, незадачливый ее возлюбленный. Ведь он был готов взять ее и с таким довеском, как Аяо - однако сестра сама отказалась. Она видела, какие тяготы доставляет это и сенсею, и самому Аяо, и не хотела причинять боль им обоим.
Аяо сам не заметил, как оказался перед домом Куми. Он стоял перед ним, чувствуя кожей ночную прохладу, и не знал, что делать. Затем вдохнул, захватывая губами холодный воздух, и постучал.