Две параллельные
Шрифт:
– Блин, круто, - говорит подруга Риты, я перевожу на не взгляд. О чем она? О тюрьме?
– Не думаю, - замечает ее парень-гигант. И я с ним согласен.
– А у тебя есть оружие?
– понижает голос до шепота неугомонная девушка.
– Может, мы сменим тему?
– прерывает нашу беседу Рита.
– Ты спал с Власовой?
– послушно меняет тему ее подруга.
– Кира!
– профессорская дочка вновь смущенно вспыхивает, Макс с улыбкой и обожанием смотрит на свою девушку.
– А что?
– невинно вскидывает руки Кира, - нам ведь действительно
– Да?
– я заинтригованно изгибаю бровь и смотрю на Риту, - и тебе?
– Мне все равно, - говорит она, закусывая нижнюю губу. У профессора это выходит не так завораживающе.
– А я только тебе расскажу, если спросишь. Все и даже больше, - я вспоминаю минет, сделанный мне полчаса назад.
– Я не буду спрашивать, - уверяет она, едва заметно передергивая плечами. Это забавно и вызывает невольную улыбку. Издеваться или спорить с ней мне, несомненно, доставляет удовольствие. Пожалуй, в этом скучном мире снобов я нахожу развлечение, и главное, оно всегда будет под боком.
– Ну вот, - расстраивается Кира и ее изумрудные глаза блестят озорством. Жаль, что у нее нормальный парень, с которым мне довелось обменяться рукопожатием.
Как выяснилось, самой хозяйки беседки, которую я разбил, не было в городе. Поэтому меня встречает чувак с квадратной рожей. Думаю, что именно он был тем парнем, кого создал Франкенштейн с криками: ' Он - живой!'. У беседки снесло одну стенку, так что за неделю, а то и меньше я справлюсь. Как так вышло, я не знаю, так как по-прежнему ничего не помню.
– Вот инструменты, - показывает мне Творенье, - я Кирилл. У тебя час, через который я приду и проверю как дела, - он зачем-то смотрит на часы, затем на меня и уходит. Я задумчиво оглядываю стенку, прикидывая как начать и к чему подступиться. И уже через пять минут погружен в работу.
Черт, неужели я никогда не узнаю, что произошло? Понятное дело, что наркоту мне подсыпали парни из банды. Но зачем это нужно? Скорее всего, так приказал Погосян. Но вот зачем? Чтоб разбиться насмерть? Я вроде дорогу ему не переходил, наоборот он все время меня держал на виду, рядом с собой. Это всегда всех и удивляло, обычно начинающие парни с ним видятся редко, а я чуть ли не постоянно был ввязан в его дела. Да и, в конце концов, чтобы от меня избавится, ему не надо было так изощряться. Достаточно дать приказ, и мне пустят пулю в лоб, так называемые братья. Поскольку я был один из свободно - вольных, это те, кто сам выбирает, чем заниматься, многие меня недолюбливали, мягко говоря.
Я чувствую вибрацию мобильника в кармане. Это смс от Эдо: ' Чувак, ты жив?'. Я оглядываюсь и набираю номер.
– Чувак, ты где?
– Эдо отвечает сразу.
– Я говорил, в ' Изумрудном', - я стараюсь говорить как можно тише.
– Вот это ты встрял...в родные пенаты собираешься?
– Появлюсь завтра, в клубе, вечером. Мне нужно чтоб ты меня забрал, адрес скину позже, сможешь?
– Без базару, бро, - говорит Эдо.
– Как мои девочки?
– спрашиваю я
– Все с ними хорошо.
–
– Бро, не волнуйся, все под контролем, - заверяет меня друг. И я удовлетворенно выдыхаю.
– До связи, - я быстро отключаюсь, поскольку вижу приближающуюся квадратную фигуру. Видимо, час прошел.
Дом профессора находился через два других участка, и я решил не спеша пройтись. Неожиданно вспомнилось, как я застал вчера Читу, наклоненную раком. Очень удобная поза. Легко можно было спустить ее домашние штанишки и немного пошалить. И возможно, она была бы не против, я знаю, когда нравлюсь девушке. От этой мысли, меня пробирает легкая дрожь. Какого черта? В ней было все то, что по жизни мне не нравилось в девушках. Мой выбор был прост: яркие, красивые и тупые. Покувыркались и разошлись.
Я переступаю порог дома, ко мне пулей подлетает Алешка, верхом на палке и в ковбойской шляпе. Видок ещё тот.
– Индейцы-ы-ы!
– кричит он мне с блестящими глазами, - Джонсон, индейцы!
– Ага, - я беру малого за голову и освобождаю себе путь, - девки у них не промах.
Алешка задорно смеется, закинув голову.
– Девочки противные, - сообщает он мне.
– Ну-ну, через десять лет запоешь по-другому, - отзываюсь я, разувшись.
– А что тогда будет?
– не отстает от меня маленький засранец.
– Вырастит в штанах банан, - отзываюсь я, скорее механически, чем обдуманно.
– Банан?
– изумленно переспрашивает Алешка и в недоумение смотрит на свои штаны, эта заставляет меня рассмеяться.
– Я готов с тобой поиграть, - треплю парня по плечу я, и сам, удивляясь такому порыву.
– Да-а?
– недоверчиво и вместе с тем радостно протягивает Лапушка - младший.
– Да, ковбой, - я щелкаю его по шляпе, - но только если ты обыграешь меня в футбол.
– Сейчас?
– не верит своему счастью мальчик.
– Позже, - проговаривает голос профессора за спиной. Интересно он давно здесь стоит?
– Ну, папа! Ну, пожалуйста, сейчас!
– тут же просит Алешка. Профессор сдвигает брови к переносице.
– Сейчас ужин, так что вперед, мыть руки, - приказывает он, и Алешка больше не возражает.
– Поработал?
– это уже обращено ко мне.
– Ага, - отзываюсь я.
– Удачно?
Я пожимаю плечами, мне никто ничего не говорил. Он внимательно вглядывается мне в лицо.
– Что ищете?
– выдыхаю я.
– Микаэл, ты явно напряжен, - спокойно отвечает Юрий Викторович, поправляя очки на носу.
– А вы мистер очевидность, - отзываюсь я, - я как бы живу в чужой семье, знаете, - я усмехаюсь, - травма и все такое.
Профессор ничего не отвечает, лишь бросив на меня последний взгляд, уходит, предоставляя мне возможность умыться после работы.
Позже, когда я захожу в кухню, все семейство в сборе.
– Сегодня макароны по-флотски, - сообщает Анна Ивановна. Ее внучка, стоя у плиты, накладывает порции по тарелкам, - ну что, как прошел твой день, юноша?