Двадцать четыре секунды до последнего выстрела
Шрифт:
Полминуты или даже меньше длилось каждый раз это странное чувство — что его хрупкая невысокая мама снова, как в детстве, может его защитить от всего мира. Потом оно всегда проходило, оставляя лёгкое смущение. Это он был тем, кто должен защищать и её, и папу. Теперь уже — он. Но пока, на эти короткие секунды, он полностью расслабился. И даже Джим в голове вежливо заткнулся.
Мамина рука зарылась в волосы, и Себ закрыл глаза. Потом открыл их и проворчал:
— Ну, хватит, — и объятия распались.
— …точная
Себ слушал не то, чтобы вполуха, а как будто сильно издалека. Вслушивался, прикладывал усилия, но всё равно то и дело терял нить повествования. Словно помехи какие-то шли, хотя папа сидел в метре от него.
Заставив себя осознать последнюю фразу, Себ на всякий случай сообщил, что в способностях Джоан никогда и не сомневался. Джоан смутилась и пробурчала:
— Случайно вышло.
— Пятнадцать грачей за два часа! — повторил папа.
А, вот о чём речь. Охота, действительно. Джоан с папой вернулись в сумерках, заляпанные грязью, румяные и очень довольные, по всей видимости, и всем происходящим, и обществом друг друга.
— Нет, конечно, рекордсмен у нас Басти, — продолжил папа, — но он в принципе бьёт без промаха.
— Я не в счёт, не участвую в охоте, — заметил Себ.
— Участвовал, пока не стал таким занудой, — папа с притворным недовольством на лице отвернулся, а мама велела:
— Басти, дорогой, отставь-ка от отца бренди.
— Папа, почему ты стал занудой? — тут же подхватила интересную тему Сьюзен.
Себ не понимал, что с ним не так. Вроде бы и спать не хотелось. Прикусив щёку, он слегка взбодрился и ответил:
— Я не стал.
— А дедушка сказал, что стал… — она хитро прищурилась, похоже, отлично зная, что загнала его в ловушку. — Кажется, кто-то из вас что-то недоговаривает, — и она первая рассмеялась.
— Стал-стал. Я тебе потом покажу его мишени, — подмигнул ей папа.
— Не говори, что ты их хранишь, — пробормотал он, прикладывая серьёзные усилия к тому, чтобы выговорить простую фразу. Может, пойти поспать? В конце концов, стресс и драка — неплохое испытание для организма. Может, он простыл, пока валялся на тротуаре?
Сьюзен сморщила нос и хотела было спросить ещё о чём-то, но Себ понял, что не способен сейчас внятно объяснять, чем ему не нравится отстрел грачей и почему он против демонстрации мишеней, так что спросил, чем они с бабушкой занимались до обеда. Оказалось — гуляли по деревне. А завтра Сьюзен собиралась обязательно вернуться к какому-то дому с альбомом и карандашами — зарисовать.
— Это будет пока эскиз, — строго пояснила она, и Себ кивнул.
Папа продолжал негромко хвалить Джоан за меткость и пытать её вопросами о работе. Себ подумал, что надо бы прийти ей на помощь, но потом заметил, что она не выглядит напряжённой, и оставил всё как есть.
Мама вернулась с блюдом, наполненным жареной картошкой, и тоже включилась в обсуждение рисунков. От Себа требовалось только изредка кивать головой, что он и делал,
Когда с обедом было покончено, мама под папино недовольное ворчание объявила, что пришло время сыграть в «Скрэббл». Сьюзен оживилась, а Себ ощутил совершенно непривычное раздражение. Чёрт, не хотел он ни во что играть! Он хотел…
Впрочем, внятно выразить, чем бы ему хотелось заняться, он не смог бы, поэтому без возражений пошёл за коробкой.
И похоже, это была его худшая партия, несмотря на то, что Сьюзен, забравшись к нему на колени, достаточно активно участвовала в составлении слов. Подумалось, что когда они последний раз играли в «Скрэббл» в этом доме, Сьюзен ещё не до конца умела читать и путала буквы и сидела на коленях у Эмили.
Первенство уверенно оспаривали между собой мама и Джоан. Сьюзен бурчала что-то неразборчивое и надувала губы, но потом снова начинала шептать Себу на ухо свои идеи. Он улыбался слегка рассеянно, осознавая, что за всё время игры самостоятельно собрал только слова «диван», «оптика» и «автомобиль», что явно не тянуло на достижение.
Как раз когда Сьюзен выкладывала «автомобиль» по его подсказке, Себ подумал о том, что Джим был бы великолепен в этой игре. Вот уж кто точно мастер выбирать слова. Наверняка ему не составит труда выдумать что-то заумное. И только поймав себя на этой мысли, он почувствовал, как его прошиб холодный пот. Как будто всего одно мысленное упоминание имени Джима разрушило уют семейного вечера, встряхнуло, оживило.
— Басти, всё в порядке?
— Папа думает! — вступилась за него Сьюзен.
— Да, — кивнул он, выдавливая достаточно натуральную, как ему показалось, улыбку. — Сьюзен, что скажешь насчёт «акустики»?
— А что это значит? — уточнила она, сразу же начиная собирать слово.
— Наука о звуке, — улыбнувшись, подсказала Джоан в тот момент, когда Себ осторожно забрал у Сьюзен из рук лишнюю «к». Она бросила на Джоан задумчивый взгляд и кивнула:
— Запомню.
Закончили только после второго раунда, когда Сьюзен начала уже неприкрыто зевать. Себ посмотрел на Джоан, которой явно сегодня не хватило его внимания, но решил, что она сможет подождать ещё немного. Сначала дочь. На самом деле, он переживал, как она будет чувствовать себя в этом доме, где впервые оказалась без Эмили. Но кажется, всё было хорошо. Во всяком случае, она выглядела довольной, была рада видеть бабушку с дедушкой, и в глазах не блестели слёзы, даже сдерживаемые.
Себ дождался, пока она примет душ и почистит зубы, укрыл её одеялом, присел на край кровати и спросил:
— Тебе почитать?
Сью помотала головой, протянула руку и погладила его по щеке. Тихо спросила:
— Кто тебя побил?
Себ улыбнулся тому, насколько заботливо и сочувственно прозвучал этот вопрос.
— Точно не знаю. Но я дал им сдачи.
— Драться нехорошо, ты говорил.
— Ты права, — кивнул он, встал, погасил верхний свет, оставляя только ночник, снова сел на кровать и повторил: — Ты права.