Два сына для сурового папы
Шрифт:
Как бы мне ни хотелось не вмешивать друзей, не выйдет. В одиночку не справлюсь.
— Более, чем, — подтверждаю опасения Мэта. В кабинете повисает полнейшая тишина.
За дверью слышен задорный смех. Это дети носятся друг за другом, играют то в догонялки, то в прятки. Вадим и Леша дождались своих закадычных друзей-товарищей и теперь вознамерились им показать все, что есть в доме.
Очень хочу, чтобы у моих сыновей было счастливое беззаботное детство. Я приложу максимум усилий, чтобы оно именно таким и оставалось.
— Если
— Моя женщина нашла куда вляпаться, — произношу с горькой усмешкой. Делаю глоток крепкого кофе без сахара, морщусь.
Я уже сбился со счета сколько кружек бодрящего напитка выпил за сегодняшний день. После бессонной и тревожной ночи, это единственное, благодаря чему я держусь на ногах.
— Вытащим, — заявляет Матвей с полной уверенностью. Испытываю невероятное облегчение и благодарность. Ведь он был в полном праве мне отказать. — Ты столько раз решал наши проблемы, но теперь пора и нам отплатить добром за добро.
— Тем более, на кон поставлена безопасность семьи. Это святое, — добавляет Раф. Он делает новый глоток из стакана, задумчиво вертит его в руках. Наблюдает как солнечный свет, преломляясь, играет в янтарной жидкости.
Я не спешу продолжать разговор. Друзья сами должны принять решение и подталкивать их не собираюсь. Мой враг слишком опасен и силен, у Рафа и Мэта семьи. Я не в праве просить и настаивать на их личном участии.
Парни и так подставляются, просто помогая мне ресурсами. Если бы мог справиться без этого, даже не стал ни о чем рассказывать.
Но здесь я заведомо знаю. В одиночку проиграю.
— Втроем нам по силам справиться с Ахметовым, — задумчиво произносит Шакиров. Он не отрывает взгляда от бликов на стекле.
— Вчетвером, — поправляет Давид заходя в кабинет.
Благодарность к друзьям вмиг меркнет перед яростью и злостью.
Подрываюсь с места, за считанные секунды сокращаю расстояние между нами до минимума, припечатываю брата к стене. Он не ожидал подобной реакции, поэтому я смог застать его врасплох. Но Давид быстро приходит в себя, начинает оказывать сопротивление.
Между нами начинается борьба.
— Ты что творишь?! — наезжаю на него вне себя от гнева. Меня душат эмоции, я даже не собираюсь пытаться над ними возобладать. — Нахрена ты переспал с Викой?! Она ведь ещё девчонка совсем!
— Она совершеннолетняя, — цедит сквозь зубы мой брат. Он тоже зол. Тоже на грани. — А ещё, — щурит глаза. В них плещется ярость. — Дорогой брат, — выплевывает с презрением. — Тебя не касается, что, где и как я делаю с женщинами! — рычит вырываясь из захвата. — Понятно?!
— Тебе баб мало? — не отступаю. — С тобой ляжет любая! Стоит пальцами щёлкнуть, тут же прибегут. Нахрена?! Нахрена ты полез к Вике?!
Аааа! Как же я зол!
Мой брат поступает, как самый настоящий ублюдок. Запудрил
А Вика будет страдать. И проклинать его всю оставшуюся жизнь.
— Отвали! — рычит. Его задевают мои слова.
Похрен! Думать нужно ДО того, как лезть к кому не попадя!
— Ты в своем уме?! — рявкаю на брата. Он свихнулся, раз решил пойти на столь отчаянный шаг. — Вам нельзя быть вместе! Никогда!
— И что? — ухмыляется Давид. Он расслаблен и совершенно спокоен. — Кто сказал, что я собираюсь строить с ней что-то дальше? Я не намерен заводить серьезные отношения. Они не для меня.
— Дав, ты не прав, — твердо произносит Рафаэль. Он не отрывает внимательного взгляда от моего брата. На лице явно написано осуждение, но его друг не торопится озвучивать вслух. — Зря ты полез к девчонке.
— Шакиров, кто б говорил, — Давид зло сверкает глазами на Рафаэля. — Или мне твои грешки припомнить, чтобы ты заткнулся?
Обстановка в кабинете накаляется с каждой секундой. Ещё немного и последует взрыв.
Давиду нужно тщательно подбирать слова. Если он продолжит в том же духе, то массовая драка нам обеспечена. Не знаю, кто первый набьет морду моему брату, но и я, и Раф едва держим себя в руках.
Рафаэль поднимается с кресла, заходит с противоположной от меня стороны. Перекрывает Давиду пути к отступлению.
— Остыньте! — между нами встаёт Илларионов. — Вопросы личного характера будете решать позже, — отрезает жёстко. — Сейчас мы должны разобраться с реальной проблемой. А если мы хотим одолеть Ахметова, — обводит взглядом каждого из нас. — То действовать должны слажено! Как одно целое.
— Брат, я девчонке не обещал золотых гор, — уже более спокойным тоном обращается ко мне Давид. — Она знает, что время у нас ограничено. Скоро разъедемся и поминай кого как звали.
Смотрю на Даву и понимаю, что свои собственные убеждения нужно держать при себе. Вика далеко не первая с кем он поступает подобным образом. И ни разу, ни с кем проблем не возникало.
Остаётся надеяться, что все мирно будет и на этот раз.
— Я не в первый и не в последний раз разбиваю хрупкое женское сердце, — продолжает спокойным и ровным голосом. — Мы отлично провели время вместе. Вика шикарная девушка. Поверь, — ухмыляется. — В ее жизни будет все хорошо.
Мы с Рафом переглядываемся. Каждого из нас разрывают противоречивые чувства, но Мэт прав. Если хотим одолеть Ахметова, то нужно действовать незамедлительно. И стоять единым фронтом.
Только так у нас будет шанс.
— Мир? — Давид пристально смотрит то на меня, то на Рафаэля.
— Перемирие, — скрежеща зубами отвечаю ему.
— Временное, — Шакиров щурит глаза. — Но к девчонке больше ты не притронешься. Понял?
— А вот здесь, я разберусь без тебя, — они вновь сталкиваются взглядами. Напряжение нарастает.