Два романа об отравителях
Шрифт:
— Джо Чесни сказал, что это был цианистый калий. Ну, а потом этот запах — не то, чтобы я встречался с ним раньше, но все мы слыхали о нем. Но разве цианистый калий не убивает мгновенно и без боли?
— Нет, сэр. Таких ядов вообще не существует. Он действует очень быстро, но только в том смысле, что все продолжается пару минут вместо…
Впрочем, сейчас тратить время на рассуждения было нельзя — надо было действовать. Пока Эллиот стоял в дверях, его воображение объединило отдельные элементы, которые он видел, в четкую схему. Мертвец сидел за столом, лицом к широкой раздвижной двери, залитой потоком сведа. Все это напоминало сцену. Да, если бы двери были открыты, а за ними,
Ладно, это может подождать.
Эллиот взглянул на свои часы. Они шли секунда в секунду с часами на каминной полке и, записав время в блокнот, он вошел в комнату.
Вблизи от Марка запах горького миндаля чувствовался еще сильнее. Одет Марк был в смокинг, смявшаяся рубашка выглядывала из — под жилета, в нагрудном кармане из — за платка виднелся край сложенного вдвое листка бумаги.
В чем был подан яд, Эллиот пока что обнаружить не мог. Помимо письменного прибора и пепельницы на столе находились еще два предмета: темно — синий карандаш, лежавший на листке промокательной бумаги, и двухфунтовая коробка конфет. Коробка была закрыта; на блестящем картоне крышки изображены цветы, довольно похожие на рисунок голубых обоев комнаты.
На ленте, которая перевязывала коробку, вилась золотыми буквами надпись «Мятные конфеты Генри».
— Эй, кто тут? — раздался громкий голос из соседней комнаты.
Толстые крвры заглушали шаги, к тому же вне круга ослепительного света трудно было что — то различить, так что они даже не заметили, как бесшумно раздвинулись двери. Доктор Джозеф Чесни быстро вошел в комнату и резко остановился.
— А, это вы майор, — проговорил он, тяжело дыша. — И вы, Боствик. Слава богу!
Майор сухо поздоровался с ним.
— Мы уже начали интересоваться, куда вы все делись. Это инспектор Эллиот из Скотленд Ярда, приехал, чтобы немного помочь нам. Может быть расскажете, что здесь, собственно, произошло?
Доктор Джо с любопытством поглядел на Эллиота. С появлением доктора атмосфера изменилась, словно под влиянием порыва ветра, даже запах горького миндаля смешался теперь с запахом коньяка. Его усы и рыжеватая бородка ходили вверх — вниз вместе с тяжелым дыханием. Здесь, у себя дома, а не в Италии, он казался менее агрессивным и, пожалуй, даже менее плотным, несмотря на толстый твидовый костюм. Глаза под рыжими, жесткими, словно щетка, бровями смотрели добродушно, а морщины под ними двигались так, будто нижняя часть его лица была подвешена на петлях. В данный момент, однако, его круглое лицо отнюдь не выглядело доброжелательно.
— Я лично не знаю, что здесь произошло, — сказал он с оттенком легкого вызова. — Меня здесь не было. Сразу в нескольких местах я одновременно находиться не могу. Буквально до этой минуты я был наверху — присматривал за другим пациентом.
— Другим? Кем еще?
— Вилбуром Эмметом.
— Вилбуром Эмметом! — повторил майор. — Он не?..
— О, нет! Он жив, хотя удар по затылку получил очень основательный. Сотрясение мозга, — объяснил доктор Джо, потирая руки жестом человека, моющего их под краном. — Послушайте, может быть, мы перейдем в другую комнату? Нет, не из — за этого, — он показал на брата. — Но такие вот специальные лампы я всю жизнь не выносил. Если она будет продолжать непрерывно гореть, то наверняка скоро перегорит и тогда придется вам в темноте, как это у вас называется? — он снова начал потирать руки, — проводить следствие, собирать улики и все такое прочее.
Майор кивнул и Эллиот, обернув руку носовым платком, выключил лампу. Затем они направились вслед за быстро шагавшим Джозефом Чесни в другую комнату. В музыкальном салоне Чесни резко обернулся к ним. Его агрессивность, насколько мрг судить Эллиот, была вызвана взвинченными до предела нервами.
Майор Кроу сдвинул до половины створки двери.
— Ну, а теперь, — бодро проговорил он, — если вы разрешите нам воспользоваться телефоном, я попрошу инспектора вызвать врача, чтобы…
— Зачем вам врач? Я сам врач и могу подтвердить вам, что Марк мертв.
— Это для формы, Чесни. Вы же сами знаете.
— Если вы что — то имеете против меня… с профессиональной точки зрения…
— Не говорите глупостей. Действуйте, инспектор. Доктор Джо повернулся теперь к Эллиоту.
— Стало быть, вы из Скотленд Ярда? — внезапно ему что — то пришло в голову. — Одну минутку! Как это вы смогли появиться так быстро? Это же просто невозможно.
— Я приехал из — за другого дела, доктор. Того, когда были отравлены дети.
— Ах, вот как! Нелегкая вам предстоит задача.
— Согласен, — кивнул Эллиот. — А теперь, доктор, не могли бы вы хотя бы в общих чертах объяснить мне, что тут сегодня происходило?
— Цирк, вот что! — не долго раздумывая, ответил доктор. — Цирк. Марк хотел устроить нам спектакль — и вот чем все это кончилось?
— Спектакль?
— Точно описать, что они тут делали, я не могу — меня здесь не было, — объяснил доктор, — но могу рассказать, что они собирались делать, потому что за обедом только об этом и говорили. По сути, та же идея, которую Марк защищал всегда, только не облекая в такую конкретную форму. Он говорил, что из ста человек девяносто девять абсолютно ничего не стоят в качестве свидетелей. Он утверждал, что они не способны описать даже то, что происходит у них перед носом, и что в случае пожара, уличного происшествия, драки или еще чего — нибудь в этом духе полиция получает настолько абсурдно противоречивые показания, что от них нет никакой пользы, — доктор со внезапным любопытством посмотрел на Эллиота. — Кстати, это действительно так?
— Зачастую да. И что же дальше?
— Ну, никто из присутствовавших не был согласен с Марком; каждый по разным соображениям, но все были убеждены, что уж они — то наблюдать умеют. Я сам утверждал то же самое, — тон доктора снова стал агрессивным. — Полагаю, что в моем случае так оно и есть. В конечном счете Марк сказал, что хотел бы поставить небольшой эксперимент. Психологический эксперимент, который ставился уже будто бы в каком — то университете. Он сказал, что приготовит нам маленький спектакль, по окончании которого мы должны будем ответить на несколько вопросов относительно увиденного. Он утверждал, что как минимум шестьдесят процентов ответов окажутся ошибочными.
Доктор Джо обернулся к майору.
— Вы знали Марка. Он всегда казался мне похожим на… как же это его?.. Знаете, на того писателя, о котором мы учили в колледже… Того, который проехал двадцать тысяч миль только для того, чтобы правильно описать в своей книжке какой — то цветок, не игравший там, по сути дела, никакой роли. Марк, если что — то приходило ему в голову, немедленно, не колеблясь, принимался за осуществление своей идеи. Так что в его эксперименте участие приняли все. Когда спектакль был в разгаре… Ну, короче говоря, кто — то пришел и убил Марка. Если я только правильно понял, все они видели убийцу и следили буквально за каждым его движением. И, тем не менее, каждый из них по — разному описывает то, что произошло.