Двадцать один год
Шрифт:
За ужином ни Эммелина, ни Мери, ни Марлин не разговаривали с девочкой. Алиса пыталась что-то спросить – на нее цыкнули. Гестия Джонс заметила неладное.
– По какому случаю бойкот?
– Она продолжает дружить со своим слизеринцем, - спокойно объяснила Эммелина. – Даже после «Дырявого котла» продолжает, представляете?
– В чем проблема? – встрял Поттер. – Давайте мы Нюнчика вместе так отделаем, чтобы ему было страшно к ней приближаться – и дело с концом.
Лили вскочила, швырнув об стол вилкой:
– Хватит! Почему вы решаете, с кем
Гестия подняла руку:
– Лили, успокойся и сядь. Никто не вмешивается в твою жизнь, и бойкоты я устраивать не позволю. Надеюсь, и другие старосты тоже, - она обвела взглядом старшекурсников.
– Но и ты пойми ребят. Они волнуются за тебя. Дружба со слизеринцем может быть опасна. Такое бывало, что мальчишки оттуда становились перед выбором… Как правило, магглорожденная девочка в их глазах оказывалась менее ценной, чем карьера, влияние или определенный круг. Ты поймешь потом – надеюсь только, не поздно.
Лили изо всех сил давила дрожащий холодок в груди.
– В любом слизеринце живет предатель, - решила дополнить Эммелина. – И хорошо, если от предательства твоего друга тебе просто станет больно. А может случиться так, что из-за него окажется в опасности твоя жизнь…
Слушать это было непереносимо. Лили выбежала из-за стола, из залы, пустилась по коридору, ничего перед собой не видя, и едва не сорвалась вниз, угодив на меняющую направление лестницу. Отступила от края. Опомнилась. Над ней терялся в темноте высокий потолок, и в гулком коридоре она стояла одна-одинешенька. Портреты поглядывали сочувственно, а иные и злорадно, но не к кому было склониться на плечо, пожаловаться, ощутить защиту. Северус, как всегда, оставил её в беде одну – а ведь именно из-за него ей было плохо. Припав лицом к колонне, Лили залилась слезами. И вдруг услышала легкие шаги за спиной, кто-то тронул её за плечо. Лили обернулась – рядом стояла Алиса.
– Не плачь. Ну не надо плакать. Девочки не правы, ты гораздо больше гриффиндорка, чем они. Настоящие гриффиндорцы не бросают друзей, что бы им не говорили.
Лили судорожно вдохнула и вытерла мокрые ресницы.
– А твой друг побежал за тобой, но кто-то из своих наложил на него заклятие Ватных Ног.
Слышать о Северусе было больно, и Лили резко мотнула головой. Алиса поняла, что тему следует сменить.
– Мои родные, представляешь, в самом деле не сердятся, что я поступила на Гриффиндор. Просто забывали писать, им было некогда. Зато они подарили мне фамильяра. Полулазиля, котенка. Хочешь поглядеть?
…Котенок спал в стоящей у кровати хозяйки коробке, специально застеленной для него мягкой тканью. Он был уже довольно большой – как пояснила Алиса, шести месяцев от роду. Розоватые большие уши во сне дергались, нос морщился, кисточка на хвосте слегка вздрагивала.
– Его зовут Хиндли. Заводчица – любительница сестер Бронте, - пояснила Алиса.
«У родителей видела книжку. Надо летом почитать», - подумала Лили. Котенок проснулся, чихнул, потянулся, коротко и сердито мявкнул и уставился на хозяйку. Алиса почесала зверька за ушком.
– Фрэнк ему понравился. Теперь буду приводить вас по очереди, чтобы проверял, - пошутила девочка. – Говорят, они умеют распознавать существ, которые могут быть опасны.
Лили почесала Хиндли под подбородочком. Котенок лизнул ей руку влажным язычком.
– Значит, он распознает плохих людей? Боюсь, если наткнется на слизеринцев, у него начнется истерика.
Остаток вечера и несколько последующих дней прошли вроде бы ровно. Марлин и Мери не осмеливались больше игнорировать Лили и тем более не устраивали ей – как она опасалась – пакостей. Эммелина дулась, но не придиралась: Гестия в вечер возвращения, после того, как Лили покинула Большой зал, здорово припугнула Вэнс. Но все же сохранялся между ними тонкий холодок, словно так и не простили они друг другу слов, сказанных в вечер прибытия, а что до Алисы, она была слишком замкнута, чтобы Лили могла как следует отвести с ней душу.
Северус подходил как ни в чем не бывало, трепался о каких-то глупостях: мол, для занятий по астрономии, говорят, закупили новые телескопы, профессор Фенвик обещал дать почитать интересную книжку, а Поттер и Блэк умудрились на второй день получить отработку – подняли Левиосой завхозова кота Стаффа и заставили его описать полный круг над школьным двором.
– Вот ведь придурки! Настоящее лицо факультета!
Лили дернулась:
– Ты не забыл, что на том же факультете учусь и я? Или ты и меня считаешь?.. – она всхлипнула.
– Конечно, нет, - она заметила, что меж бровей у него залегла какая-то недетская складка. – Но как их еще назвать, если они вмешиваются в твою жизнь? Если пытаются за тебя выбирать, с кем тебе общаться?
– Они считают, что ты можешь быть для меня опасен.
– Но это же чушь! Что, если ты слизеринец, то обязательно проклянешь дверь в «Дырявом котле»? Ведь неизвестно даже, кто это сделал, а на нас уже смотрят, как на преступников.
У Лили задрожали ресницы.
– Они считают, что ты меня предашь однажды.
– Это и вовсе ерунда, - Северус сильно побледнел. – Ты ведь не веришь им, верно?
И тут к его ногам - Сев и Лили стояли под галереей третьего этажа - спланировал листок. Лили выгнулась, задрала голову и успела заметить мелькнувший меж колонн приметный изумрудный бант Летиции Гэмп.
– Что там такое, Северус? Что тебе подкинули?
Он напряженно и внимательно проглядел мелко написанный текст, скомкал листок и деланно улыбнулся.
– Да ничего. Глупости. Дразнилки.
«А может, показать его лазилю Алисы? – словно кто-то озорной шепнул Лили. – Чтобы уж никаких сомнений не было, а? Нужно же на что-то решиться. Старосты не будут вечно тебя защищать».
========== Глава 12. Примирение. Весна ==========
На следующий день Северус не явился на завтрак, и более того, другие мальчики-первокурсники со Слизерина тоже не пришли вовремя. Появились они к середине, помятые и подавленные, но Северуса среди них не было.
Явно что-то произошло, но как узнать? Сев, скорее всего, в Больничном крыле; можно его навестить после занятий, да ведь он такой скрытный – вряд ли расскажет. Значит, надо спрашивать у других слизеринцев. Лили почувствовала, что её слегка подташнивает.