Душитель
Шрифт:
Если Конрой и был этим обеспокоен, то не подавал виду. Он смотрел телевизор, надев очки в черной оправе, неловко сидевшие у него на носу, точно маска. Когда он с большим усилием сбросил обувь, Майкл произнес:
— Чувствуйте себя как дома, Конрой.
В девять Майкл настоял на том, чтобы посмотреть «Шоу Джуди Гарланд» вместо «Бонанцы». [7]
— Но «Бонанца» цветная.
— Знаю. — Майкл бы и сам предпочел «Бонанцу», но
7
Известный в Америке телесериал-вестерн.
— А ты зараза, сынок.
Майкл промолчал. Он лежал плашмя, положив голову на подлокотник кушетки, и прекрасно понимал, как выглядит со стороны эта фривольная поза. Байрон в Дорчестере. К черту. Майкл будет лежать, как ему вздумается. Это его кушетка. Он назло пролежит здесь всю ночь. Нет ничего приятнее маленьких шпилек.
— И долго это будет продолжаться?
— Что, Брэндан?
— Твоя хандра.
— Я бы назвал это печалью.
— Печалью? И долго ты еще будешь ей предаваться?
— Эми умерла совсем недавно. Куда вы торопитесь?
— Да брось! Ты начал хандрить задолго до того, парень.
— Правда? Наверное, утратил счет времени.
— Ты грустишь по отцу.
— Наверняка он бы на моем месте делал то же самое.
— Не так долго. Знаешь, иногда наступает время, Майкл… Нельзя скорбеть вечно. Жизнь — для живых.
— Хм. Да вы открываете мне новые грани. Я бы сказал, что время — для живых. Но у папы больше не осталось времени. Как и жизни. Его, так сказать, выселили из этого здания, беднягу.
— Я пытаюсь говорить серьезно, как мужчина с мужчиной, а ты шутишь. Не понимаю тебя, Майкл.
— Неудивительно. Разве в семьях не всегда так? Отцы и сыновья…
— Ты винишь меня в смерти отца?
— А должен?
— Нет, конечно.
— Тогда почему вы спрашиваете?
— Потому что я страшно тебя раздражаю и никакие могу понять, в чем, черт возьми, причина.
— Просто мы разные, Брэндан. Как слои в ирландском салате. И не берите в голову.
— Я и не беру в голову. Совершенно не беру.
— Не похоже.
— Это меня ничуть не волнует.
— Ладно, Брэндан, давайте помолчим и посмотрим Джуди Гарланд.
— К черту Джуди Гарланд.
Майкл иронически закатил глаза.
— Если хочешь что-то мне сказать — так скажи. Хватит шуток и ехидных словечек, вы с Рики ведете себя как дети. Будь мужчиной, ради Бога.
— Я пытаюсь. Ради Бога.
— Господи, как добиться от тебя прямого ответа? Ты думаешь, твой отец погиб по моей вине?
Майкл пожал плечами.
— Ответь, Майкл, да или нет? Ты думаешь, что твой отец погиб из-за меня?
— Да.
—
— Ответ утвердительный. Так точно. Вот именно. Ага.
— Но как?
— Не знаю.
— Он не знает… А ты нахал, сынок, вот что. Нравятся мне эти кабинетные детективы. А что, по-твоему, я должен был сделать?
— Бежать быстрее.
— Быстрее?
— Да, быстрее.
— И что тогда? Меня бы застрелили вместо него? Если помнишь, я и так получил пулю в брюхо и чуть не умер. Ты знаешь, что я до сих пор мочусь кровью?
— Нет, не знаю.
— Так вот учти, я мочусь кровью. Что ты на это скажешь?
— Не пейте что попало.
— Давай, шути. Ты позабыл, что меня подстрелили, потому что тебе нравится жалеть самого себя.
— О да, на это уходит много времени.
— Если бы я умер, ты бы успокоился?
— Вероятно, это было бы неплохое начало.
— Прекрасно. Возможно, я туповат, я крепколобый старый ирландец, но я все понимаю. Хватит. Ты меня слышишь? Ты собираешься и дальше так себя вести? Ладно. Но учти, я понимаю, в чем тут дело. Это и кошке ясно. Мальчику не нравится, что его мамочка нашла себе другого мужчину. Поэтому ты винишь меня во всех грехах. Как это…
— Банально?
— Да. И кстати, ты ошибаешься. Я страшно переживаю из-за смерти твоего отца. Я готов сделать что угодно, лишь бы найти того пацана.
— Правда? А что вы реально сделали для того, чтобы его найти? Расскажите, что вы сделали? Где же этот пацан, Брэндан?
— А я откуда знаю?! Если бы я знал, то перевернул бы небо и землю, чтобы его достать!
— Что-то я не вижу, как вы переворачиваете небо и землю.
— А что ты посоветуешь?
Майкл пожал плечами:
— Я не полицейский, как и Эми.
— Это не ответ. Скажи, парень, что мне делать? Как тебя успокоить?
— Хватит, — произнес женский голос.
Майкл обернулся и увидел мать. Та стояла на нижней ступеньке лестницы, в голубом халате, скрестив руки на груди. Он сел.
— Вам придется примириться друг с другом. Вот что я хотела сказать. Майкл, веди себя поуважительнее. Брэндан, пора спать.
— Брэндан, пора спать, — издевательски повторил Майкл.
Конрой отыскал ботинки и зашлепал к лестнице. Маргарет посторонилась, чтобы разминуться с ним в узком проеме — им двоим едва хватило места. Пробираясь мимо нее, Конрой случайно сорвал деревянный шарик со столбика перил. Этот шарик, размером с апельсин, уже лет тридцать держался на честном слове. Конрой с удивлением взглянул на него, точно шарик прилип к ладони. Он вернул его на место и невозмутимо зашагал дальше. Рука Брэндана цеплялась за шаткую балюстраду — неуместно большая на деревянных планках, до блеска отполированных детскими ладошками.