Душевные омуты
Шрифт:
Я до сих пор ловлю себя на том, что стараюсь не наступать на трещины, чтобы у моей мамы не болела спина. Каждый из нас бессознательно изобретает ритуальное поведение, чтобы защититься от действия смутных и темных сил. Если наш ритуал не действует, мы ощущаем все возрастающий страх. Мы приходим в ярость, если не получаем вовремя газету, если что-то упускаем из виду или если нам приходится изменить привычный маршрут. Подобные ритуалы становятся магическими талисманами, которые защищают нас от невыносимой мысли, что мы всегда одиноки и редко оказываемся в окружении друзей.
Наши ритуалы — это шаткие дамбы, которые сдерживают напор океана
Иногда случается, что мы выбираем стиль поведения, которое эвфемистически называется «уходом в болезнь» или «вторичной выгодой» невроза. При «диссоциативном расстройстве личности» мы можем изобрести или симулировать физиологическое или психическое заболевание. Наше расстройство позволяет нам сыграть роль человека, подавленного болезнью и таким образом избегающего других воздействий стресса, а заодно хитроумно ускользающего от мучительного переживания сильной тревоги. Если у меня излишек веса, значит я могу особенно не переживать в связи с проблемами и нюансами отношений с другими людьми. Я могу жаловаться на свой жребий и равнодушие со стороны окружающих, но при этом предпочитаю оставаться в неприступной крепости своего тела. Если я не считаю себя полноценным, то мне, конечно же, не следует подставлять себя под удары жизни. Уступая своей тревоге, я избегаю гораздо более сильного страха.
В любом стиле поведения, даже в том, который делает нас похожими на сумасшедших, есть внутренняя логика, если видеть в нем внешнее выражение некоторого эмоционального состояния или реакцию на эмоциональное состояние. Вот почему при аналитическом определении этиологии следует поставить вопрос: «Какое эмоциональное состояние может вызывать такое поведение?» Независимо от своей символической маскировки, внешние симптомы драматически раскрывают бессознательную аффективную предрасположенность человека.
Такая причинная связь между аффективным состоянием и его символическим выражением периодически находит свое внешнее проявление и со временем отражает не только конкретную травму, но и общий стиль и стратегию поведения человека. Иначе говоря, мы становимся воплощением своих травм. Мы воспроизводим реакции, вызванные роковой эмоциональной травмой и тем самым содействуем такому символическому выражению. Эта совокупность поведенческих стилей, психологических установок и рефлекторных стратегий формирует наше ложное Я и нашу временную личность. Таким образом мы оказываемся во власти не только своих травм, но и своих реакций на эти травмы.
Поскольку судьба не позволяет нам полностью раскрыться, нам приходится воспринимать себя через реактивное поведение, которое постепенно все больше отчуждает нас от самих себя. Результатом такого самоотчуждения является невроз. Единственное средство исцеления от невроза — неизбежное, как сам невроз, и предпочтительно бессознательное —
Что значит «справиться с тревогой»
Наша самая примитивная защита сводится к выбору «бей или беги». Обычно мы избегаем того, что нас подавляет. Мы знаем, что следует держаться подальше от тех, кто может причинить нам боль. «С глаз долой — из сердца вон». «То, чего ты не знаешь, не причинит тебе боли». Мы подавляем, забываем, расщепляем; проецируем свои болезненные комплексы на других. Мы можем десятилетиями находиться под властью своих диссоциированных комплексов, не осознавая их скрытой адской деятельности. Оказавшись в их власти, мы переходим к иной системе ценностей и действуем в соответствии с ней, бессознательно возвращаясь к обыденному сознанию, даже не заметив этого.
Во время диссоциативных состояний могут ежедневно вытесняться из сознания неприятные факты, не причиняя человеку особого вреда. Но диссоциация может оказаться и более глубокой; она может привести к амнезии или так называемому состоянию «фуги»: человек забывает о собственной идентичности и приписывает себе чужую биографию. Расстройство множественной личности (диссоциативное расстройство идентичности) в последние годы стало широко известно, поскольку страдающие им весьма заметные персоны были вовлечены в щепетильные судебные разбирательства, кроме того, этот вид расстройства стал яблоком раздора разных терапевтических сообществ.
При диссоциативном расстройстве идентичности Эго подвергается такому напору бессознательного, которого не могут выдержать его защиты; тогда автоматически происходит смещение психики к иной реальности. Юнг назвал это комплексом, «расщепляющим личность». Но в исключительных случаях такая часть психики может иметь биографию, совершенно неизвестную Эго, а также сопутствующее ей соматическое и аффективное состояние.
При наличии серьезной эмоциональной травмы любой человек пытается справиться с неприемлемо высоким для него уровнем тревоги, отчуждая от себя эту тревогу. Когда мы таким образом отстраняемся от тревоги, у нас появляется ощущение, что мы наблюдаем за собой со стороны. Иногда такой психологической дистанции и такого отчуждения вполне достаточно, чтобы выдержать страдание. Если же состояние отчуждения не связано с тревожным событием и становится слишком навязчивым, значит, мы имеем дело с патологией. Две других категории рефлекторной реакции следует назвать так: нарушение адаптации и расстройство личности. Нарушение адаптации, как правило, прямо связано с воздействием стресса; такие нарушения могут проявляться в виде избегания, перфекционизма как защиты от тре-вожного ощущения несовершенства или же целого спектра соматических и аффективных симптомов тревоги.
Чаще всего при снижении воздействия стресса и наступлении облегчения нарушение адаптации исчезает. В случае личностного расстройства человек почти всегда является жертвой серьезной травмы, в частности, физического, сексуального или эмоционального насилия. При насильственном вторжении в хрупкие границы детской психики, когда Эго не в состоянии справиться с подавляющим его эмоциональным напором, психика ребенка «замыкается». Как при аварийном выходе из программы при сбое компьютера, человек обрывает все связи, чтобы избежать болезненного для себя перенапряжения.