Две дамы и апельсиновый джем
Шрифт:
– Разумеется! Я лично отберу для вас самые лучшие плоды!
– Очень хорошо. Тогда второй вопрос… Мисс Майнд, прошу вас!
– Скажите, мистер Стивенс, – вступила со своей арией Полина, – заказывала ли у вас севильские апельсины миссис Пламптон?
– Да, как и каждый год. Миссис Пламптон – наша постоянная покупательница. Минутку! – он метнулся к своему столу, безошибочно вытащил из горы одну папку, на которой была написана нужная фамилия. – Вот, прошу вас: Джейн Пламптон, миссис. Питер-стрит, двадцать семь, ресторан «Сосна и журавль». Кстати, нужно сообщить
Как раз в этот момент секретарша вернулась с подносом, на котором стояли три чашки, кофейник-бульотка над спиртовкой и сахарница.
– Памела, предупредите всех заказчиков из списка три о задержке поставки.
– Уже сделано, мистер Стивенс. Всем сообщила магвестником.
– Магвестником? – вычленила главное леди Камилла. – И от миссис Пламптон вестник не вернулся?
– Нет, так что должна быть в курсе.
Вопросы жгли язык госпоже Разумовой, так что она почти не распробовала вкуса ликёра. Наверное, он был превосходен, иначе зачем бы леди Камилле заказывать себе полдюжины бутылок такого?
Когда дамы вышли на улицу, уже совсем стемнело, с неба сыпалась мокрая ледяная крупа.
– Фу, – поёжилась Полина. – Какая гадость! А в этом районе ваш волшебный свисток действует?
Действовал, как оказалось – экипаж появился минут через пять.
Усевшись, дамы укутали ноги пледами, и леди Камилла решительно велела везти обеих к ней домой.
– И не спорьте! – сердите сказала она. – Праздник, ни в один ресторан вы не попадёте, так что поужинаете у меня. И да, я знаю что вы хотите спросить: при чём тут магвестник, верно?
– Верно.
– Вспомните, он должен попасть в руки адресату. Если тот мёртв, без сознания или находится за океаном, письмо вернётся к отправителю!
– То есть, это означает, что Джейн жива?
– Вот именно! Ну, или по крайней мере была жива в тот момент, когда Памела отправляла ей сообщение.
Глава пятая,
в которой леди Майя приводит в изумление почтенного профессора и знакомится с мифическим существом
В Кембридж леди Майя решила добираться не порталом, а на новеньком экипаже, которым она как раз научилась управлять. Чтобы было не так страшно, она посадила рядом свою личную горничную Стивенс, и отправилась покорять дороги королевства Бритвальд.
На самом деле дорога отказалась отличная, экипажей в этот день отчего-то было мало, и до Кембриджа она доехала даже быстрее, чем рассчитывала, за каких-то два часа.
Оставив Стивенс в кафе, а экипаж – на стоянке возле колледжа Пемброк, она миновала Старый двор и здание библиотеки, вошла в хорошо знакомую дверь и спросила у привратника:
– Скажите, профессор МакКордл на месте?
– Да, миледи. Он в своём кабинете, у него семинар, но, полагаю, уже заканчивается.
– Спасибо, я могу подождать.
На самом деле, Майя была уверена, что Генри МакКордл вполне сможет оставить своих студентов на несколько минут: они у него по струночке ходили, и рты открывали только по приказу.
Так
Когда она заглянула в дверь кабинета, профессор просиял и сказал:
– Леди Паттерсон, счастлив вас видеть! Прошу вас, проходите! – он поддержал гостью под локоть и провёл дальше, мимо десятка стульев, бросив сидящим, – а вы пока рассчитайте нормальную кривую распределения для использования различных носителей. Ну, скажем, вы, вы и вы, – он ткнул пальцем в нескольких студентов, – для сапфирового кристалла, а остальные для шестиугольника из дуба.
– Дерево считаем поперек волокна или вдоль? – спросил огненно-рыжий парень в круглых очках.
– Ну, раз вы спрашиваете, Уордлоу, то считайте и так, и этак, – Генри МакКордл коварно улыбнулся и распахнул дверь перед леди Майей.
За их спинами слаженно застонали.
За дверью оказалась небольшая комната, которую можно было бы назвать уютной гостиной, не будь она завалена книгами, свитками, коробками и другими предметами, трудно поддающимися определению. Генри снял с кресла стопку толстых тетрадей и предложил леди Майе присесть.
– Итак, дорогая леди, – сказал он с суровостью в голосе. – Прошло три с половиной года с тех пор, как ваша сестра защитила у нас диссертацию. Помнится, тогда во время банкета по этому поводу я решился попросить вашей руки, и вы мне отказали.
– Да, Генри, – ответила леди, опуская глаза и складывая ладони на коленях.
– И я делал это ещё четыре раза!
– Да, Генри.
– После чего вы вышли замуж за этого солдафона и обзавелись потомком.
– Да, Генри, – снова повторила леди Майя, поднимая на него взгляд; глаза её смеялись. – Всё верно. А теперь я пришла к вам по делу!
– Касающемуся артефактов?
– Боже упаси! Мне довольно того, что я умею пользоваться некоторыми из них, всё прочее я оставляю вам.
– Ах вот как! Тогда рассказывайте!
– Лучше я спрошу. Что вы знаете о компании «Золотой гусь», торгующей артефактами и амулетами?
– «Золотой гусь»? Хм-м… Да почти ничего. Всё-таки мы занимаемся новыми разработками, так сказать, на острие науки. А они продают уже проверенные, традиционные изделия.
– На острие науки? Дорогой Генри, расчёт кривой распределения для сапфира могу сделать даже я! А я, между прочим, не математик, а кондитер по призванию и образованию. Так что если один из ваших студентов нынешнего курса и окажется на переднем крае этой самой науки, то это будет вот тот рыжий. Ещё парочка будет делать для него расчёты и заготовки, а остальные займутся делом.
– И всё же повторюсь, с компанией «Золотой гусь» я не сталкивался никогда, – покачал головой МакКордл. – Хотя… Погодите-ка минутку!
И он быстрой походкой вышел из комнаты.
Майя не успела даже рассмотреть книги на полках, хотя бы названия, как Генри вернулся в сопровождении девушки, такой хорошенькой и тоненькой, будто она была феей. Будто феи и в самом деле существовали в природе.
– Вот, – сказал он. – Элизабет Уиллингейл.
– Здравствуйте, – пискнула девушка.