Два одиночества
Шрифт:
Уже по привычному пути Энтос поспешил на смотровую площадку. За прошедшую неделю он не так часто появлялся на ней как раньше, и каждый раз с содроганием сердца, боясь не успеть.
Феликс набрал Ларея на ходу. Только он мог ему помочь выследить Виолу.
— Ши Короц, долгих лет, — поздоровался альбинос. Не замедлив бега, он лавировал между прохожими.
— Ши Энтос, рад слышать вас. У вас опять что-то произошло?
— Не опять, а снова, и, кажется, не последний раз. Вы не могли помочь мне отыскать…
— Вашу подопечную? —
— Да, — альбинос решил не вдаваться в тонкости их взаимоотношений с писакой. — Опять сбежала, не знаю куда. Вы не могли бы посмотреть на смотровой?
— Сейчас, — Ларей отвернулся от экрана, а Феликс остановился возле лифтов и, прикрыв глаза, ругал непокорную Виолу.
Двери лифта открылись, и Энтос вошёл внутрь, когда ши Короц наконец ответил.
— Её нет на площадке. Я проследил её перемещение и знаю где она.
— Где? — плохое предчувствие сжало сердце Феликса. Что ещё придумала его девочка?
— Прежде чем я отвечу, вы должны объяснить мне что произошло. Она выбежала из вашего клуба.
Энтос чуть не зарычал от злости.
— Ларей, я всегда считал вас другом, поэтому прошу, не начинайте. Она слишком мне дорога…
— Я знаю, что землянка сама по себе несколько неуравновешенная, о чём я и доложил начальству, но прошу ответить… — опустив голос до шёпота, брюнет добавил: — Это важно.
— Я не знаю! Не знаю я. Я оставил её на пару минут, а пришёл — она ушла. Я даже предположить не могу что случилось. Она же землянка. Я виноват, знаю. Нельзя было её оставлять.
— Или приводить? — предположил Ларей.
— Не надо, Ларей. Остановитесь. Где она?
Ши Короц, тяжело вздохнув, покосился вбок, словно его могли подслушать, но тем не менее ответил:
— Она у себя в жилблоке, но должен вас предупредить…
— Не стоит, ши Короц, я знаю, что за мной следят, и прекрасно понимаю, что могут подумать. Я никогда не наврежу ей. Она не такая, как моя бывшая покровительница. Она землянка, этим всё сказано.
— И всё же, я обязан предупредить. У вас будут проблемы.
— Знаю, что будут. Они у меня постоянно. Поверьте, ши Короц, я ценю нашу… дружбу? — Феликс хотел знать, мог ли он и дальше надеяться на Ларея или это конец.
— Конечно, друг мой. Я всегда на вашей стороне.
— Я ценю это, — кивнул Энтос.
Отключив связь, он нажал на нужный уровень и прикрыл глаза, чтобы не замечать и дальше настороженные и боязливые взгляды пассажиров лифта. Они не могли знать, о чём шла речь, но ущербные подсознательно испытывали страх перед более сильными манаукцами. Как он устал от подобного отношения к себе. Ведь он не бессердечный монстр, у него есть чувства, понятия о человечности.
Стоило дверям разойтись в стороны, Феликс поспешил покинуть замкнутое пространство, пропитанное запахом чужого страха и презрения. Он стремился поскорее добраться
Позвонив несколько раз, Феликс прислушался к звукам из жилблока. Очередная неприятность. Энтос не ожидал, что ему не откроют. Хотя он и не слышал шагов. Создавалось впечатление, что жилблок пуст, а где его хозяйка — оставалось загадкой. Энтос вызвал Ларея.
— Ши Короц, вы уверены, что она не покидала жилблок? — обеспокоенно спросил он у друга, а сам неприлично прижал ухо к стальной обшивке дверей.
— Да, она зашла чуть больше получаса внутрь и не выходила.
— Не нравится мне это. Там тишина.
— Может, спит?
— Может, — согласился Феликс и нажал на дверной звонок, прекрасно услышав его мелодию сквозь несколько листов металла.
— Или не хочет открывать?
— Это женщина, ши Короц, поскандалить они любят даже через закрытые двери. Тут что-то другое, я это чувствую и волнуюсь. Вы не могли бы открыть для меня жилблок?
Вопрос был сверхнаглостью, преступающей закон, но Феликс, даже не задумавшись, нарушил бы хоть весь свод, лишь бы узнать, что с Виолой всё хорошо, и она просто обиделась на него.
— Вы же знаете, что нет.
— Вы же знаете, что у девушки суицидальные наклонности. Я беспокоюсь о ней. Прошу, помогите, ши Короц.
Ларей явно сомневался, но он был манаукцем, таким же ответственным и исполнительным, как любой другой покровитель, для которого жизнь и здоровье женщины всегда на первом месте. Поэтому дверь перед Энтосом открылась.
— Спасибо, — тихо шепнул альбинос, прислушавшись к странным тихим звукам из санузла.
Короц не отключался, хотя давно было пора, а внимательно следил за выражением лица Феликса.
— Её нет? — тихо спросил он, а Энтос поспешил выключить связь.
Не хватало еще другу увидеть Виолу обнажённой. Помявшись немного у очередной двери, Феликс занёс руку чтобы постучать, но та автоматически отошла в сторону. Картина, представшая перед взором манаукца, была настолько ужасна, что он не сразу бросился к лежащей на дне душевой кабины Виоле. Страх, который преследовал его до самого жилблока, оправдался. Она сделала это! Она решила бросить его!
Её глаза закрыты, кожа бледная как снег. А вода! Альбинос пришёл в ужас, когда понял, насколько низкой была температура воды. Быстро выключив душ, мужчина проверил пульс. Девушка была жива, но её трясло, как старый сломанный генератор.
Входящий звонок отвлёк от судорожных движений рук по ледяному телу землянки. Короц хотел узнать что происходит.
— Нужен врач, срочно, — сипло выдохнул Феликс.
— Сейчас, — не уточнив отозвался друг. И только через пару минут спросил: — Что с ней?