Два лика одиночества.
Шрифт:
– Прекрасно, – сидевший у костра встал, сбрасывая свой плащ.
Высокий зеленокожий орк протянул руку – меч плавно поднялся в воздух и лег в протянутую ладонь. На мгновение эльфу показалось, что меч дернулся, пытаясь повернуться к орку рукоятью, но по лицу Мастера на миг скользнула улыбка – и его пальцы сжались на середине ножен.
– Что ж, здравствуй, Раэл'а'Раин! Давно же я тебя не видел, – усмехнувшись, проговорил орк.
– Оракхан… – неожиданно для эльфа зазвенел над поляной металлический голос, исходящий как будто бы из ниоткуда. – Вот уж не ждал я встречи с тобой!
– Я счел, что тебе пока что лучше бы побыть у меня. Не хочу, чтобы ты и твой братик ввергли этот мир в хаос до того, как придет ваш час.
– Хранитель, ты не имеешь права вмешиваться!
Оракхан весело ухмыльнулся.
– А это мы еще посмотрим.
Глава XXI
РЫЦАРЬ ИМПЕРИИ
– Мой император, почему вы считаете, что это… этот рассказ – правда? – тихо спросил Ким, отложив последний лист.
– У меня поначалу были подозрения, – честно ответил Лаарен. – Я поделился ими с магом, которому полностью доверяю, и он подтвердил, что тот, кто писал эти строки, писал их абсолютно искренне и без желания зла.
– Я там был, – зло бросил эльф. – Я не знаю, кто автор этого… сочинения, но я готов поклясться именем моей богини в том, что все, рассказанное этим «непосредственным участником», – ложь от первого и до последнего слова! Наглая, глупая и непродуманная ложь!
– Киммерион, вы забываетесь, – в голосе императора зазвенел лед.
– Простите… Я…
– Я понимаю. Но тем не менее держите себя в руках.
– Да, мой император. Я могу продолжать?
– Продолжайте.
– Только один вопрос… Скажите, вы интересуетесь операциями Тринадцатого департамента?
– Ровно настолько, насколько это необходимо. Как и любыми делами всех остальных департаментов.
– А Здравович имеет привычку рассказывать вам о проводимых им за пределами империи операциях, не имеющих прямого отношения к делам самой империи?
– Нет, конечно. К чему эти вопросы?
Эльф тихо рассмеялся. Все встало на свои места. Ну, почти все…
– Теперь я знаю, что произошло. Для начала я расскажу правду о нашей миссии, связанной с Лигой Теней…
Закончив рассказ о событиях, предшествовавших аресту Веги, Ким перешел к выводам и умозаключениям:
– Даже не зная этого наверняка, несложно догадаться, что вы, скорее всего, не получите отчета о Лиге, – воодушевленно говорил вампир. – Следовательно, вы будете наверняка знать о том, что Веги достаточно долгое время не было в империи, но не о том, где и зачем он был! А дальше все просто. Вам подсовываются фальсифицированные протоколы и результаты анализов, в которых правда перемешана с ложью. Это не той важности дело, чтобы вы сами его тщательно разбирали! Но тем, кто хочет уничтожить Вегу, необходимо, чтобы вы, с одной стороны, ничего не заподозрили, а с другой – обозлились бы на Вегу достаточно для подписания приговора. Для этого к материалам дела присоединяется это… «откровение непосредственного участника событий». И… – Эльф на миг замолчал, вспоминая еще одну деталь. – И для этого же использовали совершенно правдивый эпизод – историю с магом OOP, членом нашей команды, Ларисом. Вега действительно отравил его и оставил в таверне, но отнюдь не потому, что Ларис был верноподданным империи, а Вега – нет!
– Почему же тогда? – первый раз за время всего монолога прервал его Лаарен.
Лицо императора на протяжении рассказа оставалось бесстрастным. Он никак не выдавал ни единого чувства, и это несколько нервировало Киммериона – под маской спокойствия могли с равным успехом скрываться как одобрение и согласие с его словами, так и гнев и отрицание.
– По личным мотивам. Насколько мне известно, Алиссара Янатари имела очень веские причины ненавидеть Здравовича. Но судьба Лиги Теней значила для нее гораздо больше, нежели собственная гордость, и Алиссара готова была пойти на такое для нее унижение, как принять помощь Здравовича в лице нас. А Вега избавил ее от необходимости так наступать на горло гордости, оказав помощь в частном порядке. Ларису же это не нравилось, более того, я знаю, что он тайно от Веги связывался с Александром и докладывал ему о ходе событий. Потому он и был отравлен. Вот только если бы Вега хотел от него совсем избавиться, согласно версии тех, кто Вегу оговорил, то Лариса никто и никогда больше не увидел бы!
– Если целью этих гипотетических врагов де Вайла было уничтожить его, то можно было бы придумать менее… громкое обвинение, – возразил Лаарен. И эльф внезапно осознал, что его логические умозаключения увлекли императора.
– Нельзя, на то и был расчет. Слишком страшное обвинение. Это дело не будет обнародовано, наоборот – его попытаются сохранить в строжайшей тайне, чтобы не допустить паники среди населения, как это было сто сорок три года назад, при проникновении в наш мир настоящего демона. Следовательно, никто из тех, кто мог бы легко опровергнуть это обвинение, просто не узнали бы о необходимости этого опровержения. Если бы не ваше письмо… я бы не решился идти во дворец и просить о помиловании моего друга.
– А как вы объясните то, что совершенно сторонний маг-консультант подтвердил искренность автора рассказа об истории, произошедшей с Лигой Теней?
– Элементарно. Писать мог и тот, кто был уверен в том, что говорит правду. Если я правильно понял, о каком заклинании идет речь, то оно не выявляет истинность информации, только истинность намерений. Враг Веги мог кого-то обмануть, подчинить себе или еще как-то заставить написать письмо, способное пройти подобную проверку.
– Киммерион, у вас все получается логично и стройно, если бы не одно «но», – вздохнув, проговорил Лаарен. – Я лично разговаривал с Ларисом. И он подтвердил тот факт, что де Вайл замышлял против меня и империи.
Вампир медленно выдохнул.
Нет, этого не может быть…
– Но… Его разум могли взять под контроль, как это было с Рагдаром во время боя в храме под базой Лиги Теней!
– А как же анализы и заключения кардинала Алары? Или вы считаете, что священнослужителя такого уровня тоже могли… взять под контроль?
– Безусловно, могли. Но не таким образом, каким Лариса или Рагдара, – серьезно проговорил Ким, начиная осознавать, насколько страшные обвинения он выдвигает. – Более того, я готов обвинить кардинала Алару в измене империи.
Бесстрастная маска слетела с лица Лаарена.
– Вы осознаете, что вы сейчас сказали?
– Безусловно. Я готов обвинить кардинала Алару в том, что он, являясь на самом деле либо служителем демона по имени Левиафан, либо просто его союзником, либо оказывая услуги кому-то, связанному непосредственно с Левиафаном, фальсифицировал результаты анализов и протоколы допросов, с целью уничтожения виконта де Вайла.
– Это серьезное обвинение. Слишком серьезное, чтобы можно было утверждать подобное, не имея на руках веских доказательств.