Двадцать один год
Шрифт:
– Знаешь, - вздохнула она неожиданно даже для себя. – А ты похож на моего отца.
Итак, они вернулись в школьную жизнь. Впереди возник уже сумрачный призрак ЖАБА, но лишь немногие студенты пока смогли заставить себя начинать подготовку. Остальные по-прежнему жили статьями в «Ежедневном пророке» и интрижками.
Легкомысленное поведение Электры, меняющей кавалеров чуть ли не по сезонам, не осталось безнаказанным. Однажды в разгар дня, посреди коридора, на большой перемене, Бертрам Обри, оставленный ею еще год назад, сразу после того, как вернулся из больничного крыла, бросил в слизеринку заклинание, от которого она мгновенно оказалась ,в чем мать родила. Линнет и Летиция, ахнув, спешно прикрыли подругу мантиями,
– А вообще, - Марлин улыбалась, - я бы посмотрела на такое представление.
– Гадость какая! – фыркала Мери. – Тебе что, голой Мелифлуа в коридоре не хватило?
– Ох, Мери, она девушка, а у меня… Как бы сказать… Традиционные вкусы. Голая девушка мне неинтересна. А вот раздетый парень…
Алиса, покраснев, убегала готовиться к экзаменам. Она-то, в отличие от Мери, давно поняла, что с Марлин спорить бесполезно: Маккиннон на каждое возражение лишь насмешничала.
– А тебя Сириус не приревнует? – вступала в разговор Лили. – Не думаю ,что ему понравилось бы то, о чем ты мечтаешь.
– Ой, напугала, - Марлин вытягивала ровные белые ноги. – Он сам тот еще фантазер. Кровь, что делать. Я вам не рассказывала, что вытворяли его милая тетушка Лукреция и его папаша, когда были детьми?
И она начинала очередную историю, казавшуюся Лили утрированной по жестокости и непристойным подробностям. Но даже если то была и правда, непонятно, зачем Сириусу в глазах девушки порочить семью, пусть и такую.
К февралю снег насыпал сахарные сугробы, гулять по которым было необыкновенным удовольствием, если только не попасть в пургу. Малыши до одури играли в снежки, строили во дворе крепости и лепили снеговиков. Однажды в воскресение, когда солнце золотило обряженные инеем деревья, Джеймс предложил Лили прогуляться до Хогсмида.
Погодка стояла в тот стояла настолько славная, что в Хогсмид выбрались, казалось, все, кто имел на это право. Лили улыбалась, глядя на вереницу зимних плащей и пальто, тянувшуюся далеко впереди их с Джеймсом и не думавшую заканчиваться позади них. Вблизи блестели на солнце каштановые локоны Изабель Крейл, шедшей под руку с Айзеком Гольдштейном, пепельные косы Пандоры Касл контрастировали с ореховыми волнами волос Эммы Фиорелли, в которых покачивались неизменные алые банты. Где-то впереди шли и Сириус с Марлин, и еще мелькало в толпе коротенькое синее пальто Нелли Гамильтон. А совсем рядом вышагивала под руки с отцом и с Аластором Грюмом Мэрион Риверс: отец и его друг встретили её у порога Хогвартса. Нарочно пришли навестить. Вон присоединился к ним профессор Вэнс, и завязался спор, но Лили сейчас было лень вслушиваться. Припав к плечу Джеймса, она взметывала острыми носами зимних ботинок снег.
Отделившись от толпы – лишь группка из Риверсов, Вэнса и Грюма еще брела неподалеку – Джеймс и Лили застыли в раздумьях, куда бы им сходить сегодня: кажется, по одному разу они точно побывали во всех интересных заведениях Хогсмида.
– А может, заглянем
– Хозяин? Это почему?
– Он брат самого…
По снегу метнулся зеленый отсвет, раздался протяжный вопль. Джеймс и Лили обернулись, и первым, кого они увидели, был упавший на колени Айзек Гольдштейн, прижимавший к себе безжизненное тело Изабель Крейл. Четыре темные фигуры в тяжелых плащах с капюшонами и в масках наступали на юношу, но он их не замечал, растирая подруге щеки снегом – видно, надеялся так заставить её прийти в себя. Наверное, в следующую минуту он упал бы в снег рядом с Изабель, если бы навстречу пущенному заклятию подоспевший Грюм не выставил мощный щит. Риверсы и Вэнс также пустили в фигуры по заклятию, те ответили. Новые и новые вспышки рассекали воздух.
– Это… Пожиратели? – пошептала Лили пластилиновыми губами. Она еще не ощущала страха, но тело совершенно не слушалось.
– Да, - лицо Джеймса побелело, став решительным и суровым. Он лишь сухо бросил: «Беги», а сам уже шагнул вперед, к дравшимся. Лили попятилась. Она увидела, как, сраженный зеленым лучом – профессор Вэнс уже объяснял, что так выглядит третье Непростительное заклятие, несущее мгновенную смерть – Авада Кедавра – упал на снег мистер Риверс, как Мэрион вскрикнула, склоняясь над телом отца, а Грюм поднял её за шиворот и толкнул в сторону, крикнув, чтобы она уводила, кого сможет. Мэрион ступила два шага, шатаясь, потом побежала и скрылась за углом, а Лили отупело продолжала пятиться, глядя на Джеймса, из палочки которого сыпались искры и вылетали лучи. Он заменил Риверса в схватке. Может, еще минута – и он упадет так же, как упал и тот…
Со всех сторон уже раздавались крики. Лили увидела над кафе мадам Паддифут, над «Сладким королевством», над домиками волшебников всполохи огня. Ей следовало что-то делать, что-то предпринимать, но она не смогла бы сейчас сотворить простейшее заклинание. По одной из улиц навстречу ей понеслись люди - Лили инстинктивно бросилась в другую сторону. Хогсмид был все же маленькой деревушкой – она и не заметила, как добежала до отшиба. И едва успела остановиться, укрывшись за разросшимся кустарником.
Дом, стоявший в стороне от прочих, окружило пятеро. Все те же тяжелые плащи и маски, но Лили видела, что под ними угловатые мальчишеские фигуры. Значит, школьники. У нее рухнуло сердце. Среди них вполне может быть… Она опустилась на снег, затаив дыхание. Пятеро в плащах уже подняли палочки, и тут откуда ни возьмись, размахивая огромной горящей веткой и громко крича, вылетела Нелли Гамильтон. Она бросила факелом в одного Пожирателя – тот, завопив, рухнул в снег, борясь с огнем – послала Экспеллиармус в другого, но третий, успевший при её появлении отскочить, пустил ей Аваду в спину. Нелли, захлебнувшись, упала ничком, как тряпичная кукла.
Лили почти не дышала. Она и думать забыла, что её тоже могут увидеть; палочка выпала из замерзших пальцев. Пожиратель, убивший Нелли, небрежным пинком откинул маленькую руку мертвой девочки. Лили едва сдержала всхлип. В одном из них – не в том, что убил Нелли, а в другом, поднимавшем на ноги обожженного – она узнала Северуса. На самом-то деле так просто узнать человека под глухим плащом и маской во все лицо, если за шесть лет успел запомнить все его движения. Он стал Пожирателем. Он убивает. Убивают на его глазах.
…Обожженный не устоял на ногах, его оставили сидеть в сугробе. Пожирателям некогда было возиться долго. Остальные окружили дом с четырех сторон – Лили только гадала, успели ли люди внутри, предупрежденные криком Нелли, хоть что-то предпринять, чтобы защититься. Одновременно по четырем углам ударило мощное заклятие взрыва. Лили едва успела упасть, чтобы её не накрыло взрывной волной. Лишь спустя минуту она решилась приподнять голову.
Дом стал раза в два меньше, сложился, как карточный домик. Над ним реяло дымное изображение змеи, выползающей из черепа. Черная метка.