Два завоевателя
Шрифт:
— Верю, — обратился Джереми к Барду, — скоро мы будем танцевать на твоей свадьбе. Тебе не удалось убедить Карлину покинуть остров Безмолвия?
— У меня не было возможности поговорить с ней. Там кругом колдовство — до острова просто так не добраться. Надо взять с собой полк лерони, чтобы одолеть их чары. Но поверь моему слову, я все равно добьюсь своего!
На лице Джереми отразился испуг:
— Ты не страшишься гнева Аварры?
— При чем здесь Аварра! Стану я бояться толпы выживших из ума баб, которые богохульно выдают собственное желание за желание самой богини.
— Но ведь может так быть, что твоя невеста предпочитает
Джереми с любопытством глянул на Барда, однако тот неожиданно круто повернулся и пошел прочь. Он испытывал неодолимое желание поставить Джереми на место. Зачем он задает свои глупые вопросы? Однако устраивать скандал не следовало. Опыт в этом отношении у него был богатый. И вообще, все Джереми и Джереми — он-то в чем виноват?..
Позже, во время танцев, он немного поговорил с отцом насчет преобразований, проведенных на северных границах.
— Маловероятно, что на нас могут напасть люди Серраиса, пока дом Эйрик у нас в заложниках, — сообщил он, — однако мы со всех сторон окружены Хастурами, и Серраис не преминет воспользоваться любым конфликтом между нашими семьями. Я слышал, что между Алдараном и Скатфеллом заключено перемирие; если они решатся вместе напасть на нас, нам придется тяжело, ведь значительная часть астурийской армии стоит на границе Серраиса. Кроме того, много влиятельных сеньоров не прочь стать союзниками Хастуров. Например, Варзил из Серраиса. В таком случае мы должны склонить на свою сторону Макарана из Эль-Халейна. Тогда можно надежно защитить южные границы, а Маренжи станет буфером на севере.
— Мне что-то не верится, чтобы Макаран или люди из Сиртиса рассорились с Хастурами, — ответил дом Рафаэль. — Говорят, что Сордин из Сиртиса может взойти на донжон и оттуда обозреть все свои владения. Он, как мышь за котом, следит за Хастурами — ему нет никакой выгоды лишний раз попадаться им на глаза. Каролин сожрет его и даже усов не испачкает. — Он нахмурился. — Если мы освободим дома Эйрика, все они еще до зимы набросятся на нас. Если не освободим, будет то же самое, только под иным соусом. Вот в чем мы больше всего нуждаемся — во времени! Может, нам следует взять с дома Эйрика клятву хранить мир и тем самым выиграть время? Если нам не дадут передохнуть, мы погибнем! — Он ударил ладонью по колену. — Нам бы еще с Хастурами заключить перемирие…
Бард презрительно бросил:
— Я бы охотно вышел на бой с Хастурами! Вот уж кого я совсем не боюсь. Я удержал Скаравел с горсткой людей, а уж Астуриас — тем более отстою.
— Ах, Бард, ты же не можешь разорваться, — вздохнул дом Рафаэль. — Ты возглавишь оборону какого-либо направления, а если враги полезут с трех, четырех сторон? Тебя одного не хватит. Серраис — с востока, Хастуры — с запада, и, возможно, эти, что стоят за Кадарином, того и ждут, чтобы вцепиться нам в глотку. Навалятся с севера… Астуриасу не устоять!
— Но у нас же гарнизон в Маренжи, и всякий, кто пожелает явиться с севера, сначала должен разгромить их. К тому же, думаю, нам придется нанять людей на севере и в Сухих землях. Они меня знают и охотно встанут под наши знамена. И конечно, надо попытаться склонить дома Эйрика к миру. Его сыновья слишком молоды, чтобы начать войну. Если нам удастся заключить с ним перемирие хотя бы на полгода и, естественно, отпустить его через этот срок, он не сможет начать войну раньше конца следующей весны, а к тому времени мы успеем навербовать армию и даже найти союзников. Тогда у нас появится возможность самим выступить против Серраиса. Подумай об этом, отец. Как удержать от войны соседей на востоке? Ведь мы воевали с Серраисом, когда я еще был совсем ребенком.
— Было дело, — откликнулся дом Рафаэль. — И еще раньше. Но если мы захватим Серраис, то окажемся лицом к лицу с Хастурами. Они уже заявляли, что все эти земли когда-то были под их управлением.
— Джереми говорил что-то подобное, и каков результат? Я бы не обращал на его слова внимания. Но если Карелии вновь затронет эту тему, нам ничего не останется, как и его хорошенько проучить.
— Как же ты собираешься проучить его, если я вынужден заключить перемирие? — уныло справился дом Рафаэль. — Как ты не понимаешь, что время буквально уплывает у нас из рук? Мы обязаны освободить Джереми. Каролин согласился на наши условия, и Варзил из Нескьи увезет его домой, а нам пришлют Аларика.
— Уж о ком я не буду жалеть, так это о Джереми. Невелика потеря для нашего двора! — заявил Бард, хотя в душе ясно сознавал, что с отъездом Джереми положение дома Рафаэля резко ухудшится. Это серьезное дипломатическое поражение. Астуриас отдает свой главный козырь. С Джереми в качестве заложника вполне можно было рассчитывать на перемирие с Хастурами, и возвращение Аларика явно не возмещало потерю столь ценного пленника. Что такое Аларик? Не более чем символ. Он себя за это время никак не проявил.
— Что там с братом? — спросил Волк отца. — Он здоров? Как с ним обращался Каролин? Когда королева бежала, я сразу понял, что все подстроили Хастуры.
— Я уже столько лет не видел его, — с горечью признался дом Рафаэль. — Он все еще под присмотром Варзила. Формальный обмен произойдет позже. Как я понимаю, Варзил — уполномоченный Каролина и вручение официального послания состоится завтра во время аудиенции.
Бард вскинул брови. Выходит, что Хранитель из Башни Нескьи пал до уровня лакея Хастуров? Значит, положение еще хуже, чем он рассчитывал; значит, все земли от холмов Киллгард до Тендары находятся под властью Хастуров. Неужели через несколько лет и Астуриас попадет в их число? Только через мой труп!
Прошло несколько минут, прежде чем он успокоился. Если трезво взглянуть на происходящее, то невольно придешь к выводу, что если и дальше события будут развиваться в том же направлении, то слова насчет трупа могут стать пророческими. Этого не избежать — впрочем, на что еще рассчитывать солдату? В конце концов, никто не избежит смерти.
Как только Аларик вернется, дом Рафаэль сразу совершит коронацию. Отец постоянно твердит, что он всего-навсего регент, охраняющий трон для младшего сына. Вот ведь как бывает — приходится выбирать между двумя детишками, но в любом случае Аларику, если он воцарится здесь, будет обеспечена поддержка и защита. Если же принять Валентина, кто защитит ребенка и страну? Дом Рафаэль? Зачем? Чтобы потом быть уничтоженным прихвостнями нового короля? С другой стороны, нелепо рассуждать об Аларике так, как будто и не было этих семи лет, — все-таки не так уж он и мал. Уже юноша. Давным-давно нет того малыша, которому он когда-то подарил игрушки. Брату скоро пятнадцать — он сам, Бард, в этом возрасте уже участвовал в сражении, заслужил красный шнурок. Каким стал младший брат, пошло ли ему на пользу воспитание у Варзила?